бурлящую бездну?
(Новый мир будет как тот, только немного лучше. Я сделаю его таким, каким захочу)
– ТЫ СОШЁЛ С УМА, КИЖ!
Ничуть не бывало.
Я бросаюсь в окно сквозь падающие сверху острые осколки стекла, которые
(В этом мире всё зависит от меня)
уже и не осколки, а всего лишь холодные снежинки, которые вертятся кругом и садятся на нос, шею…
Я приземлился, наверно, в самый глубокий сугроб. Осматриваюсь. Ко мне приближается сквозь снегопад невысокая тёмная фигура.
– Толик! – кричу я. – Поди сюда!
Это действительно Чикин. Откуда он взялся здесь, посреди заснеженного пустыря?
– Володя? – он тоже удивлён, но я не даю ему времени ничего сообразить:
– Тащи меня отсюда. Я не хочу примёрзнуть.
– Но ты… я… – бормочет он, постепенно осознавая нелепость ситуации – я в каком-то чёрном балахоне, босиком, сижу по уши в снегу и смеюсь. Наконец он машет рукой – потом разберёмся – и помогает мне выбраться из сугроба.
– Откуда ты? С Луны свалился? – спрашивает он.
– Ха! С Луны… Бери выше, – отвечаю я. – А ты-то что здесь делаешь?
– Совершаю пробежку. По твоей рекомендации. Видишь, живота-то уже нет!
Он и правда стал намного стройнее. Но мои босые ноги уже коченеют.
– А ну быстро ко мне домой! – ору я и несусь по снегу так, что пятки сверкают. Чикин бежит рядом.
30. Чарующие
Дверь в мою квартиру распахнута. Я захожу и с удивлением вижу там десятка два людей. Я даже не всех сразу узнаю. Здесь Надя в розовом бальном платье – таком же, как во сне. Слава. Хорьков из "Глукосервиса".
– О Господи… Анита! Ты жива?
– Да, хозяин, – на ней что-то короткое, летящее, с многочисленными яркими оборками.
– А по какому поводу веселье? – спрашиваю я, замечая во многих руках бокалы с шампанским. – День рождения Игоря?
– Ты же вернулся, хозяин. И ещё Слава сказал, что новый мир нужно обмыть.
Я вижу в глубине комнаты Кумпеля с сигаретой.
– Кумпель! – восклицаю я. – А вы-то… Откуда вы взялись? Помнится, ваша голова треснула, как орех…
– То было ещё в прошлом мире, – говорит Кумпель. – Кстати, я думаю, вам будет интересно узнать, что я изменил своё отношение к вам. В моих глазах вы изменили "минус" на "плюс".
– С каких это пор?
– С тех самых, как решили начать всё заново.
– А вы Надя? Почему вы пришли? Ведь помощи мне больше не требуется.
– Вы думаете? Посмотрим. На всякий случай я принесла кое-что с собой.
На полу у шкафа лежит громадная кувалда.
…Вокруг мелькают разноцветные улыбки. Звуки таких непохожих голосов сталкиваются, больно ударяясь головами, и сливаются в одну только фразу:
– "Глукосервис" – лучшая фирма в мире!
К балкону швартуется огромный голубой шар с надписью "Глукосервис". В гондоле – водитель лесовоза, который вывез меня когда-то из леса.
– Садитесь, – говорит он. – Шар готов к полёту.
Я помогаю Наде перебраться в гондолу и запрыгиваю туда сам. Когда все гости оказываются в корзине, швартовочный конец обрубают, и шар поднимается в небо. Мы летим над городом, над широкими золотыми полями, над колышущимся лесом…
– Киж! – кричат мне.
Это Чикин.
– Не зовите меня Киж, – говорю я. – Я – Владимир Соболев. – Что ты хотел, Толик?
– А что будет дальше? – спрашивает он.
– Думаю, дальше всё будет хорошо.
Шар летит уже словно бы и не по небу, а сквозь сплетение цветов и звуков, переливающихся, как картинки в калейдоскопе. Чарующая музыка движется навстречу нам от горизонта, а шар поднимается всё выше и выше.
Лес удаляется. Посреди него петляет желтоватая просёлочная дорога, но сейчас она уже превратилась в тонкую ниточку.
Я. Посмотрите. Кажется, там машина… Господин Хорьков, вы не одолжите мне подзорную трубу?
ЧЕЛОВЕК С МИКРОФОНОМ. Господин Соболев, а как вы собираетесь решать теперь текущие вопросы? Насколько я понимаю, вы отказались от концепции эгоцентризма…
Я. Кто-нибудь даст мне трубу?
ХОРЬКОВ. Простите, я задумался. Пожалуйста.
Я. Да, там действительно машина. Нам нужно спуститься.
СЛАВА. Дай зыркнуть. Ага. Едет что-то.
МАРГАРИТА. Зачем спускаться? Что случилось?
АНИТА. Хозяин, а как мы будем снова подниматься вверх?
МАРГАРИТА. Не надо спускаться. Здесь же так хорошо…
Я. Вы не понимаете. Шла машина тёмным лесом. Неужели вы забыли?
ЧИКИН. Я вообще не понимаю, что за суета. Ну, машина, ну и что?
НАДЯ. Наверно, охотники или рыболовы.
АНИТА. Или артисты цирковые. У-ух!
СЛАВА. Вот если бы там был Киж, тогда да…
Я. Да как вы можете видеть отсюда, сверху?! Хорьков! Опускайте шар!
МАРГАРИТА. Ну что такое? Не трогайте клапан, господин Хорьков. Почему из-за какой-то машины…
Раздаётся выстрел, свист выходящего из шара воздуха, и все оборачиваются.
КУМПЕЛЬ (глядя на струйку дыма из ствола своего пистолета).
Я, конечно, понимаю, что большинство против. Но машина – это вам не хухры-мухры…
Шар стремительно падает вниз, а я с некоторым сожалением смотрю в сверкающее небо.
Январь – февраль 1993
Афоризмы
Залезая в пустой чемодан, подумай о тех, кто будет его тащить.
Если у вас ботинок в дерьме, корова не виновата.
Никогда не бегайте по дикому лесу за белыми зайцами, если у вас переломан позвоночник.
Если есть хоть малейшая вероятность, что пойдёт дождь – выходя из дома, возьмите с собой вёсла.
Вешать нос следует исключительно на вешалку.
Люди – единственное существа, которые могут позволить себе гордиться этой фразой.
Будь соседом своему соседу.
Воду, истекающую из водопроводного крана, проще всего остановить при помощи именно этого водопроводного крана.
Падая с крыши высокого дома, считайте про себя, чтобы не мучиться неприятными мыслями о конце падения.
Мёртвые собаки не воют.
Поворачивая голову более чем на 360 градусов, вы рискуете потерять ориентацию.
И всё-таки люди дебилы, в отличие от кошек, которые лезут куда попало очертя голову.
Главное – выбрать в меру абстрактную скамеечку.
Жизнь – упрямая штука. Но и её можно сломать.
Помоги будущим поколениям, иначе прошлые поколения не помогут тебе.
