быстро я впал в полусон, и мне стали мерещиться причудливые образы. Горящие дома, голые женщины с отвратительными лицами, лодки и Лапидус. Он шёл ко мне. Подходил всё ближе, протягивал ко мне лапу и рассыпался в воздухе. Проснулся я от того, что начал мёрзнуть. Окно было открыто. За окном тучи, но дождя нет. Я встал. На часах – семь! Я метнулся к Егошину. Тот лежал и не шевелился.
– Люся не вернулась? – испуганно спросил я.
Он открыл глаза и посмотрел на меня со злобой.
– Это ты! – крикнул он. – Это ты послал её туда! Ты убил её, понимаешь?
Он схватил с комода свои очки и швырнул в меня. Я поймал их. Тогда он метнул в мою сторону нож. Я отпрыгнул. Положил очки назад, на комод, и быстро вышел, стараясь не смотреть на Егошина.
– Боже мой, Боже мой, – бормотал я. – Что же это? Что творится?
В боковой комнате, где вызывали Лапидуса, я увидел Анну. Рядом с ней стояла последняя бутылка водки. Полупустая. Анна оторвала голову от стола:
– У тебя сигаретки нет?
– Нет. Кончились.
– Чёрт. Всё кончилось. И мы тоже скоро кончимся.
– О чём ты?
– Влад кончился, – она загнула палец. – Люся кончилась, – она загнула второй. – Егошин кончается, – она загнула третий. – А это, – она показала два оставшихся пальца, – мы с тобой. Тоже люди конченые.
– Ты много выпила, – сказал я. – Не надо больше.
– Я больше и не хочу. Какой смысл? Даже наоборот, протрезветь хочу. Я пойду в душ, а? Можно?
– Иди. Только осторожнее.
– Не боись. Я кончусь последней, – она засмеялась, и мне стало немного страшно.
Анна встала и, покачиваясь, пошла по коридору в душевую. Я отхлебнул глоток водки и вышел на улицу. Снова сел на крыльцо и стал смотреть на воду. Поверхность была гладкой, как зеркало, и блестела своим странным металлическим блеском.
Мне захотелось снова войти в воду, упасть лицом вниз и смотреть, как опускается на дно песок вокруг меня… Но я этого не сделал. Мне стало всё равно. Я зашёл в дом, поднялся к себе, разделся и лёг спать.
Внезапный стук заставил меня проснуться и вздрогнуть. Похоже, закрылась дверь.
– Кто здесь? – спросил я.
Мне не ответили. Было темно. Я приподнялся и вгляделся во мрак. Кто-то двигался по комнате в мою сторону. Я нащупал зажигалку и зажёг свечу возле изголовья. Это была Анна, совершенно обнажённая. Она часто дышала, и груди поднимались и опускались, подрагивая. Кожа в свете свечи казалась немного оранжевой, восковой.
– Я тебе нравлюсь? – спросила Анна.
– Да, – ответил я.
Она подсела ко мне на кровать. Я почувствовал пробежавшее по телу возбуждение.
– Хочешь меня? – спросила Анна.
– Да.
Я обхватил рукой её плечи и попытался наклонить к себе, чтобы поцеловать. В ту же секунду я почувствовал меж рёбер что-то твёрдое.
– Извини, пока нельзя, – сказала она. – Мне от тебя нужна одна услуга.
Я отодвинул рукой дуло револьвера.
– Не пугай, – сказал я. – Этого я не боюсь. Чего ты хочешь?
– Вызвать Лапидуса ещё раз. Мне нужно, чтобы кто-нибудь был в кладовке.
Я засмеялся:
– Анна! Это глупо? Ты хоть сама понимаешь?
– Понимаю.
– Ты что-то говорила о том, что я тебе нравлюсь.
– Нравишься. Я надеюсь, что с тобой ничего не случится.
– Ты действуешь, как продажная женщина.
– Уж какая есть.
– Нет, это просто глупость, – повторил я. – Если бы мне действительно так хотелось тебя поиметь, какая разница, если я погибну?
– А может, нет.
– Почему нельзя было просто прийти и попросить?
– А ты бы согласился?
– Да. Я тебя люблю.
– О Господи… Надо же – всё это зря. Откуда я знала, что ты такой лопух?
Она встала и направилась к двери:
– Я буду ждать внизу.
Я оделся. Сбегал в библиотеку, взяв на всякий случай Библию, и спустился вниз. Анна, в чёрных джинсах и футболке, сидела за столом. Свечи стояли полукругом и горели.
– Что это у тебя? – спросила она.
– Библия.
– Зачем?
– Может, прочитаю из неё что-нибудь, чтобы отпугнуть его.
– Нет.
– Почему?
– Мне нужно его увидеть. Я хочу уговорить его вернуть Влада.
– Что? – я взмахнул рукой, не в силах выразить возмущение. – Да это бред! Влад мёртв. А Лапидус – просто зверь, он слов не понимает.
– Если так, мы его убьём.
– Как?
– Из пистолета.
– Чушь какая-то, – я знал, что ничего не выйдет, но у меня уже не было сил возражать. – По-моему, ты просто хочешь меня убить.
– Какая разница? – сказала она. – Мы все умрём.
– Что за глупости? – сказал я. – У Егошина ещё есть консервы. Мы, даже если не сможем уплыть, можем протянуть месяц. А мы сможем. Есть тысяча способов. На худой конец, можно плот построить. Да и кто знает, что там с дедом Василием и с Люсей? Может, с лодкой что-то случилось.
– Нет, – сказала Анна. – Это место проклято. Он нас не отпускает. Мы все умрём.
Я махнул рукой:
– Делай, что хочешь.
– Злишься?
– Нет. Просто я не думал, что ты такая.
– Какая? Ты же сам говорил, что надо что-то делать! Сам говорил, что без жертвы не получается!
– То, что ты собираешься делать, не имеет смысла. Но я всё исполню, хотя ты и будешь потом жалеть.
– Ты думаешь, мне легко? – я вдруг заметил, что Анна плачет. – Я просто не знаю, что делать. Я… я не могу больше.
– Вижу, – я сел на стул рядом с ней и немного подумал. – Ну, хорошо. Давай сделаем так – закроешь дверь на шпингалет. Я её всё равно не смогу выбить, так что всё по правилам. Когда услышишь шум, сразу открывай. И дай мне пистолет. Если Лапидуса можно убить, я это сделаю.
Она кивнула и положила пистолет на стол.
– А где тетрадь? – спросил я.
– Я помню заклинание.
Я провёл рукой по её щеке, вытирая слезу.
– Прости меня, – сказала она.
– Ничего. Всё нормально.
Я взял пистолет и встал.
– Ты должен оставить какую-то вещь, – напомнила Анна. – Ценную.
Я на мгновение остановился. Потом достал из кармана ключ от своей квартиры и положил на стол.
– Всё?
– Всё.
Мы подошли к кладовке.
– Может быть, не надо этого делать? – сказала Анна. – ещё не поздно.
– Всё будет хорошо. Как только застучу, открывай.
Она мягко поцеловала меня в щёку:
– Спасибо.
– Закрывай.
Она закрыла дверь. Я оказался в полной темноте. Грохнул тяжёлый шпингалет.
– Я скажу, когда начать считать, – донеслось из-за двери.
Время тянулось медленно. Я присел на корточки. Из-под двери пробивался слабый свет. Я зажёг зажигалку и взглянул на часы. Полвторого ночи.
– Начинай, – крикнула Анна.
И я начал
