Громыхнул карабин Снулого, Леван тоже выстрелил. Дикарь, в которого он метил, пошатнулся в седле и взвыл с новой силой – теперь уже не из азарта, а от боли.
– А ну бей их! – заорал Леван, вскакивая. – Бей всех, чтобы не сбежали!
Второй выстрел он сделал на бегу – и снова довольно удачно: его пуля свалила маниса под кочевым.
– Бей! Бей! – орал Дуля. Глотка у него была луженая – натренировал голос, подгоняя рабов на прииске, где вечно стоит грохот и треск.
Хотя кричал Дуля громче всех, легко перекрывая вой дикарей, держался он позади. Зато Снулый не отставал. Вдвоем Леван и Снулый сбежали по склону, дружно выпалили в упор, свалив еще пару кочевников. А те растерялись, когда их атаковал новый враг. Воспользовавшись замешательством дикарей, экипаж фургона сделал несколько удачных выстрелов.
Магазин Леванова карабина был на четыре патрона, последним выстрелом он сбросил с маниса еще одного дикаря, потом схватил оружие за ствол, как дубинку, и смело бросился в самую гущу дикарей. Снулый задержался у обочины, дикарь ткнул в него копьем, охранник пригнулся, пропуская наконечник над плечом.
Оказавшись между пропыленными манисовыми боками, Леван вращал над головой оружие и раздавал удары направо и налево, не заботясь, колотит приклад по дикарям или попадает в ящеров. При этом он, не смолкая, орал. Дикари сперва бросались на него, улюлюкали, пытались достать копьями, но едва глянув в побелевшие бешеные глаза Левана, мигом теряли задор.
Когда доходило до драки, с Леваном творилось что-то странное: он не помнил себя и удержать его никто не мог. Он пер напролом и не щадил себя, зато и врагу доставалось. Благодаря этому качеству Леван когда-то выдвинулся среди людей Шарпана, и вот теперь он снова вошел в боевой раж. Снулый с Дулей остались где-то позади, приклад карабина угодил в пасть маниса, тот сомкнул челюсти, кроша твердое дерево, а Леван, развернувшись, налег на ствол, захрипел, напрягаясь, – и повалил в пыль ящера вместе с наездником. Полуголый тощий дикарь обрушился ему на плечи сзади – сиганул с манисовой спины. Леван выпустил намертво закушенный ящером карабин, одним широким движением отшвырнул врага. Перед ним возникло острие копья. Леван пригнулся, глянул в глаза противнику, ощерился и зарычал, как зверь. Копье в руках кочевого дрогнуло, Леван перехватил древко, но дикарь был крепкий, плечистый, силой он Левану не уступал. Они вдвоем упали на дорогу, манис скакнул в сторону, а на помощь кочевому кинулись двое соплеменников. Леван рычал, вертелся в облаке пыли под кучей полуголых тел, умудрился вцепиться зубами в грязную загорелую руку и вырвал кусок мяса. Кочевой заверещал, но не ослабил хватки. Тот, что напал первым, придавил коленом грудь Левана, выпрямился и занес нож из плавника катрана. Двое других прижимали руки поверженного противника к бокам. Ладонь Левана нащупала оттопыренный карман, нырнула внутрь, пальцы сомкнулись на рубчатой рукояти «беретты». Три выстрела, приглушенные тканью куртки, прозвучали совсем тихо. Левану повезло – он сумел направить ствол в нужную сторону. На груди дикаря возникли три отверстия, струями плеснулась кровь, и мигом позже он, не издав ни звука, повалился на Левана.
И тут совсем рядом грохнул взрыв. В небо взвились обломки искореженного металла и комья твердой земли. Огонь, давно уже расползавшийся по мотоциклетке, добрался до бензобака, вот и рвануло.
Хватка на руках Левана ослабла, один из дикарей, прижимавших его к земле, отпрянул. Отшвырнув другого, Леван вскочил. Кровь – и собственная, и застреленного дикаря – залила его лицо, он едва видел. Успел только заметить, что выручил его не Снулый, от которого он больше ожидал подмоги, а Дуля – шарахнул кочевого прикладом в размалеванную рожу.
Леван, страшный, залитый кровью, бросился к дикарям, размахивая «береттой» – и те, вдруг устрашившись, стали разворачивать манисов, погнали прочь, колотя пятками в твердые ящериные бока… Леван вскинул оружие и дважды выстрелил вслед бегущим. Попал или нет, так и не понял – пыль поднялась сплошной стеной, скрыв отступление племени.
И стало тихо, только потрескивали догорающие обломки мотоциклетки, развороченной взрывом.
Со скрипом и скрежетом отворилась стальная дверца прицепа, на землю спрыгнул молодой парень с дробовиком в руках, следом – стрелок постарше. Леван обернулся к ним, Дуля со Снулым подошли к вожаку и встали рядом.
Парнишка заговорил:
– Ну, вы это… вовремя, значит. Выручили.
