— Ах, мадемуазель, ваша красота и грация навеки запечатлены в моем сердце, — заверил Рагнор. — Поверьте, и дня не прошло, чтобы я не вспомнил о своей прекрасной даме.
— Ваши слова тают в моем сердце, как снежинки на очаге, но боюсь, что меня обманывают, — ответила Гвинет. — Разве не все мужчины лгут?
— Нет, нет, сладостная Гвинет, я не таков, хотя, говоря по правде, воины часто забывают красотку, оставленную дома, ради той, что сейчас держат в объятиях.
— Ах, какие они изменники! — Гвинет скривила губы в улыбке и вперилась взглядом в девушку. — Они так легко бросают любовниц! Давно известно, что не стоит верно ждать возлюбленного, лучше уйти сразу и не знать боли предательства.
Эйслинн выпрямилась:
— Ты слишком сурово отзываешься о мужчинах, Гвинет. Я предпочитаю получше узнать каждого, прежде чем безжалостно чернить. И сужу не по хвастливым речам, а по истинно рыцарским деяниям.
И, не сказав больше ни слова, Эйслинн стала подниматься наверх. Гвинет посмотрела ей вслед и презрительно фыркнула:
— Она просто дура, если воображает, что мой братец исправится и со всех ног бросится в ее объятия! Зачем поднимать с земли падалицу, когда все дерево к его услугам, а Англия лежит у ног?!
Рагнор скрыл улыбку и пожал плечами:
— Для меня главное — не пытаться понять женщин, а любить их! — И, поймав Гвинет за руку, притянул к себе: — Пойдем, девушка, я хочу ощутить нежность твоего тела.
Но Гвинет сердито заколотила кулачками ему в грудь:
— Отпусти меня!
Он немедленно повиновался и так резко оттолкнул ее, что она споткнулась и едва не упала.
— Ты лежал с этой саксонской шлюхой! — вскричала Гвинет, глотая слезы. — Спал с этой тварью и обманул меня! Рагнор самоуверенно улыбнулся и сел у очага.
— По моему мнению, это вряд ли тебя касается.
Гвинет подлетела к нему и встала на колени, сжимая обеими руками его загорелую ладонь, и с отчаянием заглянула ему в глаза.
— Не касается? Но ты, конечно, шутишь! Мы любим друг друга и должны делить беды и радости. — Ногти Гвинет впились в его кожу. — Я не желаю подбирать остатки после той потаскухи!
— К сожалению, дорогая, так оно и есть, — произнес Рагнор, отбрасывая ее руку.
Страх острым мечом вонзился в ее сердце, и Гвинет, припав к его ногам, умоляюще пробормотала:
— О любовь моя, как глубоко ты меня ранишь!
— Я не позволю, чтобы мной повелевали, — холодно заявил он. — И не желаю, чтобы меня погоняли, как быка с ярмом на шее. Если ты любишь меня, значит, не станешь посягать на мою свободу! Гвинет, жалко съежившись, зарыдала.
— Ненавижу ее, — стонала она, раскачиваясь. — Ненавижу почти так же сильно, как люблю тебя!
Губы Рагнора дернулись в улыбке. Сжав подбородок Гвинет, он приподнял ее лицо и нагнулся, чтобы припасть к устам.
— Я взял ее, разгоряченный борьбой, — глухо прошептал он. — Не из той любви, что горит между нами, а просто из похоти.
Поцелуй стал требовательнее, и, почувствовав, что она отвечает на ласки, Рагнор притянул Гвинет к себе на колени, свободной рукой стиснул ее грудь и, коснувшись мягкой ткани, вспомнил ту ночь перед отъездом, когда впервые увидел это платье на Эйслинн. Тогда она и Вулфгар Не сводили глаз друг с друга.
— Приходи в мою спальню, — упрашивала Гвинет. — Я буду ждать тебя.
