Как мне нравится находить занятие, в которое можно погрузиться с головой! Но такое, где пригодилось бы все, что я узнал, я так и не придумал. Сначала я горю — потом все проходит.
Если я делал что-то однажды, мне уже не хочется к этому возвращаться. Меня спрашивают, не хочу ли я зарабатывать чем-то из того, что уже умею, но мне это кажется бессмысленным. Что со мной не так? Получается, у меня никогда не будет резюме, которое можно кому-то показать!
Все эти комментарии оставлены «дегустаторами» — людьми, которые ищут особое качество жизни, ее особую наполненность, и обнаруживают, что достичь этого очень непросто.
«Дегустатор» чувствует, что чего-то не хватает
Как минимум вам не хватает разнообразия в обычной работе — да и в обычной жизни тоже. Вам хочется, чтобы в ней было больше будоражащего, волнующего, но не из разряда «давайте спрыгнем с самолета». Собственно говоря, вам даже трудно объяснить, чего же вам не хватает.
Совершенно ясно, вам нужно, чтобы в жизни, во всех ее сферах, присутствовало больше творчества — но вы не представляете, как этого добиться. Учились вы в колледже или нет, но вам уже известно, что учеба и курсы не решат проблему. Что же вам конкретно необходимо и где это получить, так и остается неясным.
Когда я впервые разговаривала с Шарлин по телефону, она расстраивалась, что никогда не удастся перепробовать все, что хочется. Я попросила привести хотя бы пару примеров.
— Ну, например, я хотела бы научиться ткать ковры, как у индейцев навахо. Мне хотелось бы понимать символику рисунка, знать, как делается шерсть, чем они красят ее, все в таком духе.
— Ладно. А потом?
— Я бы хотела оставить себе ковер, который соткала. Повесить на стену. И смотреть на него. Я бы знала, что он означает, понимаете?
— Конечно, — согласилась я. — Вы знали бы намного больше, чем если бы купили такой ковер в магазине. А что вы хотели бы сделать потом?
— Взяться за что-нибудь совершенно другое.
Перед обращением ко мне Шарлин уже почти поставила на себе крест. Хотя к своей работе она относилась без неприязни, к концу дня ее одолевало ощущение пустоты. Она попробовала ходить по вечерам на занятия, но не нашла ничего по-настоящему интересного, а диплом ее не интересовал. После разговора по телефону я попросила ее написать мне по электронной почте и перечислить, чем ей захотелось бы заниматься. Вот каким был ответ:
Долго обдумывала ваш вопрос и, хотя знала ответ, колебалась, отсылать его или нет. Все потому, что мой список состоит из пунктов, совсем не связанных друг с другом. Прямо скажем, странных пунктов. Люди думают, что я ненормальная, — боюсь, так подумаете и вы. Но тем не менее вот оно, мое письмо.
Хочу построить дом: маленький дом на берегу моря или деревенский — всего несколько комнат. Плотником я становиться не собираюсь — просто хочу разок попробовать. И еще здорово бы пожить там несколько недель — просто чтобы убедиться, хорошо ли удалось все сделать.
Мне всегда хотелось написать и проиллюстрировать детскую книгу, но я от всех слышу, как сложно будет ее напечатать. Хотя я вообще не хочу публиковаться, а только хочу написать книгу. Это сложно кому-либо объяснить.
Еще мне хотелось бы овладеть нотной грамотой, чтобы написать небольшое, минут на десять, произведение для камерного оркестра, в классическом духе. Я ни в коей мере не музыкант, но мне в память запало объяснение про сонату как музыкальную форму — это было похоже на рецепт для ее сочинения. И мне хочется попробовать. Меня не волнует, если выйдет что-то глупое или неподходящее для оркестра, но хочется услышать, что же получилось, — хоть каким-нибудь образом, хоть на компьютере. Мне нужно всего лишь понять, как это происходит, и знаю, что воспринимала бы тогда классическую музыку совершенно иначе.
Я поняла это давно, когда в колледже записалась на класс по живописи. Мы учились писать и наносить лессировки, как во времена Возрождения, и это было необычайно увлекательно. Бывая в музеях после этого, я впервые могла взглянуть на созданное художниками другими глазами. У меня за плечами уже был класс, где учили правильно смотреть и воспринимать произведения искусства, но теперь все стало в сто раз лучше. Теперь я видела и понимала каждый мазок на картине. С тех пор это одно из самых больших удовольствий в моей жизни.
