Дженна с философским видом взглянула на ложку.
— Это «Роки Роуд», — многозначительно ответила она.
— Прости, не знал, что этот «Роки Роуд» уже включили в одну из четырех групп ведущих продуктов. — Он сел за стол. — Дженна, нам нужно поговорить.
Она пожала плечами и отвернулась.
— Говори, — сказала она, отправляя в рот очередную ложку мороженого. Затем помахала ложкой у него перед лицом. — Давай. Я слушаю.
Он собрался с духом.
— Дело в том, что я польщен.
— О Боже! — простонала Дженна. — Только не это.
Стивен удивленно поднял бровь.
— Тебе уже доводилось это слышать?
Дженна покачала головой и с досадой погрузила ложку в коробку с мороженым.
— Нет, но я читала.
Стивену хотелось улыбнуться.
— Сомневаюсь, что ты слышала об этом вот так.
Дженне хотелось кричать. Хотелось рвать на себе волосы и кричать. Но вместо этого она съела очередную ложку сладкого лакомства.
— Ну и что? — пробормотала она, мысленно готовясь к еще большему унижению. — Давай поскорее закончим с этим. Я приятная женщина и нравлюсь тебе, но ты хочешь, чтобы мы остались друзьями. И так далее и тому подобное.
Он взял у нее из рук ложку, воткнул в мороженое.
— Пожалуйста, посмотри на меня.
Дженна посмотрела на него. В его прекрасные карие глаза. На тело, которое она все еще хотела.
— Слушаю, — произнесла она.
Он закрыл глаза, и она заметила, как запылали его щеки. Увидела, что он так же растерян, как и она сама. Набрасываться на мужчину — само по себе неприлично, но быть отвергнутой… Просто унизительно.
— Дело в том, что я хочу тебя больше жизни, — негромко признался он.
Ее глаза округлились.
— Правда?
Он открыл глаза и пристально посмотрел на Дженну.
— Я же сказал.
Она вздохнула.
— Хорошо, я слушаю.
— Отлично, потому что второй раз я этого повторить не смогу, — угрюмо произнес он, и она улыбнулась. Стивен улыбнулся в ответ и взял ее за руку. — Дженна, у меня есть обязательства. Целых три. Я просто не могу поочередно приводить домой подружек, к которым будут привязываться мои дети. Если я свяжу свою жизнь с женщиной, я хочу, чтобы она стала одной-единственной.
Дженна почувствовала, как сжалось горло. Одной-единственной. Яснее он выразиться не мог. И эта… единственная… не она.
— Хорошо, я поняла. Прости.
Он покачал головой, прожигая ее взглядом.
— По-моему, нет. Дженна, мы знакомы всего неделю. Для меня это очень маленький срок, чтобы узнать тебя. Я хочу быть с тобой честным. Ты мне нравишься. Очень. Мои дети могли бы полюбить тебя так же сильно. — Он щелкнул пальцами. — Ники уже тебя полюбил. Но сейчас для нас обоих не самое лучшее время. — Он глубоко вздохнул. — Сегодня я был близок к тому, чтобы принять все, что ты предлагаешь.
— Правда?
Он смотрел на нее очень серьезно, и ее сердце замерло.
— Правда. И до сих пор готов. — Он легко сжал ей руку. — Мне кажется, я мог бы влюбиться в тебя, Дженна Маршалл. Ты красивая, добрая, милая. Ты мечта всех мужчин. Но если я приму то, что ты сегодня предлагаешь, то, скорее всего, просто воспользуюсь ситуацией. Ты сейчас в шоковом состоянии. Тебе едва удалось избежать смерти — я молюсь, чтобы больше подобного не случилось. Ты можешь, глядя мне в глаза, сказать, что происшедшее сегодня никоим образом не повлияло на тебя?
Она не могла. Стивен был прав.
— Нет, — прошептала она.
— Я так и думал. Я хочу, чтобы ты хотела меня. Но я хочу также, чтобы ты знала: если мы продолжим наши отношения, то оба должны понимать, что это не приключение на одну ночь. Все очень, очень серьезно.
Дженна прижала их сцепленные руки к своим губам и заметила, как потемнели его прекрасные глаза. Он по-настоящему ее хочет, но продолжает сдерживать свое желание. Ради нее. Чтобы не воспользоваться ситуацией. «Он думает, что мог бы в меня влюбиться». Это было так неожиданно. Он — сама непредсказуемость. Ему удалось перевернуть ее жизнь с ног на голову. Она тяжело сглотнула, ее голос все еще походил на хриплый шепот:
— Я тоже думаю, что могла бы тебя полюбить, Стивен Тэтчер. Ты хороший человек. Сильный и добрый.
Она заметила, как у него вздулись желваки, — единственный признак его чувств. Она представила, каково быть рядом с ним, быть любимой им, и сердце ее неистово заколотилось. Потом она позволила себе подумать о его детях, представила, как укрывает Ники на ночь, как он зовет ее «мамочка». И сладко вздохнула.
