Последний вопрос вырвался с болью и непониманием. Герцог нахмурился, понял, что такое не сыграть и так претворяться невозможно.
— Власть, как я понимаю.
— Власть? Какая власть? — Володя уже пришел в себя и успокоился, по крайне мере внешне. — Не было возможности у него ее удержать.
— Он думал иначе, — не очень весело улыбнулся герцог.
— Верно, — кивнул Володя. — Не думал бы, не сделал. Но даже удержав её… все равно я бы не стал ему завидовать, его удел — вечное одиночество. Да и не только его, а всех подобных ему людей.
Герцог помолчал, отхлебнул вино.
— Ты поэтому так привязался к Аливии?
— Первый человек, с кем я познакомился в Локхере. Она очень помогла мне… если вы никогда не были одиноки, вы не поймете как важно, когда есть кто-то, кто тебя ждет… И она очень похожа на Ленку… не внешне, поведением. Первоначально было это, а потом…
— Потом ты уже привязался к ней просто потому, что она есть.
Герцог сейчас был очень задумчивым. Исчезла его порывистость в движениях, резкие вопросы, выводящие из себя собеседника.
— Что же касается, почему я тут — это был эксперимент с билетом в один конец. И второй раз произвести его не получится.
— Что ж… не знаю почему, но я тебе верю, — герцог поднялся. — Надеюсь, когда мы узнаем друг друга получше, а я весьма надеюсь, что мы станем настоящими друзьями, ты расскажешь правду до конца — мне на самом деле интересно откуда ты и почему оказался здесь. А так же очень интересно послушать о твоей родине. Наверное, удивительная страна если в ней живут такие люди, как ты.
В этот момент в дом осторожно заглянул кто-то из слуг герцога, неуверенно огляделся, увидел герцога и облегченно вздохнул.
— Ваша светлость! Ваша светлость! Вы уже почти пять часов тут… даже еды не просите…
— Все нормально, Ольг. У нас с князем был очень важный и интересный разговор. Князь, вы со мной вернетесь в Тортон?
— Если вы поедете не сейчас, то да. Мне нужно будет отыскать моего секретаря, которого я оставил неподалеку… на всякий случай.
Герцог хмыкнул, понял о каком случае он говорит.
— Уже вечер почти, так что возвращаться на ночь не будем. А завтра утром мы вас, князь, обязательно дождемся.
— В таком случае до завтра, ваша светлость.
— До завтра, ваша светлость, — улыбнулся герцог Алазорский, вежливо кивнул Володе и даже придержал перед ним дверь, когда тот выходил. Испуганный слуга озадаченно покосился на своего господина, но ни о чем спрашивать не рискнул. Герцог же еще некоторое время задумчиво смотрел на закрывшуюся дверь.
— Ольг, — негромко позвал он, — прикажи подготовить мою травяную настойку и приготовь мне постель.
— Но, господин, вы же хотели сегодня вернуться в Тортон…
— Вернемся завтра к обеду. Отправь гонца, пусть сегодня моего возвращения не ждут.
— Но…
Герцог чуть обернулся и все возражения замерли на губах слуги. Поклонившись, он выскочил из дома, предпочтя в этот момент находиться как можно дальше от синьора.
Глава 15
В Тортон Володя въезжал вместе с герцогом Алазорским. По дороге герцог старательно пытался разговорить Володю, рассказывая разные случае из жизни, которые, по его мнению, могли заинтересовать мальчика, делился воспоминаниями. Володя согласно кивал, смеялся где нужно, тоже что-то рассказывал, но вовсе не то, что хотели от него услышать. Герцог хмурился, и пытался зайти с другой стороны, начиная рассказывать о новых веяниях в науке и искусстве. Он оказался на редкость образованным человеком для своего времени и многим интересовался и здесь ему удалось вызвать интерес у собеседника. На этот раз ему далось вызвать интерес. Володя слушал, иногда задавал уточняющие вопросы, пытаясь разобраться в представлениях местных о мире — раньше-то как-то недосуг было. Но и тут он спорил только если были незначительные ошибки. Если же герцог начинал нести откровенную чушь… нет, не потому, что был глуп, просто все новейшие представления местных ученых о мире были настолько порой несуразны, что хотелось смеяться. Герцог же в данном случае просто следил за новейшими веяниями в науке и теперь повторял их, порой добавляя свои размышления по тому или иному вопросу.
