определить дату по нашему исчислению.
— Паспорт или водительские права, — требует папа.
— Он не захватил, — поспешно вступаюсь я. — Но документы есть, они настоящие.
Уверена, что у Арена есть какие-нибудь документы — там, в Эеране.
Папа сурово спрашивает:
— В армии служил?
От этого вопроса я подвисаю: с одной стороны Арен вроде не служил в том смысле, в каком это подразумевает папа, но в боевых действиях участвовал.
«Так, Арен, о военных подвигах молчать, а то папа сразу начнет тебя пробивать по месту службы — проблем не оберешься».
«Давай сразу крылья покажем?»
Обернувшись, смотрю просительно: «Просто поговори с папой, пусть он сначала убедиться, что ты нормальный, а потом уже будешь шокировать его своим происхождением».
«Я и есть нормальный».
«Просто дракон. Ну же, очаруй всех, ты можешь».
Арен неохотно отвечает:
— Нет, в армии не служил.
— По состоянию здоровья не служил? — у папы раздуваются ноздри.
— Арен студент, — поясняю я и опять практически не лгу.
— Ну, студент, — папа снова его оглядывает, и это раздражает Арена, ему так и хочется оскалиться. — Идем, пообщаемся.
Папа указывает ему на дверь в озаренную диодными светильниками столовую, оформленную в деревенском стиле: пол выглядит как оструганные доски, стулья плетеные, на столе льняная скатерть, а фотообои показывают поля, речушку и лес вдали. Как же я скучала по совместным завтракам здесь...
Папа окидывает строгим взглядом мою одежду, напоминающую костюм Арена. Вытаскивает смартфон и быстро набирает, отправляет сообщение. Ну все, сейчас Арена будут пробивать по всем базам. Когда папа обращается к маме, лицо его смягчается:
— Риточка, сделай нам кофе, разговор предстоит серьезный. Мужской.
Костя с любопытством наблюдает, как папа «конвоирует» Арена в официальную трапезную, указывает на место у овального стола с полной корзинкой мандаринов посередине.
— Лера, помоги мне, — шепчет мама.
— Да-да, помоги, — улыбается Костя, в сопровождении верного Aibo проходя в столовую.
Усаживается на один из стульев. На мужском разговоре может присутствовать и он. А мы с мамой должны готовить кофе. Внутри вспыхивает глухое раздражение: вернемся в Эеран — там такой дискриминации не будет. Я резко вытаскиваю из шкафчика пять чашек с цветочными узорами. Фарфор скрипит под пальцами, и я вовремя вспоминаю о необходимости контролировать силу.
— Итак, по какому направлению учишься, студент? — папа усаживается напротив Арена, и я, поставив чашки рядом с плитой, передвигаюсь так, чтобы видеть их обоих.
— Государственное управление.
— О как, — папа вскидывает бровь. — И как успехи?
— Отлично.
— И куда ты собираешься после обучения идти? В армию? — папа облокачивается на столешницу, сверлит Арена недовольным взглядом.
— На государственную службу, — Арен внешне равнодушно встречает этот пытливый взгляд, сидит расслабленно, но допрос ему не по нутру: не привык отчитываться перед людьми. Но он уговаривает себя уважить моих родителей.
— Есть конкретные планы? Или пойдешь, куда возьмут? Если возьмут.
— Место уже есть, — произносит Арен, прежде чем я успеваю его предупредить такое не говорить: папа недолюбливает мажоров, которых родители проталкивают на хлебные места, а Арен в его глазах таким и кажется с его стильной одеждой, длинными волосами, модельной внешностью и уверенностью, что после обучения его ожидает тепленькое место.
Прикрываю лицо рукой. Взвывает кофемолка.
Папа сверлит Арена мрачным взглядом, тот бестрепетно отвечает взглядом спокойным. Костя смотрит то на одного, то на другого, прихватывает из корзинки мандарин.
Стихает рев кофемолки, и по кухне распространяется терпкий аромат.
— Значит, место уже есть, — тянет папа и откидывается на спинку стула. — Леру обеспечить сможешь?
— Все ее желания.
— Все, значит, — снова тянет папа, похлопывает по карману со смартфоном. Ждет результатов пробивки
Арена по базам. — И какие планы у тебя на мою дочь?
«Арен, руку проси!» — напоминаю поспешно. Мама подходит вплотную ко мне и, приложив ладонь к груди, замирает.
— Я пришел, — все же Арену немного трудно сдерживать драконью гордость, — просить разрешения на ней жениться.
— О как, — папа барабанит пальцами по столу.
Мама испуганно смотрит на меня.
— Вот так парень, которого я совсем не знаю, — сурово рокочет отец, — приходит и заявляет, что собирается жениться на моей единственной дочери.
— Я прошу на это вашего разрешения, — Арен повторяет то, что я просила его говорить: для папы необходимо, чтобы мы обозначили важность его мнения хотя бы на этапе знакомства.
— Я не могу дать разрешение человеку, которого я не знаю.
«Самое время признаться, что я не человек», — думает Арен, но произносит иное:
— Именно поэтому мы хотели пригласить вас погостить у моих родителей. Они очень хотят познакомиться с семьей Леры.
— Значит, саму Леру они уже знают? — папа несколько раз кивает и резко спрашивает: — Где ты собираешься работать?
Императором во дворце...
— В государственном аппарате, — обтекаемо и ничуть не лживо отзывается Арен.
Мама, почти бесшумно вздохнув, наливает воду в турку и ставит на плиту.
— Возраст?
— Двадцать четыре года, — терпеливо повторяет Арен.
— Имена родителей?
— Моего отца зовут Карит, маму — Ланабет.
— Иностранцы?
Едва сдерживаю нервный смешок. Арен серьезно отвечает:
— Да.
Барабаня пальцами по столу, папа опять пытается продавить Арена суровым, многих пугающим взглядом.
Заскучавший Костя вытаскивает свой смартфон и утыкается в экран.
— Еще вопросы? — предельно любезно интересуется Арен.
Кофейный аромат разливается по кухне, сочится в столовую. Папа оглядывается. Поймав мой взгляд, сурово хмурится:
— Шла бы ты елку наряжать. Мама к тебе присоединится чуть