— И если мы будем продолжать наши отношения, оба должны понимать, что я хочу быть рядом с твоими детьми.
Казалось, он на глазах расслабился.
— Отлично. По-моему, тебе пора спать. Я подоткну одеяло.
И он укрыл ее, как делал отец. Потом выключил свет, опустился в кресло рядом с кроватью. Через несколько секунд ее веки стали свинцовыми.
— Стивен! — зевнула она.
— Да, Дженна, — пророкотал его голос в темноте.
— Тебе не нужно оставаться. Со мной все будет в порядке.
— Знаю. Я остаюсь из эгоистических побуждений. — Он погладил ее по волосам. — Сегодня я чуть тебя не потерял, — пробормотал он, — так и не познав целиком.
— Угу. — Как приятно было чувствовать его руку у себя на волосах… — Стивен, ты мог бы позвонить в больницу и узнать, как там Кейси?
Она слышала, как он звонил, слышала, как повесил трубку.
Он опять погладил ее по волосам.
— Кейси без изменений, Дженна. А теперь спи.
Пятница, 7 октября, 06.00
Стивен боялся, что проснется с затекшей шеей после ночи, проведенной в кресле у кровати Дженны. Но, на удивление, впервые за много дней он чувствовал себя свежим и отдохнувшим. Почему же у него не затекла шея? Почему не болит спина? Он резко сел, легкое одеяло соскользнуло вниз, обнажив… голую грудь. Почему он не в кресле?! А потому что он лежит у Дженны в постели.
Сердце остановилось. В кресле спала она. Он протянул к ней руку.
— Дженна.
Она открыла глаза.
— Ой! — Она быстро заморгала и попыталась сесть прямо. — Проснулся.
— Я проснулся. Почему ты там, а я здесь?
Она едва заметно улыбнулась.
— Я проснулась среди ночи, чтобы позвонить и узнать о Кейси. Тебе было так неудобно в кресле. Я затащила тебя в кровать, думала, что ты спишь. Но когда проснулась, твои руки были… заняты. Я-то не против, но подумала, что ты будешь недоволен, поэтому устроилась в кресле. — Ее глаза смеялись, когда она заметила, как зарделся Стивен. Дженна подалась вперед и пальцами провела по его щеке. — Когда тебе на работу?
Он схватил ее пальцы и прижался к ним щекой, не желая отпускать. Откуда-то из глубины души всплыло желание защищать, и он не хотел ни на секунду выпускать Дженну из виду. Группа обезумевших, озлобленных подростков пыталась ее убить. Трудно было сдержать гнев.
— В половине восьмого.
— Тогда я приготовлю завтрак.
— И кофе?
— Если хочешь, я попробую.
В утреннем свете его глаза затуманились.
— Мы говорим о кофе, Дженна?
Она мягко убрала ладонь от его лица.
— Мы говорим о том, чего ты хочешь. Прямо сейчас — это кофе. — Она встала и накрыла его губы своими, и это показалось таким естественным, что стало больно.
Он смотрел, как она выходит из спальни, потом перевернулся на живот. Он чувствовал ее запах на подушке и думал о том, как здорово до конца жизни видеть по утрам ее лицо.
Просто божественно. Настоящее счастье.
Он еще раз вдохнул запах ее духов. А что еще ему нужно знать, прежде чем доверить ей своих сыновей? «Ничего, — решил он. — Абсолютно ничего».
Глава 22
Пятница, 7 октября, 08.00
— Всем доброе утро, — приветствовал Стивен свою команду.
Вместо радостных возгласов — тишина.
— Пожалуйста, взгляните на новые фотографии.
Его коллеги с задумчивыми лицами уставились на доску.
— Пропала Алев Рахрух. Мы предполагаем, что она сейчас у него и он ее убьет, если мы не найдем его раньше. Гарри, что удалось выяснить касательно знака, который он оставил рядом с телом Саманты?
Гарри высморкался. У него была аллергия на сосновые деревья.
— Клеевая фанера хорошего качества, краску можно приобрести в любом магазине хозтоваров. На этом все, Стивен. — Он покачал головой. — Ни тебе отпечатков пальцев, ничего.
— Возьми. — Мэг положила на стол белую таблетку. — Мне от аллергии помогает.
— Так дерзко, Мэг? — улыбнулась Сандра. — И прямо на глазах у офицеров полиции?
— У меня в полиции связи, — сухо ответила Мэг. — Думаю, мне ничего не грозит. Значит, наш мальчик убивает Саманту, потом кладет рядом с телом стрелку со словом «Тело».
— Аккуратно написанным под трафарет, — продолжал чихать Гарри. — А я от нее не засну? — поинтересовался он, глядя на таблетку.
