– А где мы будем спать?
– Нужно подыскать местечко. Я привяжу своего коня рядом с фургоном. Он даст нам знать, если кто-нибудь приблизится сюда. Возьми одеяла, а я принесу все остальное.
Мерси пошла за ним к зарослям ивы, склонившейся над берегом ручья. Даниэль остановился и посмотрел на фургон. Он был четко виден. Даниэль прошел немного дальше, остановился у раскидистого огромного дуба и опять оглянулся назад.
– Вот так хорошо. Если пойдет дождь, мы переберемся под ивы. Мерси посмотрела на него тревожным взглядом, когда он взял из ее рук одеяла и расстелил их на мягкой траве под деревом. Она вдруг вспомнила предостережения Хода и встревожилась.
– Ты думаешь, что кто-то попытается подкрасться к нам?
– Я так не думаю, но если это произойдет, то хочу, чтоб нас не застали врасплох. Иди сюда. Садись.
Она села, прислонившись спиной к дереву, а Даниэль сел рядом, положив около себя ружье, пистолет и мешочек с порохом.
– Тебе холодно? – Он накрыл ее одеялом, чувствуя, как она вся дрожит. – Не бойся. К нам никто не подберется незамеченным. Мой верный конь даст нам знать.
– Ты думаешь, что я беспокоюсь только о себе? – вспыхнула она. – О, Даниэль. Иногда ты просто сводишь меня с ума! – Она схватила его за руку.
– Ну ладно, хватит злиться. – Он обнял ее и покрепче прижал к себе. – Завтра мы будем ночевать в Эвансвилле. Я беспокоюсь о твоей... безопасности.
Она приподняла одеяло и накрыла им себя и Даниэля, а потом прижалась к его боку.
Он был рядом с ней, и это был не сон, Мерси чувствовала биение его сердца, запах его мужского тела, а также... запах джема из крыжовника.
– Дэнни. – Ее рука скользнула по его груди и шее. – Если с тобой что-нибудь случится, я... умру.
Мышцы на груди Даниэля напряглись. Чувствовалось, что ему трудно дышать. Он ощущал каждый изгиб тела, прижавшегося к нему. Каждый раз, когда он прикасался к ней, у него появлялось непреодолимое желание прижать ее к себе и признаться в любви.
Постепенно его дыхание восстановилось. Настало время окончательно все выяснить. Он уже не мог больше выносить этого, не мог ждать ни минуты, не выяснив, собирается ли она стать ему настоящей женой. Пока он думал, что сказать, его рука гладила руку, лежащую на груди.
– Нам нужно поговорить, Мерси, – сказал он. – Милая! – По телу девушки пробежала холодная дрожь. Он хочет развестись! Не осознавая, что делает, Мерси еще сильнее прижалась к нему и закрыла глаза. Боже, прошу тебя, только не это! Она пыталась взять себя в руки, принять все, что он скажет, спокойно, и сделать так, как он захочет. Она не будет вешаться на него, плакать и заставлять его чувствовать себя виноватым. Она слишком любит Даниэля, чтобы принуждать его стать ее мужем.
– Ты слышишь меня?
– Слышу, Дэнни. О чем... ты собираешься поговорить со мной?
– Не усложняй все еще больше. Ты же знаешь, что мы должны решить, как нам быть дальше.
– Что, по-твоему, мы должны делать?
– Я не хочу решать за тебя. Мне нужно знать, как ты относишься к этому.
– Ты знаешь, как я отношусь к тебе. О, Дэнни, не заставляй меня произносить это. – Допустим, что нравлюсь тебе. Мы знакомы очень давно. Нам хорошо вместе, и у нас много общего. Мы оба сироты, и это нас связало с детства.
– У меня было прекрасное детство.
– Но мы уже не дети. – Он глубоко, с надрывом вздохнул. – Мы взрослые люди. Хорошо относиться к мужчине – не одно и то же, что... любить мужчину, который является твоим мужем.
Мерси долго молчала, пытаясь разобраться в его словах. Наконец, она поняла. Он хочет быть свободным и пытается сделать так, чтобы она легче восприняла его слова. Избавившись от появившегося вдруг в горле комка, Мерси старалась, чтобы ее голос звучал естественно, но у нее ничего не вышло. Слова давались ей с трудом.
– Ты хочешь сказать, что восхищаешься мной как сестрой, но... не любишь меня, как муж свою жену. – Она почувствовала, что Даниэль весь напрягся.
– Черт возьми, я совсем не это хотел сказать!
– А... А я подумала...
– Я хочу знать, какие чувства ты ко мне испытываешь! – потребовал он сердитым голосом, каким никогда не разговаривал с ней. – Ты всего лишь восхищаешься мной? Скажи! Я хочу знать это прямо сейчас! – Он отбросил в сторону одеяло и схватил ее за руки. Его сердитое лицо было совсем рядом. – Неужели ты не понимаешь? Я не хочу быть твоим братом! – он отчетливо произносил каждое слово.
– Ты не...
– Я хочу делить с тобой постель как со своей женой и возлюбленной! Я хочу держать тебя в объятиях до конца своей жизни! Ты шокирована, растеряна, узнав, что твой брат хочет любить тебя?
– Любить меня? – эхом повторила она. Жизнь снова вспыхнула в ней. На мгновение она лишилась способности думать. Мерси смотрела на него в ошеломляющей тишине.
– Да скажи же что-нибудь, наконец!
– Дай мне немного времени. Ты... любишь меня? Правда?
– Неужели ты не знала? – проворчал он в ответ. – Как ты могла не знать этого? Я еле сдерживал себя.
– Ты не хочешь разорвать наш брак? – Из ее глаз полились слезы.
С рыданиями она бросилась к нему и крепко обняла за шею. Прижавшись губами к щеке Даниэля, она прошептала: – О, Дэнни. А я так боялась, что ты не хочешь взять меня в жены. Я люблю тебя. Я хочу быть твоей женой и любовницей. Я хочу, чтобы у нас были дети!
– Ты хочешь? – вскрикнул он. – О, моя любимая! – Его губы коснулись ее глаз и собрали все слезинки. – Я люблю тебя. Я даже не могу выразить словами, как сильно я тебя люблю.
– Почему же ты мне ничего не говорил?
– Я боялся.
– Боялся? О, дорогой, я даже представить себе не могу, что ты можешь чего-нибудь бояться.
– Да, я боялся тебя до смерти.
– А я-то думала, что потеряла тебя. Ты так разозлился... В тот вечер, когда нас поженили.
– Я не хотел, чтобы ты насильно вышла за меня замуж. Я хотел, чтобы ты выбрала меня сама. – Он посадил ее к себе на колени и крепко обнял. – Любимая, любимая, – приговаривал он. – Неужели ты не поняла по нашим поцелуям, как сильно я хотел тебя?
– Я только знала, что мне нравится целоваться с тобой и хотела, чтобы это продолжалось долго, я ждала тебя в постели прошлой ночью. Я хотела, чтобы ты снова обнял меня.
– Я уже не мог просто лежать рядом. Я... так сильно хотел тебя. – Губы Даниэля нашли ее рот и нежно, с любовью прикоснулись.
– Хочу снова спать в твоих объятиях, – прошептала она.
Его губы оторвались от губ Мерси и целовали ее лицо, нашептывая слова любви.
– Любимая, ты такая сладкая, ароматная, такая хорошая. О, любовь моя, ты мягкая, как волокна хлопка. Неужели в твоем прекрасном теле совсем нет косточек?
Его губы опять прижались к ее губам и, положив под голову Мерси свою согнутую руку, Даниэль принялся страстно целовать ее.
