И вместе с закрывшейся дверью внутри что-то болезненно сжалось.
Глава 40
— Задание будет на общей почте. Сдать до конца недели. Оценка — одна из важнейших в этом семестре…
Острый коготок постукивал, припечатывая каждое слово. Мисс Фишер — или просто Стерва, как ее дружно окрестили курсы их потока с первого по четвертый — продолжала надиктовывать домашку, лишая несчастных первокурсников законных выходных.
— У-у-у… Стерва! — шипел рядом Стэн. Его вечная ухмылка исчезла, а обычно масляный взгляд препарировал тощую фигуру преподавательницы.
— Ну как можно?! — причитала курносая, как Алекс, Джес — кудрявая пухленькая мулатка, склонная к драматизму и пристрастию к ярким одеждам. — В эти выходные посвящение! Это будет мега-тусовка! Шер, скажи?
Что ей сказать? Что на самом деле она рада? И можно будет попытаться разыграть роль крайне озабоченной оценками ботанички? За ней и так уже стелился шлейф из шепотков. Странная, с приветом, нелюдимка… Шерил не протестовала. Развеселая студенческая жизнь, казавшаяся такой привлекательной, на деле состояла из какой-то мелочной суеты. Вроде блестящая и яркая, но хотелось заползти в темный угол и закрыть уши руками, отгораживаясь от потока бесполезной информации и ненужного ей флирта.
С первого же дня заселения в блок при колледже, она имела «счастье» познакомиться соседями сверху, с «мужского» этажа. Ее соседка — та самая сверкающая и громкая Джес, с которой у них была общая прихожая и санузел — млела от восторга, покоренная вниманием старшекурсников. Их имена Шерил не запомнила. Зато очень хорошо чувствовала женские ароматы, идущие от их рубашек. Очевидно, парни были несвободны, хотя и утверждали обратное. Наверняка просто решили поохотиться за «свежим» мясом. Они и пригласили их с Джес на вечеринку в честь поступления.
Наконец, преподаватель сжалилась, и прекратила портить студентам выходные. Аудиторию наполнил шум встающих людей. Где-то упал стул…
— Шер, пойдем в столовку? — подскочила к ней Джес. — Умираю, жрать хочу!
А вчера вечером выносила ей мозг по поводу диеты…
— Не хочется.
— А! Вечно тебе не хочется! Ни есть, ни тусоваться! Ты из какой криогенной камеры приехала?
Приехала… Взяла и приехала, свято уверенная, что альфа на следующий день вернет их обратно. Не вернул.
Даже провожать не вышел она помнила, как собралась, под молчание матери и Микки, как попрощалась с Алексом, едва отреагировавшим на новость о ее решении. Софи тоже молчала, обмолвившись только, что мистер Дарквуд уехал по делам, перед этим приказав оказать ей любую помощь в сборах. Что ей было собирать? Ни вещей, ни украшений … То, что подарил альфа, не взяла. А кредиты, что были перечислены от «Эм Ди Вижен» — их Шерил без остатка передала матери. Пусть пользуется на свое усмотрение. И каждую чертову секунду, пока она находилась в комнате, пока шла к машине, и стояла в очереди на рейс, Шерил ощущала, что ошибается. Что все должно быть не так. Но как — сама не знала.
На календаре менялись цифры, их семья обживались на новом месте, как делали уже не раз — только теперь район был таким, что можно в короткой юбке и топике в самое глухое время разгуливать — никто не тронет, разве что патруль заботливо поинтересуется, не требуется ли сопровождение. Машины здесь ездили тише, аэролеты летали выше, а народа было меньше. Живи и радуйся, но с последним как-то не задалось.
— Шер!
Короткий визг заставил посмотреть на обиженную Джес.
— Да?
— Ну тебя! — вспылила девушка. — Голодай сколько влезет!
И, взметнув кудряшками, Джес унеслась в столовую.
— Ты сейчас в общежитие?
Стэн тоже не спешил обедать.
— В общежитие, — выдохнула обреченно. Не отвязаться! Парень постоянно терся рядом, все пять недель, с момента их заселения в общежитие. Все равно увяжется, даже если она скажет, что собралась в туалет, и надолго.
— Пойдем вместе, Шер-р-р.
