Александра отпрянула.
– Джетта, как ты можешь? Отношения двух людей предполагают нечто большее, чем... одно это. – Не желая обидеть Джетту, она обняла ее. – Что представляет собой этот Нико как человек? Он добрый? Заботливый? Тебе спокойно рядом с ним? Вы доверяете друг другу?
Джетта отстранилась и нахмурилась.
– Александра, это совсем другое. Я не собираюсь ничем себя связывать, он тоже. Нам и так хорошо. Возможно, когда-нибудь мы решим жить вместе, но кто знает?
– Нет, Джетта...
– Слушай, ты решила мне лекции читать? Я летела в Нью-Йорк на банкет, а не на урок полового воспитания.
Александра почувствовала, что продолжать ту же тему опасно, и заговорила о другом.
– Давай подойдем к бару. Если удастся, возьмем еще шампанского. Ты не видела Дэррил Бойер? Она должна быть здесь – вместе с мужем.
– Да ну ее, – отмахнулась Джетта.
– Неужели она по-прежнему всем портит кровь?
– Горбатого могила исправит. Все думали: вот она выйдет замуж и успокоится, но не тут-то было.
Они пробирались сквозь толпу гостей, осаждающих бар.
Редакторы, издатели, литературные агенты и авторы ловко управлялись с бокалами и закусками. В центре внимания был Бобби Ленард, загорелый после краткой деловой поездки в Австралию.
Как тесен издательский мир, подумала Александра. Она кивнула нескольким знакомым, приглашенным для придания блеска этому вечеру.
На полпути к бару Джетту подкараулил очередной фотограф светской хроники и отвел ее в сторону. В этот момент Александра заметила мужчину и женщину, входящих в зал. Оказавшиеся поблизости фоторепортеры защелкали затворами камер. Александра узнала Дэррил Бойер. Мужчина, по всей видимости, был не кто иной, как ее супруг Ричард Кокс.
– Прочь с дороги! – напустилась Дэррил на репортеров. – Нечего ко мне лезть. Здесь вам не бесплатный фотосеанс.
– Мисс Бойер, будьте добры, всего один кадр... повернитесь сюда... улыбнитесь...
– Кому сказано, пошли вон! – огрызнулась она.
Ушлые репортеры наступали, деловито переводя кадр за кадром. Ни один из них и бровью не повел, слушая эту брань. Ричард Кокс раскрыл рот, чтобы высказать им свое неодобрение, но Дэррил опередила его:
– А ну, валите отсюда, болваны!
Кокс побагровел и плотно сжал губы. Александра отвела глаза, устыдившись, что стала невольной свидетельницей этой сцены. Разве он не знал, на ком женился?
Чета Коксов смешалась с толпой приглашенных. Александра снова подошла к Джетте, которая беседовала с Мэри-Ли и сенатором Карлом Левином. Вскоре к ним присоединился киноактер Питер Джинополис, грек по происхождению, который опубликовал в издательстве «Краун» пособие по бодибилдингу.
Через некоторое время Александра извинилась и направилась в туалетную комнату. В коридоре она натолкнулась на Коксов, которые раздраженно спорили.
Александра застыла.
– Какого черта ты зацепился языком с этой докторшей? – отчитывала Дэррил своего мужа. – С чего это тебя потянуло на старых дев? Думаешь, я стану читать ее бредятину?
– Я тебя не заставляю читать ее книгу.
– Скоро заставишь. Ричард, я не собираюсь бросать все ради того, чтобы поселиться в Чикаго и рожать тебе детей. Придет же такое в голову!
– Дэррил, тебя никто не принуждает.
– Не желаю превращаться в детородную машину.
Александра, густо покраснев, проскользнула мимо супругов и поспешила скрыться из виду.
* * *
В разгар вечера шеф-повар вывез на тележке гигантский торт, украшенный точной копией суперобложки, пишущими машинками из сахарной глазури и кремовыми гирляндами. Мэри-Ли и ее редактор Энни Уилкинз под восторженные возгласы отрезали от него ломтики и раздавали гостям. Фотокорреспонденты «Паблишерс уикли», «Нью-Йорк дейли ньюс» и «Нью-Йорк таймс» не упускали возможности сделать еще серию снимков.
Александра увидела рядом с собой Ричарда Кокса.
– Впервые в жизни собираюсь проглотить книгу, – неожиданно обратился он к ней.
– Вы имеете в виду этот торт? Мэри-Ли хочет отрезать большой кусок и сохранить его в морозильнике на память.
Они стояли лицом к лицу. У Александры ёкнуло сердце: его взгляд неумолимо притягивал ее. У Кокса были густые темные волосы с легкой сединой на висках. Его лицо нельзя было назвать красивым в привычном смысле слова, но оно выглядело свежим и слегка обветренным. Александра отметила жесткую квадратную челюсть и ямку на подбородке. Однако в этом человеке было и нечто такое, что не поддавалось описанию: внутренняя сила и природный магнетизм.
– Меня зовут Ричард Кокс. А вы – Александра Уинтроп?
– Совершенно верно. Но откуда вы знаете?
Впервые за все время он улыбнулся. Улыбка, неожиданно мягкая, открыла ровные белые зубы и обозначила глубокие линии у рта.
– Мы с вашим отцом не раз участвовали в парусных гонках, – объяснил Кокс. – Он сам мне рассказывал, что у него есть красавица-дочь, которая учится в Вассаре и сочиняет популярные песни. – Ричард помолчал. – Но честно говоря, мне подсказали, кто вы.
Он смотрел на нее с теплотой и восхищением. Александру бросило в жар.
– Если я не ошибаюсь, ваша супруга – Дэррил Бойер, – с трудом выговорила она.
– Да, это так.
– Она очень красива.
– Вы действительно так считаете? – По лицу Кокса пробежала едва заметная тень. – Истинная красота светится изнутри – как ваша, если позволите.
Александра почувствовала, как между ними возникло невидимое притяжение, но старалась не поддаваться. Она не могла позволить себе увлечься женатым мужчиной.
Она сделала шаг в сторону. Ричард снова оказался рядом.
– Простите, я не хотел быть назойливым.
Ей с трудом удавалось сохранять равнодушный вид.
– Конечно, мистер Кокс, но я обещала присоединиться к друзьям.
* * *
Три года напряженных занятий остались позади. Александра окончила Вассар. Выпускной вечер проходил в соответствии с вековой традицией. Церемонию открывало торжественное построение. Выпускницы в белых мантиях совершили круг почета, неся на плечах длинную гирлянду, сплетенную из свежих ромашек.
Потом Александра, все еще в шапочке и мантии, обнимала отца, Фелисию и Дерека, которые прилетели из Бостона на новом вертолете Джея Уинтропа.
– Малышка, я так рад. – В глазах отца стояли слезы. – Не могу передать, как я тобой горжусь. Если бы твоя мама могла быть с нами. Если бы она могла видеть тебя в мантии, с венком ромашек. Она была бы так счастлива.
Глаза Александры затуманились; она прильнула к отцу.
– Возможно, она нас видит, папа. Только нам не дано этого знать.
Они долго бродили по студенческому городку, осматривая местные достопримечательности. Александра знакомила родных со своими преподавателями и сокурсницами. В вестибюле главного здания Джей Уинтроп отвел дочь в сторону.
