— Давай представим такую невероятную ситуацию: кто-то забыл поставить в известность маркиза и всех остальных?
У нее немного друзей. Друзья Керри и Нирана разъехались по разным частям света. Она теперь слишком часто переезжает, чтобы завести с кем-то хоть какое-то подобие дружеских отношений. Раньше ее вниманием владела Анна, сейчас же к ней добавились новые — любимое занятие и постоянная концентрация на окружающем ее мире.
— Им незачем раскрывать тайну нашего существования. Слово этого мира держит всех без исключения.
— Интересно, а согласился бы Клейтон сделать из меня и Анны приманку только бы прекратить все это?
Ей достается укоряющий взгляд. Алекс видит его в большом зеркале.
— Не преувеличивай, ты просто сердишься на Клейтона и притягиваешь к друг другу концы совершенно невероятных вещей.
— Ты права — я сержусь на него.
Не стоит говорить о том, что ничего не ждешь, не требуешь и не ожидаешь, а потом брать свои слова обратно или она как-то не так поняла его, когда он говорил, что не признает принципа меньшего зла.
— Алекс! Он переживает.
— Керр. Я с ним вижусь чаще чем с тобой, несмотря на все эти переезды.
Это не квартира Керри и не дом Вэста. Это не Вена. Не Лондон. Не Париж. Не Гамбург. Не Осло. Они были в последнем меньше месяца тому назад.
— Скоро это изменится, — тянет она довольно. — Приезжай в Афины, нет, в Софию? А еще лучше в Стамбул! У нас тепло.
— Ты знаешь, что стоит нам вступить на территорию черного материка, как нам понадобится поехать во все эти заказники, где львята, жирафы, обожаемые гипопо. Отказать я ей не смогу, пока она не наестся этого до отвала. Хочу поднакопить и как можно больше, чтобы носиться с ней по прериям и какое-то время не думать ни о чем.
— Я бы с тебя копейки не взяла.
— А ты думаешь, что мы только бы и делали что играли бы в шатре, ездили в Памуккале и на фестиваль воздушных шаров?
Им пришлось уехать из Вены. Ими заинтересовались органы опеки и попечительства. В садике, который они только-только стали посещать не понятно на какой почве вырос слух о жестоком обращении с ребенком. Они пришли к двери ее квартиры в полном боевом составе — работники службы, полиция, один из владельцев кондоминиума и еще один странный тип тоже представитель социальной службы на этот раз из психологической помощи для матерей-одиночек. Люди вели себя странно, преувеличенно агрессивно и напористо. Алекс видела их глаза. Она оставила на пороге одних, впустила в квартиру вторых, дав им возможность пообщаться с ребенком, «психолога» же в конце всей этой свистопляски отвела в сторону и впервые воспользовалась своей новой способностью — даром убеждать людей во всем, что ей не пожелается.
— Ты не ответила, как долго будешь обижаться на него.
— Я тебе сказала, что мы видимся.
Алекс трясло в первый день, неделю, месяц, а потом это стало нормой. Раз в полтора-два месяца, максимум в три они собирают вещи и переезжают на новое место жительства. В случае с мегаполисами все очень даже оправдано и не вызывает подозрений, а вот в маленькие города они даже не суются. У людей, живущих в них память куда лучше на незнакомые и новые лица.
— Он говорит, что ваше общение похоже на отношения двух разведенных супругов у которых есть общий ребенок.
Алекс хмыкает, нет, она давится смешком.
— Он так говорит?
Керри качает головой, сдерживаясь, чтобы не рассмеяться и не разбудить Анну. Ранее утро. Алекс готовится к рабочему дню, а Керри ждет пробуждения малышки. У нее столько планов.
— Клейтон отрастил чувство юмора?
— Он переживает.
— Что не договариваешь? Продолжай: он переживает за то, что теперь не контролирует все и вся, потерял рычаг влияния.
Керри рассматривает кофейную гущу на блюдце на которую только что опрокинула чашку.
— Так ты видишь ваши отношения?
— Нет. Так он видит их. Это участь содержанки. Либо получай деньги, заботу и покровительство, молчи и улыбайся, либо имей свое мнение, которое он и слушать не хочет. Ну и, собственно, живи, как тебе заблагорассудится. Я выбрала второе. Мне нравится.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Клейтон слушал.
