Пендергаст наблюдал за двумя самолётами, а мысли его то и дело возвращались к воде Медсин-Крика. Вдруг один из самолётов развернулся и стал кружить над одним и тем же местом, как те грифы-стервятники, которых Пендергаст неоднократно видел над полем после каждого убийства. Пендергаст взял мобильный телефон и быстро набрал номер.
— Мисс Свенсон? Жду вас у себя минут через десять. Похоже, мы обнаружили на поле тело доктора Чонси.
Он выключил телефон и отошёл от окна. Ещё есть время для чайной церемонии.
Глава 41
Кори старалась не смотреть на обезображенное тело, но от этого было ещё хуже. А когда взгляд падал на место преступления, ей становилось дурно. На кукурузном поле был вырублен небольшой круг, а в центре его лежал труп человека: голый, с запрокинутой назад головой, открытыми и направленными в небо потухшими глазами, с вытянутыми вместе ногами и распоротым сверху донизу животом. Его кожа уже высохла и сейчас напоминала кожуру перезревшего банана. Самое ужасное заключалось в том, что внутренняя полость доктора Чонси была чем-то заполнена, а живот грубо зашит толстой нитью. Кори с самого начала показалось, что внутри у него что-то шевелится, так как живот иногда вспучивался. Там находилось нечто живое.
Шериф Хейзен прибыл сюда первым и сейчас вместе с судебно-медицинским экспертом, доставленным на полицейском вертолёте, изучал труп доктора Чонси. Его поведение удивило Кори. Увидев их, шериф приветливо поздоровался с Пендергастом и даже улыбнулся Кори, чего никогда ещё не бывало. Хейзен производил впечатление уверенного в себе человека, который чувствует свою ответственность за происходящее. А с Пендергастом он держался подчёркнуто вежливо и хитро щурился при каждом удобном случае. Шериф то и дело давал указания как медицинскому эксперту, так и команде следователей из столицы штата.
Пендергаст, напротив, стоял с отсутствующим видом, не делал никаких замечаний и только задумчиво смотрел вдаль, в сторону курганов, словно именно там искал разгадку убийства.
— Подойдите поближе, мистер Пендергаст, — пригласил его шериф. — Посмотрите, если вам это интересно. И ты тоже, Кори.
Пендергаст подошёл к трупу; Кори последовала за ним, выглядывая из-за его спины.
— Сейчас наш уважаемый медик вскроет тело.
— Я посоветовал бы вам сделать это в лабораторных условиях, — холодно сказал Пендергаст.
— Ерунда.
Полицейский фотограф сделал несколько снимков, озарив место преступления яркой вспышкой, и отошёл.
— Начинайте, — распорядился Хейзен и кивнул медику.
Тот вынул из сумки длинные хирургические ножницы и начал аккуратно разрезать шов, быстро расползающийся от внутреннего давления.
— Если вы не проявите осторожности, — предупредил Пендергаст, — то некоторые улики просто-напросто сбегут от вас.
— Всё, что находится внутри, — бодро заметил шериф, — не имеет к делу ни малейшего отношения.
— А по-моему, именно это имеет к делу самое непосредственное отношение.
— Вы можете придерживаться любого мнения, агент Пендергаст, — осадил его шериф, добродушно ухмыляясь. — Режьте верхнюю часть, — сказал он медику.
После того как медик разрезал верхнюю часть шва, вспухший живот трупа раскрылся и всё его содержимое вывалилось наружу. В нос ударил жуткий запах разлагающегося тела. Кори вскрикнула, закрыла нос рукой и попятилась. Правда, при этом она успела увидеть всё то, что находилось внутри: кучу пожелтевших и пропитанных кровью листьев, мелкие ветки, слизней, саламандр, лягушек, мышей, камни. И среди всего этого находился круглый предмет, оказавшийся собачьим ошейником. Из этой кучи появилась небольшая змея и уползла в заросли кукурузы.
— Сукин сын! — воскликнул шериф и попятился назад с перекошенным от отвращения лицом.
— Шериф… А вот и ваш хвост. — Пендергаст показал на кучу внутренностей.
— Хвост? Какой хвост?
— Тот самый, который был отрезан у собаки.
— Ах да, хвост. Надо положить его в пакет и провести тщательный анализ. — Шериф игриво подмигнул судебно-медицинскому эксперту.
— И ошейник.
— Да, непременно.
— Полагаю также, — продолжал Пендергаст, не обращая внимания не ёрничанье шерифа, — что живот доктора Чонси был вспорот тем же самым тупым инструментом, что и у Шейлы Свегг. Им же был отрезан хвост у собаки и снят скальп у Гаспарилло.
— Верно, верно, — быстро проговорил шериф, явно не слушая его.