– Угу, – буркнул Леван и шагнул в сторону, туда, где из пасти дохлого маниса все еще торчал его карабин с раскуроченным прикладом. Потянул за ствол – мертвая скотина держала крепко. Леван пнул тушу сапогом, рванул сильней, выдрал карабин и оглядел приклад.
Стрелок постарше заковылял к нему – оказалось, он сильно хромал.
– Ты, что ли, за главного здесь? – обернулся к нему Леван.
– Я и есть.
Леван решил быть немногословным, пока не выяснит побольше о чужаках. Он уже догадывался, с кем довелось встретиться. Да и мотофургон был ему как будто знаком. Прежде чем стать начальством на прииске, Леван не раз сопровождал караваны Шарпана, и ему приходилось вступать в бой с налетчиками. Вот тогда-то он и заметил этот мотофургон. Выходит, сейчас они со Снулым и Дулей выручили бандитов, с которыми прежде воевали. Наверняка колея, на которой стоит прицеп, ведет к торговому тракту, а начинается в каком-нибудь укрепленном месте, где банда устроила логово… У Левана начал зреть новый план.
– Я Ляков. Ляков Хромой, так прозвали. – Старик протянул руку.
Леван ответил на рукопожатие, назвал себя и спутников. Потом спросил:
– Как это вас угораздило в засаду попасть?
– Да обычно, – махнул рукой Ляков. – Нас на разведку послали. Мархад послал.
– Мархад – атаман ваш?
– Ну вроде того. Главный в нашем клане.
По прикидкам Левана, банда Мархада была невелика, а туда же – «клан». Никому неохота называться бандой, «клан» куда приятней звучит.
– Мы тут неподалеку обосновались, – продолжал старик. – Хутора наши, хозяйство, всякое такое, стало быть. А эти, кочевые, уже давно повадились – как соберем урожай, они налетают. Вот Мархад и послал нас вроде как на разведку. Посмотреть, проверить, не нагрянули ли эти неумытые. А они тут как тут.
– Вам бы осторожней надо было как-то.
– Надо было, а как же. Да кто ж мог знать, что они так обнаглеют? Раньше более смирно держались, мутантово отродье. Тащили что плохо лежит, это понятно, но чтоб в открытую так напасть…
– А если плохо лежит, чего ж не потащить? – встрял Дуля. – А мы думали бенз…
Леван ткнул болтуна локтем, и Дуля заткнулся. Он хотел сказать: «Мы думали бензином у вас разжиться», но сейчас у Левана на уме было совсем другое, да и мотоциклетка Лякова была разбита, так что горючее пропало.
– Да, а вы-то каким ветром сюда? – заинтересовался Ляков. Он переводил взгляд с одного чужака на другого и гадал, с кем свела судьба.
– Мы бойцы, – сказал Леван, – сейчас хозяина ищем.
– Вроде наемников? Как омеговские?
– Мы сами по себе. Лучше скажи, как выбираться отсюда думаешь. Транспорт ваш взорвался, фургон нечем тянуть. А дикари ведь и возвратиться могут.
Ляков тяжело вздохнул:
– Да, попали мы в оборот… С первых же выстрелов они нас тормознули. Обычно удается отбиться либо развернуться и утечь, а тут… ни туда, ни сюда.
– Ага, паршиво у вас нынче вышло, – снова подал голос Дуля.
Леван заметил, как Дуля, щурясь, бросает взгляды на солнечный диск, уже совсем склонившийся к волнистой линии холмов на западе. Ночью он снова будет выть от страха, если не найти убежище. Да и Левану тоже малость не по себе – все-таки страх, поселившийся в его душе на прииске, не прошел, он весь здесь, на месте. Просто пока день, страх прячется, а ночью выйдет на волю. Вот зайдет солнышко – и страх тут как тут.
– Да, Ляков, – медленно произнес Леван, – вам дотемна убраться надо бы. Дикари нынче нагрянули с силой, это ж только разведка была, передовой отряд. Да и нам бы тоже валить отсюда…
– А вы на самоходе? Или как? Может, дотащите нас к усадьбе? – Глаза Лякова заблестели из-под морщинистых век. Старик уже успел оценить сложность ситуации и глядел на новых знакомых с надеждой. – А что? Мархаду люди нужны, особенно сейчас, если кочевые нагрянули. Парни вы боевые, ловкие, это сразу видать, да и я слово замолвлю. А?
– Ну… – Леван сделал вид, что размышляет. На самом деле все было решено заранее, он нарочно гнул к этому. – В общем, чего бы не выручить? По крайней мере, переночуем с вашим кланом, а там решим. Ждите, мы за мотоциклеткой сходим.
По дороге Дуля, то и дело озираясь, стал нашептывать:
– Их шестеро в кузове было, двое готовы, копьями проткнули, у одного рука пробита. Мы их враз прикончим, если неожиданно навалимся…
– Заткнись, дурак, – буркнул Леван. – Прикончит он их… А после что?
– Ну, это… патронами разживемся…