Где же школа, которая научит меня тому, что я действительно хотела бы знать?
Где же школа для Шарлин?
Письмо Шарлин напомнило мне о давно позабытом: много лет назад мне тоже хотелось найти такую школу. Какое-то время я ходила на разные курсы в ближайшем колледже, но потом стала слишком занята, пришлось много ездить по работе, и я это забросила.
Но все же придумала необычный способ удовлетворять свою страсть к учебе.
Одна моя клиентка, оперная певица, рассказала, что преподаватель по вокалу отправлял ее отыскивать в словаре все слова из арий и требовал, чтобы она выясняла их значение, а то и происхождение. Мне показалось, что метод прекрасен, и захотелось познакомиться с ним поближе. Я позвонила нескольким друзьям — узнать, захотят ли они послушать этого преподавателя. Идея пришлась всем по душе, и я пригласила его к себе домой.
Лектором он был потрясающим. «Песни — это поэзия, — объяснял он, — а в поэзии все держится на смысле слов». По его мнению, большинство людей сбиваются с этого курса и ошибочно фокусируются на психологии персонажа. Не могу припомнить, чтобы в университете читались такие же интересные лекции, и все, кто пришел в тот вечер, слушали затаив дыхание.
Все прихватили с собой еды для вечеринки и немного денег, чтобы заплатить ему, так что преподаватель откликнулся на наш зов с энтузиазмом. Под занавес он сказал, что приятно удивлен восприимчивостью аудитории.
— Вы любители оперы? — спросил он.
На лицах слушателей, до сих пор выражавших восторженное внимание, появилось смущенное выражение. Никто из присутствующих оперы не любил.
— Ну, тогда хотя бы поэзию? — уточнил он с надеждой. Смущение не исчезло.
— Думаю, всем здесь просто нравится упражнять свой ум, — заметила я.
— Очень редко удается поразмышлять о таких интересных вещах, — сказал один из гостей.
— Хорошо бы встретиться снова, — кивнул другой.
— Я могу выступить в следующий раз, — произнес Ричард, художник. — Хочу объяснить, как можно слышать картины и видеть музыку.
Конечно, это вызвало интерес, и все решили собраться вновь.
И мы встречались каждый месяц на протяжении двух лет. Восходящая звезда поэзии рассказывал, почему его работа в корпорации из списка Fortune 500 — отличное дело для поэта. Другая участница отвела нас в студию, где ее родители продемонстрировали, как блистали танцоры прежних времен, и учили нас танцевать фокстрот. Еще один член сообщества прочитал лекцию о природе креативности. Это было здорово.
Наши встречи мы назвали посиделками.
«Посиделки» — важный инструмент для «дегустаторов»
Это же можно назвать «Как учиться всю жизнь прямо в своей гостиной».
Разумеется, живи мы на сотню лет раньше, мы бы видели размах такого неформального просвещения. В прежние дни великие ученые, философы и политики давали лекции в зданиях городского совета, театральных залах или за городом, на свежем воздухе, с открытым для всех желающих доступом. Места заполнялись до отказа. В отсутствие кинематографа такие мероприятия пользовались большой популярностью во всей стране. Даже Марк Твен зарабатывал на жизнь, разъезжая с лекциями, когда его издательский бизнес лопнул. Открытые лекции, как правило, читали специалисты в той или иной области (например, флейтист рассказывал о китайской флейте и тут же играл, демонстрируя ее звучание). Ученый мог поведать об электричестве и показать несложный генератор. Лекторы повествовали о музыке индейцев сиу, сопровождая рассказ примерами. Так удовлетворялся познавательный голод широкой общественности без академического образования. А потом традиция просто исчезла.
Такие просветительские центры прошлого с путешествующими лекторами кажутся нам сегодня очень привлекательными. Но и наши «посиделки» были прекрасным времяпрепровождением. Мы приглашали тех, кто горел страстью к своему предмету, охотно делился своими знаниями и с радостью отвечал на вопросы. Это было куда лучше любого официального учебного класса. Наши неформальные вечеринки стали отличной школой последипломного образования для «дегустаторов».
— Звучит потрясающе, — сказала Шарлин. — Вот что-то в этом роде я и имела в виду! Я хочу попробовать так много всего, но поступать в университет, чтобы получить степень в какой-то одной области, бессмысленно. А с другой стороны, мне хочется углубляться в тему серьезнее, чем было у вас на посиделках. Одного вечера мне явно мало.
