«Мужчины будут такими, Алекс. Нам нужны гарантии или стопроцентная правда. Полутона разъедают душу, сомнения портят все.»
Он прав. Во всем и насчет сомнений тоже. Они испортили все.
— Она не предавала меня!
— Серьезно?! У меня для тебя плохие новости, Стэн!
Алекс идет по направлению к дому, не сожалея о сказанном. Если только о том, что касается их отношений. Не ей говорить о любви и преданности. Не ей упрекать кого-то в отсутствие нежности.
К Стейси у нее другие претензии. Наверняка, они были важны и для Стэна.
Ей жаль, что Раф запомнил ее такой, что он так и не увидел тех строк! Ей жаль, что Стэн не прочитал ее писем и теперь винит ее во всем и присовокупляет еще что-то. Ей плевать, как Кросби видит их отношения с Клейтоном.
— Поговорили?
— Да. Он считает, что мы любовники. Вот так.
— Тебе не плевать?
— Пока нет.
Маркиз усмехается, но не говорит больше ничего. Они стали ему семьей. Совсем редко она чувствует его иное отношение к себе. Сегодняшние объятия и поцелуй в висок — это вообще что-то из ряда вон выходящее. Керр говорит, что он просто не впускает в свою жизнь никого и ничего. Однажды, он сделал исключение для Бристоль, что-то было у них, но совсем недолго. Этого хватило для огромного и нежного чувства, а потом появился Ниран и тот вновь остался один.
«Понимаешь, Алекс, его гнетет такое существование. Бесцельное и безнадежное, даже несмотря на миссии и высокое предназначение. У него были женщины. Одни любили его, а других любил он. Но они уходили. Ни одна не стала бессмертной. Он не может оставить их рядом с собой навсегда. Они не могут дать ему детей. Я тоже не могла дать ему этого, но я могла бы быть с ним вечно, но я искала совсем другого. У него есть друзья. Он видит, что у каждого есть спутник, этот вечно преследующий их электрон. Это разъедает это осознание»
Теперь у него есть они. Алекс видит, как он относится к Анне и уверена в его отношении к ней самой. Он не смотрит на нее так как на Керри. Он, как Тео, друг, что не лезет ей в трусы.
«И слава Богу!»
Она рада, что они просто близкие люди, потому что ее сердце занято и не может простить ей ничего.
— Так что с тем уродом?
— Я не спросила, меня интересовала судьба Рафаэля.
— И, что с ним?
В его голосе нет участия и даже этот вопрос нельзя назвать интересом. Они никогда не говорили ни о Джейке, ни о Рафе, ни о том, что произошло между ними. Алекс знает, что он в курсе и благодарна за то, что тот не судит ее. Ей хватило Стейси, а теперь и Стэна.
— Ничего.
К ним бежит управляющий, тот просит его собрать слуг в холле и дождаться появления мисс Бристоль. Она будет проверять людей на внушение.
— Дождемся Керри и узнаем о том, как обстоят дела на самом деле. Это паранойя не должна и не может продолжаться вечно.
Алекс поднимает Анну над дорожкой и вновь отпускает ее, тут же спохватываясь.
— Что значит «не может продолжаться вечно»?
Она останавливается, вынуждая последовать ее примеру.
— Алекс. Я пообещал Керри, но прошел год и если вампиры не разобрались со своей проблемой самостоятельно, то следует привлечь наших. Вас много. Но кровососы вечно делят между собою что-то. Они не станут помогать Дереку, так же как помогать совету, будут ждать…
— Ты не можешь знать этого наверняка. Среди тех, кто пошел на материк были и обычные вампиры, такие как я.
Он морщится. Ему не нравится считать меня вампиром и не нравится смотреть на пакеты крови в холодильнике.
— Одна их часть. Они будут ждать, когда он оступится еще раз и мне кажется, что теперь это будет касаться тебя и Анны. Это будет новым предлогом уничтожить вас всех.
— По-моему, того, что сотворил он более чем достаточно.
— Они будут искать повода и вот это, — говоря это, Клейтон показывает в сторону конюшен, — лишь подтверждает мои слова. Дай мне договорить?
Алекс согласно кивает. Окей! Но потом она скажет почему против вмешательства третьей стороны. Бессмертные всегда на стороне людей, всегда на стороне их жизни и здоровья. Вампиры всегда держатся собственных интересов, всего что послабляет рамки их существования. Керри показывала ей новости, говорила кто из них свой, а кто чужой. Вампиры практически всегда выступают за кровавое, агрессивное решение проблем, хитрят и изворачиваются, манипулируют людьми.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Я не хочу, чтобы они решили, что этому миру не нужны такие как Анна Джонатан. На таких как этот, Кросби, да? Мне плевать. Вот так.
