— Как назывался клуб в Санта-Аните, совладельцем которого был Джейрофф? — торопливо спросил я, когда Глория уже двинулась по дорожке к машине.
— «Полудохлый попугай», — ответила она с гримасой. — Кто-то решил, что парень, придумавший такое название, наделен чувством юмора, но мне-то кажется, что он привык иметь дело с чем-то неэстетичным.
Я помахал на прощанье рукой, вернулся в дом, нашел по справочнику точный номер телефона в Санта-Аните и набрал его. Пропитой голос ответил мне примерно после двадцать третьего звонка. Я заявил, что хочу поговорить с мистером Хербом Джейроффом.
— Его здесь нет, — хрипло ответствовал голос.
— Вы не знаете, он уехал на ипподром?
— Не знаю, его не было здесь уже с месяц.
— Сколько дней продолжатся скачки?
— Пару недель плюс еще несколько дней. — Теперь в голосе звучало неприкрытое негодование. — Уж не хотите ли вы, чтобы я перечислял вам по телефону всех лошадей в порядке заездов?
Я положил трубку и припомнил слова Сейры Трентон о том, что Джейрофф решил пойти в отпуск в самом начале соревнований, таким образом, его не видели в Венис самое малое две недели. Она была мне очень симпатична, эта Сейра Трентон. Редко встречаются особы женского пола, способные так естественно чувствовать себя в насквозь просвечивающей одежде.
Приняв душ и не спеша побрившись, я надел деловой костюм, который выглядел лучше, нежели тот, который носил Гари Пирс, хотя он стоил в два раза дешевле. Проверив свой тридцать восьмой, я сунул его в поясную кобуру и застегнул пиджак. Необходимость захватить с собой оружие несколько омрачила краски дня, как это всегда бывало, потому что никто в здравом уме не таскает с собой пистолет, если у него нет веских оснований предположить, что в скором времени он может им воспользоваться. В глубине сознания притаилась самая неприятная мысль: а ведь в ответ тоже могут выстрелить.
Несколькими минутами позже раздался телефонный звонок, и знакомый голос начал пространно извиняться за неоправданную грубость накануне.
— Забудьте об этом, Дейвис, — посоветовал я. — В подобной ситуации у любого человека сдают нервы:
— Тронут вашим отношением, старина! — прочувствованно воскликнул он. — Не думайте, что я этого не ценю. Полагаю, никаких новостей пока нет?
— Как я говорил вчера вечером, я позвоню вам в ту самую минуту, когда появится нечто хотя бы отдаленно напоминающее путеводную ниточку, Дейвис.
Последующие несколько секунд я слышал его сокрушенные вздохи.
— Я знаю, что могу полностью полагаться на вас, Рик, но вы занимаетесь этим уже двое суток, однако, как мне кажется, дело не сдвинулось с мертвой точки.
— Наберитесь терпения, Дейвис. Я продолжаю расследование.
— Да, конечно. Но проклятый вопрос: достигли ли вы чего-нибудь?
— Нет! — рявкнул я. — И ничего не достигну, если буду торчать у телефона и выслушивать ваши вздохи.
— Пришлите мне счет, — заныл он, — я тут же его оплачу.
— Ну вы…
Внезапно я не сумел подобрать правильный эпитет, чтобы охарактеризовать его.
— И не смейте бросать трубку! — заорал он. — Вы меня слышите, Холман? Не забывайте, я ваш клиент и… — Он злорадно хохотнул. — Это моя привилегия ее бросать!
В следующее мгновение в трубке раздался такой пронзительный звук, что у меня чуть не лопнула барабанная перепонка. Казалось, грянули литавры, возвещая о наступлении Нового года! Затем послышались короткие гудки, и не успели они смолкнуть, как раздался звонок в дверь. Когда я в спешке отворил входную дверь, у меня отвисла челюсть от изумления.
На голове Глории высилось грандиозное и мастерски выполненное сооружение. Волосы цвета спелой пшеницы, казалось бы, самым безыскусным образом были виртуозно уложены на макушке, добавив еще дюймов пять к ее гренадерскому росту. Глория позволила себе самодовольно усмехнуться при виде моей реакции, затем оглядела себя в зеркале.
— Как вам нравится, Рик? Ортон заявил, что это его шедевр, так что теперь, достигнув вершины своего творчества, он, возможно, отрубит собственные руки до наступления темноты.
— Это великолепно, — осторожно произнес я, — но Джоди ли Риммел это?
— Не беспокойтесь, там, где надо, это будет Джоди. Обещайте мне одну вещь, дорогуша, — со злостью добавила она. — Если нам случится сегодня встретиться с Хербом Джейроффом, обещайте отвернуться, когда я затопчу его собственными ногами.