Шерил даже передернуло. А Марк произносил ее имя не так — с мягким рычанием, от которого коленки слабеют и в животе сладко напрягается и дрожит.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Шерил, — поправила, но Стэн сделал вид, что не услышал, и попытался отобрать ее сумку, но Шерил мужественно отвоевала предлог зайти к ней в гости.
Дорога казалась бесконечной. А флирт парня — кривобоким и ужасным. Нет, она ничего не имела против Стэна, он хорош собой, рослый и развитый, но… Не то. Все вокруг было не то. У свободы оказался привкус пустоты. Вроде бы все есть… Но ничего нет.
Мобильник завибрировал, и Шерил спешно достала его из кармана. Мама… Укол разочарования неизменно сопровождал стыд. Чего вскинулась? Как будто ей мог звонить кто-то еще.
— Да, мам?
— Привет, милая. Как ты?
Родной голос слегка приободрил и обогрел. Мама с Микки проживали в получасе езды отсюда. И Шерил с чистой совестью могла бы не требовать блока в общежитии, но почему-то казалось — так она быстрее втянется и придет в себя. Опять ошиблась. Но возвращаться не стала. В первую очередь из-за Микки. Смотреть в больные тоской глаза… В общем, Шерил хватило ровно до момента заселения в общежитие. И вот уже вторую неделю она не виделась с сестрой. Только короткие звонки, без видеосвязи.
— Я… нормально, — покосилась на невозмутимого Стэна. Сделала попытку показать, что надо бы распрощаться, но парень претворился слепоглухонемым. Пришлось идти трудным путем.
— Стэн, я занята, — прикрыла динамик ладонью. Недовольно вздохнув, тот все же кивнул и свернул в сторону каких-то магазинов. Ну прямо облегчение!
— У тебя появился парень? — невзначай поинтересовалась мама.
— Нет. Никаких парней, — отсекла сразу.
Их просто не существовало. Посредственный запах, несмешные шутки, детское поведение… Она ловила себя на мысли, что, несмотря на одинаковый возраст, все они кажутся младше. Что хочется чего-то… более взрослого. Сильного. Яркого. Хочется… альфу.
— Мама, а как… — но, проглотив ненужный вопрос, Шерил задала совсем другой. — А как вы?
— Все нормально. Звонила Лиззи. Ловит Миллера по всей клинике, представляешь? Говорит, что он сына у нее украл. Ругается, а голос звенит.
Шерил подавила горький смешок. Она не завидовала подруге. Уж кто, а Лиззи заслужила счастье в полной мере. Мама не раз говаривала, что хоть они и не признают этого — но безумно похожи на пару. Сын Лиззи — Ричард — быстро окреп и выздоровел. И как только произошла выписка, мистическим образом для женщины нашлась работа в клинике, а Миллер взялся наблюдать мальчика под надуманным предлогом. И все делали вид, что так надо.
Несколько раз женщина звонила ей. И каждый их разговор заканчивался особенным «спасибо», под завязку полным глубочайшей благодарности и счастья.
И это, пожалуй, единственное, что согревало душу.
Больше Шерил ничего и не знала… Ни как там Алекс, ни Марк, ни близнецы… Мама обходила эти темы стороной, а ей почему-то было стыдно спрашивать.
— Понятно, — произнесла, чтобы хоть чем-то заполнить паузу. — Наверное, я приеду на выходные…
Надо бы уже. С начала учебного года носа не показывала. Но мама замялась.
— Мы с Микки думали, что ты пойдешь на празднование в честь поступления. Хотели навестить Лиззи, но если хочешь…
— Нет. То есть да. Да, я совсем забыла. Конечно, отдыхайте, а я…
А она попытается сделать всю заданную домашку. И уснуть без мыслей, что ошиблась. Что надо было просто поговорить, разобраться на месте, а не ускакать в закат, гордо задрав хвост. Но даже сейчас у нее есть возможность — номер телефона, который выучила наизусть. Одно движение — и… Черт, это глупо! Она словно топчется на пороге, не решаясь ни войти, ни повернуть назад!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— … Я на вечеринку. Джес обидится, если не приду.
Или просто не заметит.
— Отлично, милая. Повеселись.
— Да. Точно. Привет всем.
И Шерил отключилась.
Комната встретила могильной тишиной. Все удобно, но не броско — как раз, к чему она привыкла. На столе мерцал экран компьютера — забыла утром деактивировать. Оранжевый прямоугольник сообщения намекал о куче домашки.