— Мне можно вставить свое слово, ваше сиятельство?
— Пожалуй, да.
— Среди бессмертных тоже могут оказаться такие.
— Среди нас куда больше хороших людей, чем ты можешь себе представить.
— Твои друзья — это еще не все бессмертные.
— Керри и Штефан — это еще не все вампиры! Вспомни и назови мне имена тех, кто заступился за тебя? Назови мне еще кого-нибудь, кроме этого, обиженного малого? Кто пришел к тебе за все это время и поинтересовался хоть чем-то? Тут каждый сам за себя.
Он прав. Ей не хотелось бы, чтобы к ней пришла Стейси. Она уверена, что та, если бы захотела уже бы сделала это. Она бы хотела назвать имя Рафа. Но его нет. Просто нет.
— Мама! Киз! Мама!
Дочка цепляется за их руки, дергает, сердится, а потом и вовсе пытается освободиться. У нее получается это. Она не любит ссор и криков. Раньше она бросалась в слезы, а сейчас убегает. Нельзя винить ее за это. Это может быть невыносимо.
— Бессмертные и вампиры могут объединиться, если уже не сделали этого за твоей спиной. Ты, Вэст, — не ваши старейшины.
— Они не сделали этого! Тогда бы ты знала об этом!
Алекс не находится что ответить, просто уходит вперед, оставив его одного. Она идет следом за Анной, что ждет ее у фонтана, пытаясь залезть на его бортик. Вэст прав. Она хоть как-то, но поняла логику вампиров, которых гложет зависть и злость. Да-да! Зависть! Вампиры типа Стэна, Рафа, Джейка и Стейси совсем другие. Они больше похожи на людей. Они просто сильнее их. Они могут жрать и чувствовать вкус новомодного коктейля «Небо Аштара»!
— Милая, иди сюда! Мы больше не ссоримся. В порядке твой маркиз.
Теперь ей страшны люди. Кажется, что они лучшие из них раз Бог обрек их на вечное существование и борьбу со злом, всем что может угрожать их существованию. Но это не так. Керри рассказывала, что и среди них хватает уродов. Все равно и те, и другие внушают Алекс страх, заставляют беспокоиться за дочь. Она отличается от всех них, и еще, Алекс много думала над тем, что произошло в канализациях Лондона. Это рана на груди Стейси не дает ей покоя. Ее дочь смогла ранить ее и сделать уязвимой. Об этом не знает даже Керри. Не потому, что Алекс не доверяет ей, а потому что эта информация пока кажется ей лишней. Анна много раз кусала Бристоль и с той не было ничего. Она только умилялась этому факту. Тогда что произошло там?
— Мы уезжаем.
— Не хочешь дождаться Керри?
— Я не сказала, что прямо сейчас.
— Ты никуда не поедешь.
Один его выразительный взгляд и становится понятно, что так и будет. Он заблокирует карты. Он остановит и развернет самолет. Он такая благородная и вместе с тем умная скотина. Маркиз подтверждает слова сказанные Алекс дочери.
Глава 36
— Алекс, что с тобой?
Алекс качает головой. Она чувствует себя ужасно, словно вновь оказалась в той ужасной больнице в России — пристальное внимание одних, равнодушие других, а ты сидишь и ждешь, когда же наконец вернется врач. Кошмарное воспоминание.
— Мне страшно.
Реальность ничем не хуже. Она в лондонском особняке Клейтона. Алекс не может оставаться в комнате. Ей не спокойно в библиотеке. Она и Анна только что покинули огромную танцевальную залу, в которой она чувствовала себя чуть лучше, чем экспонат музея мадам Тюссо. С виду обычные люди практически не разговаривали с ней. Клейтон сделал все за нее. Это было правильно. Бессмертные доверяли своему, а не ей, из противоположного лагеря, отягощенную материнскими гормонами. Они вытаскивали мечи и представлялись изуродованными лицами. Это было нечестно. Алекс сомневалась, что на улице вдруг объявится средневековый рыцарь, Черная Борода, самурай или викинг и примется размахивать саблей, мечом или топором. Они проверяли как ребенок реагирует на опасность. Анне было все нипочем. Она попала на не детское костюмированное представление, на котором никто и не думал о том, чтобы молотить другого по голове. Она не понимала почему ей нельзя к Кизу и почему он такой хороший не возьмет ее на руки. Вэст не должен был выглядеть предвзятым, а лишь тем хладнокровным наблюдателем, кто смог поручиться за их безопасность.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