— Почему бы и нет? — Я пожал плечами и бросил критический взгляд на белокурую фантазию на ее голове. — Знаете, подниму-ка я лучше верх на своей машине, прежде чем мы пустимся в путь. Потому что, если налетит внезапно бриз, вас может унести назад в Лос-Анджелес.
Когда мы находились уже милях в десяти от Малибу, я предложил остановиться и поесть, но Глория заявила, что не голодна, и мы продолжили поездку. Чем ближе мы были к цели, тем больше она нервничала, и я подумал, что никто ее не может за это осудить.
— Рик! — Она вцепилась в мою руку. — Мне только что пришла в голову кошмарная мысль. А вдруг Джоди переменила прическу, когда приехала в Малибу?
— Значит, теперь она снова вернулась к прежней. Вы считаете, что такое с женщинами не случается?
— Вы правы, конечно. — Она откинулась на спинку сиденья. — Скажите, что я должна делать, когда мы туда приедем?
— Ведите себя так, как вела бы себя Джоди, окажись она на вашем месте.
— А вопросы? — Глория только что не кричала на меня. — Они же засыплют меня миллионом каверзных вопросов! Вроде где я была и какого черта там делала?
— Скажите им, что вы обещали мне без моего разрешения не отвечать ни на один вопрос.
Она посмотрела на меня с благодарной улыбкой:
— Возможно, лучшим другом девушки является ее мать, Рик, увы, мне не дано этого знать, но я готова присягнуть, что нынешний клиент, не заплативший мне ничего за удовольствие, является лучшим другом «ночной бабочки».
Примерно через десять минут я остановил машину перед запертыми воротами и нажал на гудок. Появился горилла, вперевалку шагавший на мой призыв. Однако, заглянув в машину, мгновенно преобразился и чуть не бегом бросился открывать ворота. Готов поклясться, ему не терпелось позвонить в дом по прямому проводу, чтобы сообщить новость.
— Я чувствую, что у меня от страха похолодело под ложечкой, — застонала Глория, когда машина медленно двигалась по подъездной дороге, — а волосы вдоль всего шрама встали дыбом.
— Вы имеете в виду ваш шрам после аппендектомии? — вежливо осведомился я.
К тому времени, когда мы остановились перед домом, там уже собралась кучка людей, причем их число с каждой минутой увеличивалось. Кларк Колверт рывком распахнул дверцу машины перед Глорией и посмотрел на нее, улыбаясь во весь рот.
— Мне следовало бы отшлепать вас, Джоди! — завопил он. — Сколько нервов я поистрепал по вашей милости за последние две недели. Но какое счастье снова видеть вас!
— Спасибо, Кларк, — ответила Глория, затем махнула все увеличивавшейся толпе встречающих. — Привет, банда!
Большинство из них замахали руками в ответ, кое-кто выкрикнул приветствия. Я увидел, что к нам не спеша направляется косматый Гари Пирс, и испытал некоторое облегчение, не заметив на его голове каких-либо повреждений.
— Джоди! — Колверт, как всегда, отирал потное лицо, что было совершенно бесполезно. — Ни единого слова, даже не прислала телеграмму! Можно было хотя бы позвонить по телефону? Где вы пропадали все это время?
— Я бы тоже хотел это знать, — вежливо произнес Пирс, подходя к нам, — и, вне всякого сомнения, мистер Джейрофф также.
— Извините, мальчики, об этом вы должны спросить Рика! — Она многозначительно повела темными глазами в мою сторону. — Я обещала Рику, что не скажу ни единого слова без его разрешения.
— С этим можно подождать, — нетерпеливо махнул рукой Колверт. — Давайте пойдем пропустим по стаканчику в честь вашего возвращения, Джоди. Возможно, после этого мы сможем обсудить расписание наших завтрашних съемок.
Он подхватил ее под локоть и двинулся вперед, и тут же их окружила небольшая, но решительно настроенная толпа нахлебников. Я заметил испуг в глазах Глории, когда она на ходу оглянулась через плечо, и поспешил ей ободряюще улыбнуться, прежде чем толпа полностью поглотила ее.
— Что это еще за ерунда о том, что Джоди дала вам слово ничего не объяснять без вашего разрешения, Холман? — сухо спросил Пирс.
— Именно так обстоят дела, — добродушно усмехнулся я.
— Если вы воображаете, что можете здесь распоряжаться и делать все, что вам заблагорассудится, Холман, вы глубоко ошибаетесь. Посмотрим, что скажет по этому поводу мистер Джейрофф. Он позаботится о том, чтобы у вас поубавилось спеси.
— Я сожалею, что вы крепко ударились затылком о кафельный пол за баром. Все же предшествовавшее этому печальному инциденту было мило и забавно, — ответил я уклончиво.