Алекс садится рядом с подругой, прислушиваясь к тому, что творится в детской. Анна спит и тихо посапывает при этом.
— В этот момент я поняла, что оставь я все так как было, то мы бы уже перестали быть друзьями.
— Хочешь сказать, что совсем-совсем ничего к нему испытываешь?
— Почему же? Злость. Раздражение, — она косится на Кэрр, — а ты не об этом. Ну, тогда признательность, благодарность, он мой друг и даже больше…
Она улыбается, на мгновение задумываясь. Керри видит, что она усмехается далекому воспоминанию.
— …бывший муж! Я шучу. Он как старший брат, которого у меня никогда не было.
Едва слышно скрипнувшая дверь, топот крошечных ног. Через секунду перед ними стоит Анна, сонно потирая глаза пальцами, сжатыми в кулак. Ее темные кудри взбиты, а пижама трогательно топорщится на коленках.
— Тётя! Керри!
Керри млеет, когда ребенок зовет ее так. В который раз Керриан убеждается в том, что спонтанные решения становится лучшими событиями в ее жизни — теперь у нее есть племянница, что души в ней не чает, а она в ней.
— Доброе утро, моя ты хорошая.
Алекс в такие моменты испытывает что-то навроде ревности, но все это длится не долго. Буквально мгновение. Она дает эту поблажку для темной стороны своей души. Она же вампир и не может состоять из пастилы и леденцов. Должно быть и что-то плохое.
— Давай умываться.
— Не хочу в садик! Мне там не нравится.
Алекс непреклонна.
— Кто не умывается по утрам тот идет в садик к таким же грязнулям, что и он сам.
Упрямо поджатый подбородок, проблеск надежды в темно-голубых глазах. Она срывается с рук Керри и бежит в ванну, падая и тут же поднимаясь. Керри смотрит на прикрывшую глаза Алекс. Она держится за сердце.
— Я знаю, что ты на меня смотришь.
Они еще обе помнят плач на весь дом и бедного Фредерика.
— Керр, я не знаю насчет Клейтона. Я не обижаюсь. Это ему нужно привыкнуть. Я не знаю, что сказать еще. Мне нужно куда больше времени. Сколько? Я не знаю.
Она не уверена, что это будет год и настанет ли такой час в реальности.
Глава 37
— На обратном пути. Хорошо?
Алекс катит огромный чемодан к выходу, держа Анну за руку. Дочь с самым важным видом катит чемодан поменьше. В нем малая часть ее вещей, пара любимых книг, атлас животных Африки и конечно же игрушки.
— Не забудь.
Алекс вздыхает, повторяя себе: «не забыть про билеты на Хогвартс». Кто-то из пассажиров «угостил» ЭйДжей рекламным буклетом Турции, и Анна увидела в нем волшебный поезд, совсем как в книжке про знаменитого волшебника. Самолет оказался таким скучным местом, а вот красивый поезд «Восточный экспресс» заиграл такими перспективами, ведь он непременно делает остановку где-то неподалеку от Хогвартса! Один Бог знает почему ее не впечатлил Хогсмит от Диснейленд, а вот этот — да. Что до Алекс она догадывается, что дочь постиг приступ разочарования — палочки в магазине Оливандера не летают и действуют в строго определенных местах, лавка Зонко просто склад для красивых, но механических игрушек.
— Керр обещала, что ты увидишь волшебника. Вот и она.
Чемодан падает на пол, Анна со всех ног бежит к встречающей их тетке, рядом с ней тот самый волшебник, который чаще отсутствует, чем присутствует в их жизни.
— Здравствуй, маленькая мисс.
Общение с Клейтоном не прошло для Анны даром. Алекс подходит к их тройке, сдерживая смех. У Анны такой величественный вид — ни дать ни взять царица Савская в новом воплощении.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Анна Джонатан Дарресон. Здравствуйте.
Она делает книксен и протягивает руку для поцелуя.
— Ниран Кьет. Рад нашему знакомству.
Волшебник не теряется и прикасается губами к маленькой ручке. Алекс обнимает Керри, которая уже давится хохотом.
— Как добрались?
