На вершине Хьярментир, что на крайнем юге Валинора, в земле Аватар – в земле Теней – стоял он, глядя вниз на Благословенные земли Бессмертных; он посмотрел на север, и вдали увидел он сияющие долины и величественные блистающие серебром дворцы Валимара. И увидел – Деревья.
…Когда Светильники рухнули, ужас охватил Могущества Арды. И была ночь, но они не увидели звезд; и был день, но они не увидели Солнца, ибо волей Единого глаза их были удержаны, и до времени дано им было лишь смотреть, не видя. И была тьма; и страхом наполнила она сердца их, ибо не знали они ни сути, ни смысла ее. И прокляли они Властелина Тьмы, и в страхе и смятении бежали в землю Аман, что стала Обителью Могуществ Арды. И на холме Короллаирэ, что зовется также Эзеллохар, собрались они. И взошла на холм Йаванна, и воззвала она к Единому. В тот час отдали ей Валар силы свои, и призыв ее был услышан Единым. И силой Единого и Валар созданы были два Дерева Валинора. Телперион звалось Серебряное дерево, Золотое же – Лаурэлин. И Тьма отступила перед не-Тьмой Деревьев, которая не была Светом; ибо, где нет места Тьме, не существует и Свет. Не Арда, но Пустота дала жизнь Деревьям. И могли отныне Валар черпать силы из Пустоты, созданной Единым, дабы вершить в мире его волю; но Пустота, которую впустили они в мир, была способна уничтожить и самое Арту. И возликовали Валар, но Феантури молчали, и плакала Ниенна. И более ничего не могла творить Валиэ Йаванна, ибо тот, кто коснулся Пустоты и принял ее, не может быть творцом.
Было время великого празднества в Валиноре, и по повелению Короля Мира Манве в чертогах его на вершине Таникветил собрались Валар, Майяр и Эльфы. И пришел также Феанаро, старший сын Финве; но Сильмариллы, творение рук своих, оставил он в Форменос. И отец его, Финве, и Нолдор, жившие в Форменос, не явились на празднество.
В этот час спустился Мелькор с вершины Хьярментир и взошел на Короллаирэ. И Тварь, следовавшая за ним, не-Светом окутала Деревья. Она выпила жизнь их и иссушила их; и стали они темными ломкими скелетами. Так погибли Деревья Валинора, великое творение Йаванны Кементари, и не возродиться им более никогда; и силу Деревьев вобрала в себя Тварь.
И Мелькор покинул Короллаирэ; но Тварь, окутанная не-Светом, следовала за ним.
…И наступила ночь. И Валар собрались в Маханаксар, и долго сидели они в молчании. Валиэ Йаванна взошла на холм, и коснулась Деревьев; но они были черны и мертвы, и под ее руками ветви их ломались и падали на землю.
«Тогда многие возвысили голоса свои и возрыдали; и казалось плачущим, что до дна осушили они чашу горестей, уготованную для них Мелькором; но это было не так…»
И сказала Йаванна, что сумела бы воскресить Деревья, будь у нее хоть капля благословенного света их. И Манве просил Феанаро отдать Йаванне Сильмариллы; и Тулкас приказал сыну Финве уступить мольбам Йаванны. Но ответил на то Феанаро, что слишком дороги ему Сильмариллы и никогда не сможет он создать подобное им.
– Ибо, – говорил он, – если разобью я их, то разобью и сердце свое и погибну – первый из Эльфов в земле Аман.
– Не первый, – глухо молвил Намо; но немногие поняли его слова.
Тяжело задумался Феанаро; но не желал он уступить воле Валар. И воскликнул он:
– По своей воле я не сделаю этого. Но если Валар принудят меня силой, тогда я скажу, что воистину Мелькор – родня им!
– Ты сказал, – ответил Намо.
И плакала Ниенна.
В тот час явились посланники из Форменос; и новые злые вести принесли они.
«И поведали они, как слепая Темнота пришла на Север, и была в ней сила, что не имеет имени, и темнота исходила от нее. Но Мелькор также был там, и пришел он в дом Феанаро, и у дверей его убил он Финве, короля Нолдор, и пролил первую кровь в Благословенной Земле; ибо только Финве не бежал перед ужасом Темноты. И рассказали они, что Мелькор разрушил крепость Форменос, и забрал все драгоценности Нолдор, что хранились там, и Сильмариллы исчезли…»
Лицо Мелькора казалось высеченным из камня:
– Вот мы и встретились, Финве, избранник Валар.
Голос Черного Валы был ровным и спокойным, но холодный огонь ненависти горел в его светлых глазах.
– Вот мы и встретились, Мелькор, раб Валар!
…Говорят, слова открывают раны. И это правда. Не впервые – и не в последний раз – Мелькора назвали рабом. Это всегда было первым, что приходило в голову его врагам, когда видели они железные наручники на его руках. И всегда это причиняло боль.
– Что, сокровища Нолдор не дают покоя?
Голос Валы звучал по-прежнему холодно:
– Может, я и был рабом, но палачом и убийцей своих собратьев – никогда. Возьми меч и сражайся: я не убиваю безоружных. И что мне сокровища? Да, я возьму Сильмариллы, цену крови. Но твою жизнь – прежде. Ты умрешь.
Лицо Короля Нолдор было почти радостным. Он не боялся умереть – и не потому, что не знал смерти; в его глазах был отблеск безумия:
– Не так-то просто взять мою жизнь, исчадье Тьмы!
Вала внезапно понял – Финве знает, что будет убит. Воистину, не труса полюбила Тайли.
– А о цене крови… Ложь, как всегда! Ложь, ложь! Не ты создал их, у тебя нет никакого права на эти камни! Красивыми словами ты прикрываешь алчность. Ты же просто вор, скажи прямо – отдай камни, ибо я возжаждал их, так уж честнее будет!
Финве захохотал, стиснул зубы – так загоняют в горло крик боли. На его губах застыла вызывающая усмешка, а в глазах стояла боль.
– Я не собираюсь переубеждать тебя. Довольно того, что вы отняли у меня самое дорогое. Думаешь, я не знаю, кто создал письмена? Не читал того, что было в сожженных книгах? Не знал того, – с каждым словом голос Мелькора становился все резче и громче, – не знал того, кто должен был создать эти камни и наполнить их живым светом? Да, Феанаро сделал это, он это не его замысел!
– Ложь!
– Ты отлично знаешь, что нет. И знаешь, что заплатишь. Цена крови – за их кровь. Твоя жизнь – за их жизни. Самое дорогое – за самое дорогое.
– Я рад, что это сделал! Да, рад! Теперь ты не властен над ними!
Мечи скрестились. Вала бился молча, Финве наносил удары с безумными яростными криками.
– Да! Я рад! Тысячу раз… я сделал бы… то же самое!
Их лица были совсем рядом – глаза в глаза – над скрещенными мечами.
– Даже, – выдохнул Вала. – Мириэль? И ее – тоже?!
– Не-ет, – засмеялся Нолдо, – это ты убил ее! Ты! Ты извратил их души и сломал ее сердце! По твоей вине она мертва! Не будь тебя – не было бы этих смертей!
На миг мелькнула безумная мысль – говорить с ним. Заставить понять. В следующую секунду понял – бесполезно. Не место, не время, и душа – нарочито глухая. А потом снова увидел – тех… «Даже ради Тайли. Даже из-за молений ее не будет тебе пощады. Ведь она – вспомнила. Теперь знает – за что. Но Феанаро я не трону. Это – ее кровь…»
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
