Человек бессильно опустил руки и прислонившись спиной к стене, присел на корточки. Взгляд, до этого горевший решимостью, потух. Тело, будто из него вынули стальной прут, обмякло. Он тяжело вздохнул, отбросил винтовку устаревшего образца и закрыл лицо ладонями.
Подволакивая одну ногу и повизгивая сервоприводами к человеку подошел один из андроидов.
— Сэр, установлена связь с человеком по имени Алекс Крафт. Он будет общаться с вами через меня.
— Кто? Что? — немного опешив спросил человек, отняв ладони от лица, взгляд вновь разгорелся. — Повтори, кто будет говорить?!
— Алекс Крафт, сэр! Вы готовы?
— Давай! — человек поднялся и слегка наклонив голову набок впился взглядом в андроида.
— Павел Григорьевич, здравствуйте! — андроид говорил своим, слегка дребезжащим голосом, но человек точно представил себе того парня, что недавно сидел в баре, пил сок, расспрашивал о запретке.
— Это ты?! Что ты здесь делаешь?!
— Осматриваю то, что некогда принадлежало моей семье! У меня к вам встречный вопрос, что делаете здесь вы. И эти сервомеханизмы?
— Я пришел за своей внучкой! Где она?!
— С ней все в порядке, не переживайте.
— Я хочу, чтобы она вернулась. А ты и твои товарищи можете продолжать копаться здесь. Все равно здесь ничего нет!
— Нам нужен проводник по запретной зоне, да и Агатка сама согласилась.
— Ты сманил ее диковинами, вот она, глупая и подалась за вами.
На минуту андроид застыл, будто обесточенный, а потом сказав короткую фразу, вновь замер.
— Я иду к вам.
— Давай-давай, — пробурчал Малыхин подхватывая винтовку. За створами послышался гул работы механизмов лифта. Ждать пришлось недолго, едва створы начали открываться, дед Павел вскинул винтовку, но в этот же момент какая-то сила вырвала оружие из рук.
— Оставайтесь на месте, сэр! — продребезжал над ухом андроид, держа винтовку Малыхина за ствол.
— Ты, это, дядь Паш, не надо, — стоявший до этого с открытым ртом Радов подошел ближе к Малыхину. — Он же поговорить идет.
— Да что ты знаешь, сопляк?! Что вы все можете знать?! Я берегу вас всех от ненужных знаний! Я и его, — дед Павел ткнул пальцем в сторону створов шлюза лифта, — берегу, кто бы он ни был! Все что там осталось, принадлежит прошлому! Ты слышишь, прошлому!
— Все что там осталось, принадлежит мне! — Малыхин и Радов обернулись. Дед Павел отпустил борта куртки Радова, он даже не заметил как схватил его. К ним, от лифта, шел Алекс. Ни один сервомеханизм ни стронулся с места. Они будто окаменели. — Все, что лежит в руинах и под ними, принадлежит мне.
К чести Малыхина, он быстро пришел в себя.
— Кто ты на самом деле и где черт побери моя внучка?! — он сделал было шаг вперед, но из за спины Алекса вышли два андроида и направили на него стволы винтовок.
— Я Алекс Крафт, прямой наследник корпорации "Хурико", — Алекс обернулся и указал на профессора. — А это профессор де Толли. Уж его-то вы должны знать.
— Де Толли? — дед Павел смотрел на профессора так, будто видел его впервые. — Ну, если вы де Толли, то скажите мне, как звали вашего личного андроида?
— Почему звали? Его и сейчас зовут Грэг. А за глаза его навали Грэг-Зануда, за его заумные речи. Уж так я его запрограммировал, — де Толли развел руками и улыбнулся.
— Точно! — радостно воскликнул Малыхин, но вовремя опомнился. — Но это еще ничего не значит, много кто об этом знал. А откуда у вас эти андроиды? Вы специально скупили эту серию? Это из конфиската, верно?
— Какой конфискат, разве вы не знаете, что федералы в плен брали только людей, а любые сервомеханизмы подвергались уничтожению? — встрял в разговор Эскорт. Он подошел ближе. — Я Энтони Эскорт, капитан внутренней охраны Цитадели. На момент штурма я снимал людей с постов внешнего кольца охранения. Я воевал и против "Прайм-Уно" и против федералов, был ранен и попал в плен.
Эскорт повернулся к Алексу.
— Давайте закроем их здесь, пусть сидят! Им не привыкать, уже один раз отсиделись, пусть и еще раз посидят!
— Я не отсиживался! Слышишь! Я не отсиживался! — Малыхин рванул на Эскорта, но на его плечах повис Радов. — Я выполнял приказ! Я был последним кто ушел оттуда!
— Откуда? — спросил Алекс.
— Из Цитадели, — Малыхин поник, отошел к стене, сел под ней прямо на бетонный пол. — Если ты и вправду наследник, то только ты сможешь дойти до конца.