Она соскользнула на пол и поспешила к лестнице, призывно оглядываясь на любовника. Когда она исчезла из виду, Рагнор наконец встал, налил в рог эля и стал лениво подниматься по ступенькам. Норманн долго стоял у двери хозяйской спальни, единственной преграды между ним и женщиной, которую он истинно желал. Но Рагнор даже не попробовал взяться за ручку, хорошо зная, что дверь заперта от него на засов. Эйслинн остерегается. Боится потерять положение фаворитки Вулфгара. Эйслинн, прекрасная и обольстительная, но далекая, как луна. Он слишком хорошо помнил ее, лежавшую на постели Вулфгара, — нежную, теплую, готовую отдаться этому ублюдку. Но Вулфгар заполучил Даркенуолд или скоро заполучит, а девушка сама твердила Рагнору, что больше ей ничего не нужно. Тот, кто владеет этим домом и землями, получит и Эйслинн.
Рагнор низко склонился перед запертой дверью:
— Скоро, голубка моя. Потерпи немного.
И, бесшумно ступая, направился в комнату Гвинет. Он нашел ее уже в постели: бледное тело без одежды выглядело хрупким и грациозным. Она сложила руки под грудью, и маленькие холмики казались полнее и соблазнительнее. Рагнор усмехнулся, запер дверь и принялся раздеваться. Лишь оставшись обнаженным, он лег и стал ласкать Гвинет.
Она тихо застонала и, осыпая любовника поцелуями, притянула к себе…
Ветер свистел в голых ветвях и стучал ставнями, пытаясь их распахнуть. Гвинет уютно устроилась под шкурами, молча наблюдая, как Рагнор одевается. Но как только он направился к двери, она приподнялась на локте.
— Любовь моя! — Рагнор остановился и оглянулся. — Еще совсем рано. Задержись ненадолго, отдохни подле меня.
— Отдохнуть? — насмешливо повторил он и тихо засмеялся. — В другой раз, Гвинет. Сейчас мне нужно выполнить поручение герцога, — сказал он и, даже не попрощавшись, покинул ее.
Дверь хозяйской спальни оказалась открытой. Рагнор заглянул внутрь, но в комнате никого не было. Зал тоже был пуст. Легкое разочарование охватило его при мысли, что не удастся перед отъездом взглянуть на Эйслинн. Выйдя на улицу, Рагнор увидел, что светит солнце, хотя и дует прохладный ветерок. Рыцарь потянулся и широко раскинул руки, наслаждаясь теплом, но в этот момент краем глаза уловил какое-то движение и заметил, как в лесу мелькнули красно-золотистые волосы, словно ярким лучом пронизавшие мрак чащи. Вашель и остальные дремали около коней, так что его отсутствие пройдет незамеченным.
Рагнор с сожалением улыбнулся, припоминая тот, другой день в этом доме и ночь, которая последовала затем. Конечно, тогда он много выпил и вряд ли мог завоевать симпатии Эйслинн. И кроме того, был груб. с ней. Но, узнав всю глубину его нежности и желания, девушка еще может прийти к нему по доброй воле.
Норманн пошел за ней, недоуменно спрашивая себя, зачем все это ему нужно и почему он тратит столько усилий, пытаясь добиться этой девушки. Хотя Вулфгар сумел покорить несравненную красавицу, Рагнор никогда не испытывал недостатка в женском внимании и мог похвастаться бесчисленными победами. И все же, почему Эйслинн так предана Вулфгару? Она, конечно, понимает, что тот покинет ее, как покидал куда более богатых и благородных дам. Так почему же Рагнор последовал за ней, презрев долг и обязанности? Немного терпения — и Эйслинн достанется ему.
Но перед глазами вновь всплыло прекрасное лицо, и Рагнор, безмолвно признав поражение, ускорил шаги. Оказавшись в лесу, он нашел узкую тропинку, на которой еще виднелись следы маленьких ножек.
