— Семь. Требую ваш личный код.
— Госпожа Вертинская, не злоупотребляйте моим терпением! — сурово рявкает в ответ её прямой начальник.
— Восемь, Платон Сергеевич. Я не играю с вами.
От волнения во рту пересохло настолько, что пришлось срочно приложиться к системе жизнеобеспечения. Вцепившись зубами в силиконовую трубочку, жадно высасываю живительное содержимое. В разговор благоразумно не лезу, ибо в столь щепетильных армейских делах я полностью несведущ.
— Икс тридцать шесть, лямбда четырнадцать, зэт двадцать два…
Нарочито официальным тоном капитан начинает диктовать требуемые данные. Автоматика получив полный пакет данных сигнализирует, что перед нами союзник и Мишель сменяет гнев на милость:
— Принято! А теперь будьте так любезны, освободите ангар!
Мы много размышляли, как именно пройдёт наше воссоединение. Учитывая известные обстоятельства — вопрос не праздный. На общем совете пришли к выводу, что любопытство принцессы или её практичность обязаны перевесить возможный риск от столь неожиданного появления, и нам будет дозволено пристыковаться. Плюс, по логике, пешие мы гораздо более лёгкая добыча. Но когда нас с Мишель, вместо ликующих криков призванных усыпить бдительность, встретили агрессивно настроенные мехи, стало ясно, что мы чего-то не учли.
А у меня сразу возник резонный вопрос: почему машин пять, а не шесть? По любому, за это время, техники были обязаны ввести в строй ещё одну боевую единицу. Тот последний мех ещё при мне был собран процентов на восемьдесят. И экипажей хватало. Так в чём проблема?
Стыкуемся в доке, отключаем все системы и отстегнувшись от кресел выходим наружу. По предварительной договорённости с командованием не снимаем ни скафандров, ни даже шлемов, а в раздевалке подвергаемся тщательной процедуре дезактивации.
Выйдя в коридор, с удивлением, обнаруживаем в обоих концах коридора сдерживаемую десантниками взбудораженную толпу, радостно махающую нам и выкрикивающую разные приветствия. Впрочем, хотя происходящее выглядит очень убедительно и, чего скрывать, весьма приятно, но в данной ситуации присваиваю этому действу статус «сомнительно».
Задача номер один решена — мы на борту. Теперь необходимо убедить принцессу в нашей необычайной ценности, чтобы она не предприняла попыток физического устранения. Заходим в медотсек, где нас встречает раскрасневшаяся от волнения врачиха.
— А где девочки? — интересуюсь у неё, расстроенный отсутствием близняшек.
От моего, казалось бы, невинного вопроса врачиха оступается и вынуждена опереться о стену, чтобы не упасть.
— Кто?
— Ну, Полина и Есения, медсёстры-близнецы?!
— Дмитрий Александрович, вы меня пугаете… Медицинская часть "Королева" всегда состояла только из врачей: меня и начальника службы товарища Винокурова. При такой незначительной численности экипажа в среднем медицинском персонале попросту нет необходимости.
Получаю от Мишель весьма чувствительный сигнальный толчок в бок и благоразумно затыкаюсь.
А вот и ответ на вопрос почему в ангаре стоит исправный мех, но им никто не управлял…
— Значит проведём ещё и углублённое психиатрической обследование… — врачиха задумчиво бубнит себе под нос, одновременно что-то отмечая в коммуникаторе.
Оказавшись в просторном инфекционном боксе, с облегчением избавляемся от скафандров, и вскоре приступаем к подробнейшему докладу о своих приключениях. Собравшаяся за прозрачной стенкой импровизированная комиссия внимательно нас слушает, делает многочисленные пометки и, то и дело перебивая друг друга, задаёт уточняющие вопросы.
К этой неизбежной процедуре мы готовились с особой тщательностью. Версия нашего фантастического возвращения была много раз отрепетирована и слабых мест, где можно было бы запутаться или дать противоречащие показания не было. Уверен, сейчас не только мой тёзка — дедушка Мишель гордился бы нашими литературными талантами, но и сама Немезида по достоинству оценила то, сколь ловко мы обращались с фактами. Много правды, малая толика выдумки, кое о чём умолчать, иное толкование, другая хронология событий — смешать, но не взбалтывать. И вуаля, нас слушают с открытым ртом, не делая даже малейших попыток поставить под сомнение рассказ!
