Какова была тактика подобных воинов? Они были довольно универсальны — могли и ходить в копейную атаку, и рубиться в ближнем бою саблями, и стрелять из лука. Но остановимся на луке. Как они его применяли в бою? Конный лучник только в сказках бьет точно и издалека. На деле, что индейцы с Дикого Запада, что монголы Дикой Степи работали через схему барражирования. Она заключалась в прохождение конного отряда перед боевыми порядками противника на удалении в двадцать — тридцать метров. Стрельба осуществлялась на проходе. Насколько точной она была — сложно сказать. Наверняка существовали отдельные мастера, способные на такой дистанции, да еще верхом бить белке в глаз. Но основная масса дружинников вероятнее всего не являлась Олимпийскими чемпионами, а потому довольствовалась изрядно меньшими возможностями. И стреляла просто по строю. Как несложно догадаться никакого массирования такой обстрел не подразумевал, являясь формой беспокойства и провокации.
Георгий знал, что монголы в принципе могут применить своих дружинников в качестве конных лучников. И готовя одну из тактических заготовок, сделал ставку на тактику противодействия по схеме английских лучников в сочетании с технологическим преимуществом.
В чем заключался идея?
Английский лучник — это эрзац — боец, практически ополченец, вооруженный максимально простым и дешевым длинным луком. Фактически — оструганной деревяшкой с веревкой. От него не требовалось ни натягивать какие‑то чрезвычайно могучие луки, ни попадать куда‑то. Нет. Все это сказки и вздор. Главная фишка английского лучника заключалась в ведение обстрела залпами с чрезвычайно высокой плотностью. То есть, массирование 'огня'. При таком подходе целиться в противника не требовалось. Возвышение задавал командир. А потому в залпе могли участвовать как первые ряды, так и десятые.
Метод залповой стрельбы по площадям с эшелонированием активных порядков, позволял применять известную аксиому Федор Федоровича Ушакова: в едином месте, в единое время быть сильнее превосходящего противника. Это позволяло в случае необходимости спокойно выдавать двадцатикратное локальное превосходство, буквально перемалывая конных лучников на проходе.
Но это только организационный момент.
В чем же заключалось технологическое преимущество? Георгий ограничился защитным снаряжением. Ведь он выдавал своим бойцам кольчуги с панцирным плетением, которое, за счет мелких плоских колец весьма недурно держало обстрел из лука. Да, пробивалось, но совсем вблизи и довольно плохо. Очень уж плотное полотно плетения получалось. А монголы рассекали в обычных кольчугах, плохо защищавших от стрел. Ведь панцирное плетение еще не появилось и не вошло в обиход. Князь в этом плане был своего рода новатор.
И так далее.
Практически каждый шаг и прием Георгия имел массу весьма ветвистых обоснований. Он активно применял приемы и идеи, которые даже близко не поселялись в головах местных жителей. Ведь при нормальном ходе истории до них еще не дошли, не созрели. Из‑за чего князь добивался радикально качественного превосходства над любым противником. Ведь знания веков — это поистине Божественное оружие. И он это прекрасно понимал.
Глава 9
9 августа 1240 года. Москва
Обратно армия добиралась довольно долго и отнюдь не из‑за несносного поведения князей. О нет. Те, кому повезло пережить эту битву, вели себя очень покладисто. Да и вообще выглядели подавленными, словно картофельное пюре. Все понимали — они оплошали. Серьезно. Подвели остальных. И только благодаря московским войскам им удалось выжить. Судьбу пленных князей после поражения на Калке знали все отлично.
Настоящая причина медлительности — трофеи. Их требовалось переварить. Очень уж знатно кочевье Батыя оказалось им забито, а освоить не дали. Тут было все, от рабынь и коней до драгоценных камней и дорогих специй из Индии и Китая, а также таких непривычных для Руси XIII века вещей как чай и кофе. Встречались также немногочисленные китайские манускрипты. Ну и, само собой, огромное количество доспехов и оружия.
Рабы князя не сильно волновали — он их всех торжественно отпустил, заявив, что честному христианину не пристало иметь рабов, ибо то гордыня и грех. Отпустил‑то, он их отпустил, да только они никуда не ушли, попросившись под его руку. Куда им было идти? У большинства семьи на их глазах и вырезали, а дома пожгли.
Они попросились, и князь взял. А чего ему? Рабочих рук все равно не хватало.
Потом по этой же схеме поступили со старыми обитателями кочевья, что к рабам не относились. Только предварительно прогнав через фильтр. Некоторых пришлось тихо зарезать за юртами от греха подальше. Но большая часть народа вполне нормально влилась в тесный коллектив подданных Московского князя.
С лошадьми, баранами, коровами, верблюдами и прочим счастьем кочевых племен тоже более — менее разобрались и довольно быстро, благо, что их было не так много. Все‑таки не кочевье пастухов, а ханское.
Проблемы представляло неживое имущество, с которым пришлось повозиться. Рассортировать, описать и упаковать. Да поглядывая, чтобы по углам не растащили. На все про все недели две ушло. Включая доспехи и оружие, собранное на поле боя. К слову сказать, в общий банк трофеев князь отнес и снаряжение павших русских князей да дружинников. Очень уж по — глупому они слились. И никто, что примечательно, даже не пикнул против такого решения.
А потом двинулись в путь.
Москва встретила их с помпой. Ведь гонца давно послали. Оркестр, цветы, искренняя радость. И новости о том, что за весну этого года под руку Георгия прибилось еще полторы тысячи беженцев с разоренных монголами Рязанского и Владимирского княжеств.
Оркестр, предупрежденный заранее, заиграл Гимн защитников Москвы, а дружинники князя и московские ополченцы, разучившие за время марша слова, грянули нестройным хором. Само собой, вариант, подогнанный под местные реалии. Получилось неплохо. Для XIII века, в котором таких традиций еще не было и веселых, бодрых, энергичных военных песен не было даже в проекте.
В атаку стальными рядами
Мы поступью твердой идем.
Родная столица за нами,
Рубеж нам назначен вождем!
Мы не дрогнем в бою
За столицу свою,
Нам родная Москва дорога.
Нерушимой стеной,
Обороной стальной
Разгромим, уничтожим врага.
Нерушимой стеной,
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});