— Вы нам поможете? — Алекс сел рядом.
— Чем? Чем я могу вам помочь? У вас андроиды, наверняка есть еще что-то… Чем может помочь старый техник?
— Помогите пройти запретку, подскажите как.
— Я не могу. Сервы давно уже не те что раньше. Я отремонтировал нескольких, они все здесь. Они ушли, несколько лет восстанавливали другие сервомеханизмы. Приказ для них был один — защищать Цитадель. Это не я приказал, это было заложено в них во время войны. Здесь все, кого я могу контролировать, те что бродят по запретке, уже другие. Они как мутанты, они не слушаются старых команд, но они по прежнему охраняют Цитадель.
Когда диких сервов стало много, они начали выходить за пределы запретки в поисках источников питания, и даже не знаю чего еще. Мой младший сын погиб в схватке с сервами. Да многие погибли, не только из нашего поселка. А потом люди просто начали охотиться на них, как на животных, используя их части в хозяйстве. Но если с краю запретки можно было легко выследить серва и завалить, то чем ближе к Цитадели, тем серьезнее они были. Да и сейчас есть. И все они сами по себе, с одним лишь приказом — защищать Цитадель.
Несколько минут в зале стояла тишина.
— Отдайте мою внучку, — чуть не плача попросил Малыхин. — Она вам не помощник в запретке. Она ходила не дальше тридцати километров. Она еще совсем ребенок. Отдайте! Зачем губить?! Она у меня одна осталась!
— Да мы и не держим ее, — Эскорт подал руку Малыхину. — Она сейчас спит, поедем с нами вниз, друг. Ночь длинная, расскажешь, как ты спасся.
50
Рассказ Малыхина оказался прост и короток. Старик сел рядом со спящей Агаткой, пару минут смотрел на нее, а потом начал рассказывать.
— Комендант Цитадели не выпустил нас, когда федералы объявили двухдневный перерыв в военных действиях в связи с эвакуацией гражданских. Да мы и не стремились уходить. Поговаривали, что все кто в те дни ушли из района боевых действий прошли жесточайшую процедуру инфильтрации и никого не оставили здесь. Федералы расселили всех по разным планетам.
Когда начали бомбить Цитадель и все наружные заслоны были сметены, а о людях и андроидах уже ничего нельзя было узнать, майор Камински приказала спускаться на нижние уровни.
— Эльза?! — воскликнул де Толли и схватился за грудь.
— Да, сэр, Эльза Камински, майор службы внутренней охраны Цитадели. Вы знали ее?
— Это его дочь, — ответил Эскорт за старика де Толли и полез в рюкзак за аптечкой. — Подождите профессор, сейчас я дам вам стимулятор.
Через несколько минут профессору полегчало, он украдкой вытер слезы, катившиеся из глаз, несколько раз сморгнул, махнул рукой.
— Продолжайте, друг мой, я в порядке. — Де Толли кивнул Малыхину и Эскорту. — Спасибо Энтони, инъекция была как нельзя кстати.
Дед Павел продолжил:
— Так вот, нам, техникам, было приказано демонтировать системы управления межуровневыми механизмами и по ходу дела спускаться еще ниже. Там где мы не успевали, терминалы и узлы взрывали солдаты. Так мы дошли до семнадцатого уровня, и в этот момент начали бомбить глубинными бомбами. Те несколько дней, что мы провели на нижних уровнях, прошли как в аду. Я мало что помню, все как во сне. Мы просто сидели и ждали, когда своду обрушатся.
А потом майор велела всем гражданским уходить по техническому тоннелю. Мы подчинились и ушли. Тоннель вывел нас в зону цехов сборки андроидов старых версий, а из них уже попали в уцелевший склад готовой продукции. Несколько дней мы просидели на складе, а потом я и еще несколько мужчин отправились обратно к Цитадели.
Там, где мы расстались с солдатами и майором Камински, никого не нашли. Только трупы солдат федералов, кучи стреляных гильз, пустые энергоблоки. Там где раньше был грузовой лифт, все оказалось завалено. Видимо солдаты встретили сумевших пробраться вниз федералов, а потом обвалили проход. Бой был нешуточный, стены покрошены, кое где вообще завалы. Но ни одного солдата корпорации мы не нашли. Так мы и ушли, собрав более или менее нужные вещи, захватив медикаменты, переносные терминалы, брошенное оружие…
На складе готовой продукции мы прожили полтора года, нас было семьдесят с небольшим человек. Здесь же родилась Агатка и Коля Радов. И еще несколько детей. А потом мы решили выйти.
Те, кто был помоложе, мой старший сын, Радов старший и еще несколько человек, отправились осматривать окрестности. Из них никто не выжил. Они слишком далеко зашли в запретную зону, надышались испарениями, что еще оставались от взрывчатки. В течение следующего года умерли все, кто ходил в запретку.
