— Обеденное? — задумался портной. — Может быть бальное?
— Бальные — слишком пышные. Начнись заваруха — в нем далеко не убежишь. Да и смотреться оно будет…нелепо, для повседневного ношения то.
— Все сделаем. — от последовавшего кивка голова мастера дернулась, едва не слетев с плеч.
— Приступайте.
— Пожалуй, начнем с вашей спутницы. — портной виртуозным движением руки выхватил из рукава складной метр и приблизился к девушке. — Чтобы успеть переделать, коли не по вкусу придется.
Снятие мерок не заняло много времени. Откуда-то из под полы мастер извлек невзрачный сверток, туго перетянутый замусоленной бечевкой и, развернув его, явил на свет нечто, больше похожее на затертую половую тряпку, нежели на дорогую ткань.
Я лишь скептически хмыкнул, но прерывать работу не стал — ему виднее. "Тряпка" оказалась многослойной и, будучи развернутой, накрыла девушку целиком, подобно старческой шали. Мастер, подкалывая то там, то тут, и менее чем за минуту умудрился превратить бесформенную накидку в нечто плотно облегающее фигуру, умудрившись не только сохранить, но и подчеркнуть все аппетитные женские округлости.
— Главный штрих. — воскликнул Дереванш, прикрепляя к отвороту тряпки маленькую брошку в форме цветка. Тряпка пошла волнами, будто неисправный телевизор, а затем, замерцав, начала трансформироваться. Спустя пару мгновений передо мной стояла настоящая красавица, сошедшая с обложки модельного журнала: платье приятного, кремового цвета превосходно сочеталось с цветом волос, а также идеально облегало фигуру, подчеркивая все женские прелести. По фактуре материал чем-то напоминал шелк — тонкий и невесомый, он производил впечатление, будто девушка вот-вот взлетит.
В руках мастера материализовалась острая заточка. Боковым зрением заметив мое угрожающее движение вперед, он примирительно поднял ладонь:
— Тихо. Все в ажуре. Не надо меня убивать.
Сгорбившись, Дереванш двумя ловкими движениями разрезал ткань платья, открывая красивый вид на стройные женские ножки.
— Бегать, в случае чего, удобно. — пояснил он, продолжая работу.
Мелкие надрезы, то там, то здесь, филигранно доводили платье до ума. Такими штрихами мастер рисует картину, каждым ударом кисти по мольберту приближая ее к совершенству. Наряд постепенно покрывался оборками, рюшечками и прочими финтифлюшками, что, впрочем, только шло ему на пользу. Все эти навороты смотрелись гармонично и органично, ничуть не умаляя красоты наряда.
Мари, не в силах прочесть что-либо на моем безэмоциональном лице, принялась кусать губы, едва сдерживая любопытство. Обернуться и посмотреть на себя в зеркало мастер ей не давал, продолжая совершенствовать обновку. Поймав взгляд девушки, я озорно подмигнул. Покусывание губ продолжилось с удвоенныем рвением — ух, как распирает то!
Наконец, Дереванш закончил и, отойдя на пару шагов, принялся любоваться результатом. Честно признаться, он имел на это полное право. Строго цыкнув на Мари, попытавшуюся обернуться к зеркалу, я склонил голову на бок, попытавшись непредвзято оценить наряд. Увы, непредвзято получалось — выходило лишь радостное восхищение. Работа действительно была шедевральной. Итоговый результат отдаленно походил на кардиган: невесть откуда появились пуговицы, пару кармашков, отвороты и манжеты, подчеркивая изящность женской фигурки. Выреза сверху не было, но, согласно конструкции платья, он и не предполагался — все внимание приковывал к себе тонкий стан и точеные ноги. Для посиделок за столом, конечно, не лучший вариант — нижнюю половину тела видно не будет. Впрочем, для коронного "выхода в свет", в смысле — в зал (переговоров) — самое оно.
— Обуви не хватает. — резюмировал я. — На каблуке.
— Все будет. — заверил меня мастер. — Подберем.
Стоя перед нашими оценивающими взглядами, бедная девушка вся аж изъерзалась.
— А теперь пора заняться вами.
Я согласно кивнул, одновременно милостивым жестом руки позволяя Мари развернуться к зеркалу. Тут же раздался сдавленный ах, а следом за ним повисла тишина, нарушаемая лишь сопением Дереванша, принявшегося снимать мерки.
С цветом моей обновки мастер угадал — угольно черный, с серо-стальными пуговицами и серебряной каймой. Золотая смотрелась бы слишком вычурно, а вот серебро… Идеальнее не придумаешь. Костюм чем-то смахивал на помесь военной гимнастерки шестидесятых годов и камзола конца восемнадцатого века. Этакая помесь служебного кителя с парадными офицерским мундиром, и неявным намеком на "ласточкин хвост" сзади. Манжеты, казавшиеся узкими и плоскими снаружи, были довольно объемны внутри, позволяя припрятать в каждый рукав как минимум пару метательных ножей. В отвороте на груди вполне можно было укрыть небольшой запас стрел, а на спине, если высоко поднять ворот, превратив его в стойку, хватало места для лука. То, что надо. И движений не сковывает — в драке будет удобен. Не запачкать главное, а то опять кровью забрызгаю, как тот плащ. Штаны были под стать — хоть по лесу опять бегай. Удобные, на вид прочные.
— Идеально. — резюмировал я. — Сколько?
— Два золотых и пятьдесят семь серебряных. — отозвался мастер, любуясь результатом. — И еще тридцать один за обувь — вам и даме.
Мари, услышав названную сумму, вышла из ступора и судорожно закашлялась.
— За такую работу… — хмыкнул я, роясь в кошеле. — И трех жалко.
Дереванш, поймав монеты на лету, освидетельствовал их и тут же спал с лица.
— Откуда у господина это золото? — немного нервно спросил он.
— В наследство от бабушки досталось.
— Я…не могу его принять. — мастер немного побледнел и, покачав головой, протянул мне монеты.
— Почему?
— Слишком опасное. Видите эту метку?
Только сейчас я обратил внимание на характерную дельтовидную зазубрину в верхней части золотого.
— Это клеймо дварфийского отделения городского банка. Вокруг него слишком много…споров в последние дни. Слишком сложно разменять.
— Портье плату принял. — задумался я.
Дереванш снова покачал головой:
— Портье — это ресторация. Официальное заведение, находящее под патронажем у союза купцов. У них проблем не возникнет, а у меня… Частному лицу намного сложнее. Если на след выйдут прошлые хозяева этих монет…
— Не найдут. — оскалился я. — Им золото…уже без надобности.
Дереванш немного спал с лица, но протянутую руку не опустил.
Видя нерешительность портного, я вручил ему еще одну монету и подмигнул:
— За молчание и возможные проблемы с обменом. А вообще… — выдержав многозначительную паузу, я продолжил:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