Причины этого разговора Володе была ясна совершенно отчетливо — герцог изо всех сил пытался хоть что-то узнать о собеседнике, вызвать его на разговор, узнать уровень его образованности. Во втором случае Володя охотно шел навстречу, поправляя детали в математике, слушая размышления о стихосложениях, но когда разговор заходил о мире и его физическом устройстве предпочитал только слушать, изредка задавая уточняющие вопросы. Ну ведь тяжело всерьез спорить, когда ему пытаются доказать о плоском строении мира или о божественной энергии, которая заставляет гореть дрова и сверкать молнии. Чтобы представить себе последние веяния среди местных ученых Володя оживился и стал закидывать герцога вопросами.
Тот, похоже, что-то заподозрил, поскольку когда речь шла о математике и геометрии Володя проявил потрясающие знания и было видно, что рассказать он может намного больше, чем знал сам герцог. А тут как воды в рот набрал — только вопросы и иногда на губах мелькала улыбка, когда Ленор Алазорский отвечал.
Сделав себе зарубку на память, герцог пока решил пока оставить размышления и пока просто наблюдать. А к обеду они въезжали в Тортон…
Первым делом Володя отправился к Осторну. Купец, оглядевшись и убедившись, что рядом нет дочери и жены, затащил мальчика к себе в кабинет.
— Ваша светлость, мне бы хотелось выяснить, что вы решили по поводу моей дочери?
— Что? — Володя даже растерялся от такого напора.
— Буду откровенен, я не знаю, просто вы решили позабавиться с Аливией или вам было скучно, но вы стали с ней заниматься и теперь она вряд ли сможет стать хорошей женой для людей своего круга. Ничего хорошего в будущем ее не ждет.
— Я…
— Я понимаю, что вы, скорее всего, не думали о последствиях. Это так похоже на благородных — не думать о последствиях своих развлечений с низшим сословием.
— Я действительно не думал… — Володя опустил голову. — У меня на родине все совершенно не так…
— А ей жить не у вас на родине, а тут! Я пытался оградить дочь от вашего влияния, но… Да вы сами все понимаете. А после того, как вы спасли ей жизнь… Вот я и хочу услышать о ваших дальнейших планах по ее поводу!
Володя подошел к стулу и сел на него, подумал.
— С вами ведь разговаривал герцог Алазорский?
— Да, потому я и спрашиваю.
— Я принимаю его предложение. Вы позволите мне взять опеку над вашей дочери и официально признать сестрой?
Купец обхватил голову руками и рухнул на соседний стул.
— Если ты потом откажешься от нее — прокляну.
— Она для меня в этом мире единственный близкий человек. И, Осторн, я не собираюсь ограничивать ее в общении с вами.
— Спасибо, милорд, только… Только герцогу не по чину встречаться с купцом.
— Вот об этом я и хотел с вами поговорить. То, что мне предложили стать герцогом Торенды — это пока еще… скажем так, есть серьезные возражение у того, кто является герцогом в настоящий момент и его еще надо постараться убедить в том, что он не прав в своих возражениях. Для его убеждения мне может понадобиться любая помощь.
— Но… но чем я вам могу помочь?
— Пока я не готов ответить, но ведь у вас наверняка есть связи среди купцов, а также членов магистрата многих городов королевства, в том числе и в мятежном герцогстве.
— Без этого трудно вести дела, — осторожно отозвался Осторн.
— Вы сможете организовать доставку в ключевые города герцогства мои послания так, чтобы они попали к надежным людям, которые не отмахнутся от них, а серьезно подумают.
— Хм… Я думал вы попросите организовать вам займ.
— Деньги… — Володя задумчиво возвел глаза к небу. — Движущая сила всего и вся. На самом деле деньги мне тоже нужны, но я планировал получить их в другом месте, но… как думаете, купцы Тортона согласятся дать мне денег?
— Вам? Если я выступлю поручителем… Все зависит от суммы.
— Понятно. А вы готовы меня поддержать?
На этот раз Осторн задумался надолго, потом махнул рукой.
— Я готов вам оказать любую поддержку. Все, что в моих силах.
— Хорошо, — Володя поднялся. — В ближайшее время мне предстоит много работы, а когда я определю какая именно помощь мне нужна, я вам скажу.
До вечера Володя успел переговорить с Лигуром, с Конроном, некоторыми офицерами и мастерами. Лигур даже не колебался, тут же заявив, что готов принести вассальную клятву.
— Если его светлость не возражает против клятвы бывшего раба…
Володя отмахнулся, попросив его переговорить с солдатами полка и лучниками, сообщив кто из них готов идти за ним, а кто уйдет. Лигур кивнул и тут же ушел выполнять приказ.