— Воистину удивительная история! Ну с деталями разберёмся позже, а сейчас вам обоим необходимо пройти углублённое медицинское обследование. И побыстрее! Дел накопилось за время вашего отсутствия огромное количество! — капитан взмахом руки передаёт нас по эстафете корабельному терапевту, а сам вместе с остальными уходит.
***
— Десять дней в космосе на мехе с минимальной радиационной защитой! — причитает врачиха, для безопасности выхаживая вокруг нас в костюме биологической защиты. — Жуткий стресс и недоедание! Длительное дыхание неизвестной атмосферой! Господи, я даже боюсь представить, в каком состоянии ваши многострадальные организмы!
— Да всё нормально с на…
Деликатно пытаюсь избежать этого раздражающего словесного потока, но очередной незаметный тычок от Мишель заставляет замолчать.
— Конечно, Алиса Михайловна! — с преувеличенной любезностью прямо-таки проворковала супруга в ответ. — Мы с мужем готовы на что угодно, лишь бы командование корабля спало спокойно. Всё-таки речь идёт не о простых матросах, а о двух ключевых специалистах, от чьей эффективности напрямую зависит выживание корабля в столь непростой период военного противостояния с агрессивными инопланетянами.
Уж не знаю, хочет ли она своей покладистостью всего лишь уменьшить тревоги врага насчёт нашего, воистину чудесного, спасения или следует какому-то хитрому плану, в который, по возмутительной традиции последних дней, не соизволила меня посвятить.
Терапевт несколько секунд внимательно рассматривает нас, но от комментариев воздерживается.
Углублённые анализы крови, мочи и кала, соскоб тканей, мазки слизистой носа и горла, подробнейшее исследование газовой смеси в наших лёгких и многое-многое другое на протяжении нескольких часов. В какой-то момент я даже подумал, что нас берут измором. Но нет, вскоре врачиха с неимоверно гордым видом объявила, что мы полностью здоровы и не представляем угрозы для безопасности корабля. После чего, милостиво, выпустила нас из бокса.
Однако я рано радовался.
— Прошу вас, — сопроводив слова соответствующим жестом, терапевт приглашает меня пройти в кабинет МРТ. — А вы, товарищ инструктор, подождите здесь. — Новый взмах рукой означает, что нас сейчас разделят.
Ой-ой... А вот это нехорошо… — мгновенно напрягаюсь.
Очевидно, специфика прохождения МРТ такова, что мне придётся снять с себя ментальный блокатор. И хотя страшной принцессы в медотсеке не наблюдается, лучше не рисковать, вдруг она прячется в шкафу или в вентиляции? Ладно-ладно, у шкафов алиби, они тут все прозрачные, а вот вентиляция под большим подозрением, трубы на корабле столь внушительного диаметра, что взрослый человек может по ним передвигаться без проблем.
Не могу не похвастаться, но изготовление блокатора оказалось весьма и весьма нетривиальной задачей. Главный вопрос был даже, не как его изготовить, а куда его спрятать? Мундира-то на нас нет! Вариант с имплантом, по множеству причин, отпал сразу.
Но всё гениальное — просто!
В итоге Мишель додумалась до идеи нательного крестика. Генератор импульсов и источник питания мы расположили в самом крестике, а цепочка вокруг шеи послужила прекрасным излучающим контуром. Каюсь, я не удержался от нескольких остроумных богохульных шуток по этому поводу, уж слишком сильны были возникшие аналогии.
— Вы уж, извините, — супруга тоже осознаёт риск и опережает меня с ответом. — Но я останусь рядом с моим мужем. Буду морально поддерживать, так сказать. — Её тон по-прежнему источает елей.
— Это невозможно! Там же излучение!
— Ничего страшного, — небрежно отмахивается Мишель. — Десять дней в космосе мы пережили, полчаса рядом с любимым человеком меня точно не убьют.
