– Вы… – говорить, смеясь, было сложно, – вы уволены.
Распорядитель в первую секунду не понял, что я говорю о нем.
– Уволены, – пришлось повторить. – Но я вам благодарна. Знаете, только сейчас поняла, насколько вы все здесь нелепы. Ваша мораль, нравственность… нет, в самих понятиях нет ничего дурного. Но вы их извратили до невозможности. Вы готовы сжечь любого, кто нарушит приличия. И закрываете глаза, если это делают тихо. Меня давно уже тошнит от вашего лицемерия, но… смех – хорошее лекарство.
Ух, что-то нашу светлость на откровения пробило.
Мэтр Трув поднялся, нарочито неторопливо – люди солидные избегают ненужной суеты – поправил парик и манжеты, поклонился.
– Рад был побеседовать с вами… вы действительно настолько забавны, как о вас говорят. И наивны. Вы не можете меня уволить.
Я обернулась к Сержанту, пытаясь понять, как он отнесся к удивительной новости. Он покачал головой и сказал, оправдываясь:
– Я не с ними, леди. У меня свои… увлечения.
Ага, представляю, какие именно. Нашей веселой компании без своего зоофила никак не обойтись… о боги, я давно так не смеялась.
Оскорбленный в лучших чувствах, окруженный помощниками, пажами и левретками, мэтр Трув шествовал к двери. Медленно, точно надеясь, что я передумаю. В хвосте процессии плелся несчастный карлик в серебряном ошейнике.
Если бы мэтр Трув двигался чуть быстрей, он бы успел уйти…
Дверь распахнулась перед его носом.
Кайя выглядел спокойным. Внешне. Он хорошо научился притворяться, но я-то видела красные сполохи на коже.
…Кайя, не злись. Он просто-напросто глупый человек и…
…он человек, оскорбивший тебя и меня. Это недопустимо.
– Ваша светлость! – Распорядитель поклонился низко и почтительно, перехватывая рукой излишне ретивую собачонку, которая сунулась к сапогам Кайя с определенно недобрыми намерениями. – Безмерно рад вас видеть!
– Я тоже рад.
Левретка оказалась на руках помощника, что и послужило сигналом для остальных. И никакой суеты, рычания, лая… теперь я понимаю, что всю эту возню сугубо для меня устроили.
Нервы испытывали.
– Возможно, вы объясните… вашей милой супруге…
– Сегодня к вечеру вы покинете город. Навсегда. Если вздумаете вернуться, я вас повешу, – спокойно сказал Кайя, обходя распорядителя. – Тем, кому станут интересны причины вашей отставки, передайте, что, прежде чем открывать рот, необходимо тщательно обдумывать те слова, которые собираетесь произнести.
Встав за спиной, Кайя положил руки мне на плечи.
– …а также передайте, что приказы ее светлости следует исполнять.
– Вы… вы совершаете ошибку. – Мэтр Трув сумел-таки заговорить. Он слегка побледнел, но и только, словно не до конца веря, что его действительно отправили в отставку.
– Это вы ее совершили. И еще… вашего секретаря я оставляю их светлости в качестве компенсации за то, что ей пришлось выслушать.
Мэтр кивает. Он пятится к двери, не сводя с меня ненавидящего взгляда, кажется, обвиняя во всех своих бедах. И левретки притихли… Что с ними будет? А с помощниками?
Карлик остается на месте.
…Акуно – умнейший человек. И в курсе всех дел Трува. Он поможет тебе с организацией бала. Возможно, что не только бала.
…это карлик?
Акуно смотрит под ноги. По лицу его сложно понять, как он относится к перемене хозяев. Полагаю, что пока он разницы не видит.
Что ж, Изольда, поздравляю. Ты стала рабовладелицей.
…я уверен, ты будешь относиться к нему как к человеку.
Кайя щекочет шею.
…про то, что он сказал…
…ну… я же лучше Урфина?
…Иза!
…неужели хуже?
Если так, то обижусь. И пойду драть космы и глаза выцарапывать… разлучницей обзову. Или разлучником. Так, надо взять себя в руки и перестать смеяться.
Акуно смотрит.
…я думал, что они об этом уже забыли.
…то есть это не новая фантазия?
…ну… нам случалось ночевать в одной палатке. И под одним одеялом. В одном стогу тоже. Вдвоем – оно теплее как-то. Вообще мы много времени проводили вместе. Вот и пошли разговоры. В них нет правды.
…в этом я не сомневалась. Я тебя вообще зря выдернула.
…мы уже закончили с Макферсоном. Хорошо, что он пришел к тебе. Мне нужна его помощь, но теперь получается, что именно он – слабейшая сторона, и условия договора диктовал я. Ты не возражаешь, если я останусь?
…буду рада.
– Акуно, присаживайтесь. – Я улыбнулась. Не представляю, как следует вести себя с рабами.
Наверное, так же, как с другими людьми.
– Вы позволите, ваша светлость? – Акуно присел на край софы и протянул руку к рисункам. – К сожалению, должен предупредить, что некоторые заказы не получится отменить. Изменение сценария приведет к дополнительным тратам.
– Это не страшно. – Кайя садится рядом. На долю мгновения их с Сержантом взгляды пересекаются, и Сержант, кивнув, уходит.
– Тогда, я полагаю, начнем с того, что не стоит менять… размещение гостей останется прежним?
– Да.
– И задействованные в мероприятии помещения мы не будем подвергать кардинальным перестройкам?
– Не будем.
Уже люблю этого маленького делового человечка. Разложив книгу на коленях, Акуно делал пометки.
…а я могу отпустить его на волю?
Прозвучало, как будто речь идет не о человеке, но о диком животном.
…да. Но я попросил бы тебя подождать немного.
…до весны?
Кайя пожимает руку. Я понимаю его и без слов: мы должны пройти по краю. Закон и право. Сцилла и Харибда этого мира. А наша светлость посредине.
– Изготовление тканевых драпировок не займет много времени. – Рисунки Акуно разглядывает внимательно. – И если позволите, то мы можем использовать серебряные клетки, раз уж они заказаны. Льдистые цириллы будут чудесно смотреться. А затем ваша светлость одарит ими избранных дам.
…и тем самым избавит дворец от внезапного избытка пернатых.
– Рекомендовал бы вам подумать над использованием ледяных скульптур. Как мне кажется, это всецело вписывается в вашу задумку. И сделает ее более завершенной. Еще цветы… их все равно доставят. Часть отправим на украшение гостевых комнат. Но что, если заморозить некоторые композиции?
Розы во льду?
А также фрезии и что там еще было?
Этот человечек понимает меня, как никто другой. Кроме, пожалуй, Кайя… Кажется, мы сработаемся.
Глава 18