— И если не ошибаюсь, — добавил Пендергаст, — здесь же находится и сам этот инструмент, правда, сломанный. — Он показал рукой в сторону.
Шериф посмотрел в указанном направлении, нахмурился и, подозвав фотографа, велел ему сделать несколько снимков. После этого он поднял пинцетом с земли две части странного ножа и аккуратно опустил их в пластиковый пакет. Сразу стало ясно, что это старый индейский нож с деревянной рукояткой.
— Внешний вид инструмента свидетельствует о том, — продолжал Пендергаст, — что это доисторический нож племени южных шайенов, причём настоящий и к тому же хорошо сохранившийся. А сломался он от неумелого и грубого обращения с ним. Чрезвычайно важная находка, должен заметить.
Хейзен презрительно хмыкнул.
— Да уж, чрезвычайно важная, как, впрочем, и вся эта грязная история.
— Простите, не понял?
За их спиной послышались голоса. Они обернулись и увидели двоих полицейских в форме, с трудом продиравшихся сквозь густые заросли кукурузы. Один из них держал в руке лист бумаги с каким-то текстом. Шериф Хейзен встретил полицейских радостной улыбкой.
— Ну наконец-то! — Он бросился им навстречу. — Я уже заждался вас. — Шериф взял лист бумаги, быстро прочитал текст, расплылся в довольной ухмылке и протянул его Пендергасту.
— Мистер Пендергаст, это приказ о приостановлении ваших полномочий и немедленном прекращении каких бы то ни было действий в нашем городе. Он поступил из регионального отдела ФБР на Среднем Западе. Так что прекратите своё расследование.
— Неужели? — иронично заметил Пендергаст, внимательно вчитываясь в документ. — Могу я оставить это у себя, шериф?
— Разумеется, — кивнул Хейзен. — И не просто оставить, а повесить его в рамочку над своим рабочим столом или приклеить к стене вашего сортира. — В следующую минуту от его доброжелательности не осталось и следа. — А сейчас, мистер Пендергаст, при всём великом к вам уважении, прошу покинуть место преступления и забрать с собой своего драгоценного ассистента. — Хейзен язвительно взглянул на Кори.
Кори удивлённо уставилась на него, потом перевела взгляд на Пендергаста.
Тот спокойно сложил вчетверо лист бумаги, сунул его во внутренний карман пиджака и повернулся к ней:
— Ну что, пошли?
Изумлению Кори не было предела.
— Агент Пендергаст, — гневно заметила она, — неужели вы так просто оставите это дело?
— Сейчас не время выяснять отношения, мисс Свенсон, — мягко сказал он.
— Но нельзя же в самом деле…
Пендергаст взял её за руку и повёл за собой. Кори не сопротивлялась, хотя и не понимала, почему её всесильный, казалось бы, шеф так легко уступил этому мерзкому и самонадеянному шерифу. Окончательно убедившись в том, что сопротивление бесполезно, Кори молча села в «гремлин», завела двигатель и выехала на дорогу, почти ничего не видя от злости и обиды. Она чуть не плакала. Такому унижению ненавистный шериф ещё никогда не подвергал её. Отстранив от дела Пендергаста, он тем самым нанёс Кори личное оскорбление. Пендергаст же смирился с этим и даже не попытался отстоять своё право на расследование, которому, между прочим, посвятил немало сил и средств.
— Мисс Свенсон, — вдруг сказал он, — должен вам признаться, что вода в вашем ручье просто исключительная. Вы, наверное, знаете, что я люблю зелёный чай, так вот такого чая, как здесь, я ещё не пил.
Кори напряжённо молчала, всё ещё переживая недавний скандал. Она давила на газ и тупо смотрела на дорогу.
— Куда мы сейчас? — спросила Кори.
— Высадите меня у дома мисс Краус, а сами езжайте домой и тщательно закройте двери и окна. Полагаю, скоро здесь будет пыльная буря.
Кори снисходительно хмыкнула.
— Подумаешь, пыльная буря. Они здесь часто бывают.
— Но не такие сильные, как эта, — загадочно проговорил Пендергаст. — Пыльные бури относятся к категории самых опасных метеорологических явлений. В Центральной Азии, например, они настолько разрушительны, что местные жители присваивают им личные имена. Даже в нашей стране их часто называют «чёрным несчастьем», а люди, застигнутые такой бурей, задыхаются и погибают.
Кори промолчала, подумав, что все события в их городке стали приобретать мистический характер. Даже Пендергаст, приехавший сюда из Нью-Йорка, так легко сдался на милость победителя и был фактически отстранён от этого дела. Неужели сейчас ему нечем отвлечься, кроме разговора о погоде и пыльной буре?
