типа? Блин, приятно-то как! Надо срочно придумать, как исправить свой косяк, тут вкусняшкой из ресторана не отделаешься…
ЕВГЕНИЯ
Проснулась я неприлично рано. Ну да, какой тут спать, когда вся в предвкушении? Отправилась вместе с Генри на пробежку, потому что надо же было чем-то себя занять! А то я себя знаю, ещё немного — и начну силой вымогать у Яна приглашение на выставку. Не, ну не в прямом смысле силой, щекоткой там, или совратительным каким способом.
Утренняя пробежка здорово прочищала мозги, не скажу, что стала фанаткой — любимая подушка всё равно милее! — но определённое удовольствие я получила. Чего нельзя сказать о двух сонных охранниках, которые бежали за мной следом и взглядами обещали все кары небесные. Простите, парни, я не нарочно, просто так совпало.
Домой вернулась в отличном настроении. Ян уже умотал в свой офис, так что мне оставалось только принять душ и позавтракать в одиночестве.
Ближе к обеду я начала собираться, логично предположив, что вряд ли маньяк-трудоголик Варламов-младший ради выставки бросит своё детище совсем уж рано. До обеда решила не наряжаться, но платье на кровати разложила, бельишко рядышком пристроила. Жду.
Обедала в одиночестве, куда более грустном, чем то, которое было за завтраком. Ладно. Возможно, у Льдины там ещё дела какие важные вдруг нарисовались, подожду. Пошла пока накраситься и волосы уложить, чтоб потом на это время не тратить. Начипурилась, как на парад. Жду. Варламова всё нет.
Попыталась ему дозвониться. Мобильный не берёт, рабочий ответил голосом незнакомой девушки, что Ян Владимирович занят, если что-то надо, перезвоните завтра. Я мимоходом уточнила, где же Зиночка, всё ли у неё в порядке. Просто привыкла уже к ее голоску, весёлому и жизнерадостному.
— Ой, да всё отлично у неё, — защебетала в трубку незнакомка. — Ушла пораньше, Вархаммер на выставку какую-то пораньше отпустил… ой! Он идёт, не хватало, чтоб увидел, что я не по делу разговариваю!
И в телефоне запипикал отбой. Я смотрела на погасший экранчик и безрадостно вспоминала, что Зиночка вообще-то симпатичная блондинка в разводе. И о Яне всегда с восторгом отзывалась, я, наивная, думала, что это она как профессионалом им восхищается. А тут, блин, на выставку вместе пошли! На выставку, для которой я уже и платье подобрала, и даже над прической целый час мучилась! А с моими непокорными кудряхами это было реально мучение!
И всё равно я ждала ещё три часа, с какой-то глупой, иррациональной надеждой. В конце концов, это могла быть другая выставка! Потом, когда я поняла, что уже поздно, и все выставки уже закрыты, я поперлась в ванную и там долго-долго мылась и ревела. Обычно не реву, я же девушка-позитивчик. Но тут вдруг накатило.
Вылазла из-под душа, когда кожа уже вся набрякла и некрасиво скукожилась. Повесила платье обратно в шкаф, убрала контрабандное бельё. Потискала Генри. Бездумно повалялась на кровати, потому что не хотелось ничего делать. Обычно когда мне грустно, я иду смотреть комедию или слушать весёлую музыку, стараюсь потанцевать, погонять на велике, заняться гимнастикой. Прогнать, так сказать, хандру движением и чужими позитивными эмоциями. И только если всё было совсем плохо, меня уже не хватало ни на танцы, ни на что, как сейчас. Не хочется верить, что гуляка-старпер так много для меня значит, но факты — вещь упрямая. От осознания этого становилось ещё печальнее. Так до ужина и провалялась. Не стала даже одеваться, прямо в халате и спустилась. Пока шла по лестнице, думала: а что, если Варламов потащил Зиночку на выставку по каким-то деловым вопросам? Его фирма, правда, к бабочкам, никаким боком, но мало ли. Может, для рекламы что придумал. Обидно, конечно, что я тут нафантазировала всего на пустом месте, но ладно. Ян-то не виноват, что мне эти билеты злосчастные на глаза попались. Настроение сразу вверх скакнуло, даже аппетит появился.
Сверилась с часами. До ужина ещё пятнадцать минут, сейчас Ян придёт, я за столом расскажу ему всё, и мы дружно посмеемся над тем, как я зазря целый час марафетилась.
Варламов не пришёл ни через пятнадцать минут, ни через полчаса, ни через час. Я успела перековырять свою тарелку вдоль и поперек, кое-как впихнула в себя остывшую еду, пошла на кухню, сама помыла посуду. Конечно, для этого есть прислуга, но мне было жизненно необходимо отвлечься. Позвонила Яну на работу, неизвестно на что надеясь, но там мне ответил вежливый автоответчик.
Злость во мне нарастала с каждой минутой ожидания. Представляла, как они там с Зиночкой этой где-нибудь в машине тискаются — и ощущала желание ломать и крушить всё вокруг. Помимо злости в глубине души ещё и нервничала. Всё же наемные убийцы не все пойманы, а вдруг… а если… Нет, не хочу об этом даже думать! Лучше буду злиться, не так страшно.
Пошла, одела самую сексуальную из своих пижамок. Загадала, если Ян вернётся таким, что сразу будет ясно — от погони уходил, пожалею, приласкаю и вообще буду нежной послушной кошечкой. Но если только он посмеет вернуться целым, невидимым и довольным жизнью… раздразню, покрасуюсь и не дам! И вообще я… ооо, я даже не знаю, что я тогда с ним сделаю!
А раз не знаю, придется импровизировать. Потому что этот герой-любовник и правда вернулся сытый, расслабленный и довольный. Пакет какой-то из известной ресторанной сети притаранил, то есть, даже не собирался скрывать, что куда-то ходил с другой!
Я психанула. Швырнула в кобелину диванной подушкой и утопала к себе в спальню. Да-да, именно к себе! Я девушка гордая, делить мужика с другой ни за что не стану, будь он хоть трижды секси и миллиардер. Конечно, Варламов мне ничего не обещал, но это же просто неуважение к партнёрше — ходить налево, когда вы и встречаетесь-то неделю с хвостиком! А потом что? На тройничок со своей пассией позовёт? Или ещё лучше, окажется, что это Зиночка у него постоянная, так сказать, девушка для встреч, а я так, разнообразить быт богатого дядечки. Я не согласна, категорически! Поэтому для Варламова первым делом — отлучение от тела. Пусть с Зиночкой чпокается, а я всё, ушла в закат. Вторым делом игнор. Слова не скажу изменщику до самого суда, пока не съеду! Третьим… не знаю, придумаю что-нибудь! Но отомщу однозначно!
Глава 62. Непримиримая
ЯН
Утром решил непременно помириться с Евгенией. Чёрт, я просто не привык, что кто-то обо мне может переживать, поэтому и не додумался позвонить и
