Он ощутил тесноту в груди, как будто легкие его расширялись, но знал: это чисто психосоматическая реакция на то, что он идет по подземному пространству.
И вот он стоит у подножия еще одной земляной лестницы, и его фонарик озаряет вторую стальную дверь.
Он мог бы вернуться, взять лопату, неуклюже постучать по двери.
Вместо этого Итан вынул пистолет и взял на мушку заржавленный висячий замок.
Сделал вдох.
И выстрелил.
* * *
Час спустя Итан закрыл заднюю и откидную дверцы машины.
Вернул ружье на подставку.
Распростерся на крыше машины. Соленая влага жгла ему глаза.
Здесь, в мрачной глубине леса, свет почти померк. Было так тихо, что Итан слышал, как сердце стучит в груди, которой он прижимался к металлу. Когда он снова смог нормально дышать, он встал.
Ему было жарко, но теперь пот холодил кожу.
– Какого дьявола ты затеял?
Итан резко обернулся.
Пэм стояла, вглядываясь сквозь тонированное стекло в заднюю часть «Бронко». Она возникла словно бы ниоткуда. Одетая в обтягивающие голубые джинсы, которые подчеркивали ее фигуру, и в красную безрукавку, со стянутыми в «конский хвост» волосами.
Итан присмотрелся к ее тонкой талии. Насколько он мог видеть, она была не вооружена, если только не припасла что-нибудь компактное за поясом сзади.
– Проверяешь меня, шериф?
– У тебя есть оружие?
– Ах, верно! И только из-за этого ты пожираешь меня глазами…
Пэм подняла руки над головой, как балерина, приподнялась на носках теннисных туфель и быстро крутнулась.
Оружия у нее не оказалось.
– Видишь? – сказала она. – В этих джинсах нет ничего, кроме маленькой старушки меня.
Итан вынул пистолет из кобуры. Сжал его в опущенной руке. Увы, не заряженный.
– Это большой пистолет, шериф. Ты ведь знаешь, что говорят о парнях с большими пистолетами.
– Это «Пустынный орел».
– Пятидесятого калибра?
– Верно.
– Из этой твари можно уложить медведя.
– Я знаю, что ты сделала с Алиссой, – сказал Итан. – Я знаю, что ее убили вы с Пилчером. Зачем?
Пэм рискнула сделать шаг к нему.
Их разделяло восемь футов.
– Интересно, – сказала она.
– Что?
– Теперь я сократила дистанцию между нами. Два шага – два больших шага, – и я смогу очутиться в твоем личном пространстве, однако ты мне даже не пригрозил.
– Может, я хочу, чтобы ты очутилась в моем личном пространстве.
– Я была в твоем распоряжении, а ты предпочел трахнуть свою жену. Что меня беспокоит – не дает покоя, если хочешь, – это то, что ты прагматик.
– Я не улавливаю мысли.
Но он уловил.
– Ты говоришь мало и еще меньше вешаешь на уши лапшу. Это одна из причин, которые заставили меня тебя хотеть. Рискну предположить, что если бы в этом пистолете были патроны, ты бы уложил меня, вышиб из меня дух. Я имею в виду – при данном раскладе тебе ничего другого не остается, верно? Я кое-что просекла?
Она сделала к нему еще один шаг.
– Но кое-чего ты не учла, – сказал Итан.
– О?
– Может, я по другой причине хочу, чтобы ты очутилась в моем личном пространстве.
– И что это может быть за причина?
Еще один шаг.
Теперь он чуял ее запах. Шампунь, которым она мылась нынче утром. Ее мятное дыхание.
– Пристрелить – слишком уж безлично, – сказал Итан. – Может, вместо этого я хочу пригвоздить тебя к земле и забить до смерти голыми кулаками.
Пэм улыбнулась.
– У тебя уже был шанс это сделать.
– Помню.
– Ты внезапно набросился на меня. Это был нечестный бой.
– Для кого? Я был отравлен, хрена ради.
Итан поднял пистолет и направил ей в лицо.
– На конце этого пистолета есть солидная дыра, – сказала Пэм.
Итан большим пальцем взвел курок.
На одно биение сердца – нерешительность в ее глазах.
Она моргнула.
– Думай долго и усердно, – сказал Итан. – Ты хочешь, чтобы изо всех моментов, которые ты пережила в жизни, именно этот стал последним? Потому что дело быстро идет к тому.
Пэм дрогнула.
В ее глазах был не то чтобы страх, но нерешительность.
Отвращение из-за того, что она не может контролировать ситуацию.
Потом все прошло.
Возвращалась стальная решимость.
Губы ее скривились в ухмылке.
Она была храброй. Вокруг этого факта нечего было вилять. Она собиралась обвинить его в блефе.
Когда Пэм открыла рот, Итан нажал на спусковой крючок.
Курок ударил по бойку.
Пэм вздрогнула – краткий миг сомнения: «Я мертва?»
Итан крутнул пистолет, перехватил его за дуло и замахнулся изо всех сил. Четыре с половиной фунта сделанной в Израиле стали устремились к ее черепу и врезались бы в него, но в последнюю мыслимую секунду Пэм отклонилась.
Когда инерция замаха развернула Итана вбок, Пэм нанесла ему удар по почке с такой ошеломляющей и прямой силой, что его швырнуло на колени. Яркая вспышка жгучей боли полыхнула в его пояснице. Прежде чем он успел полностью воспринять эту боль, Пэм ударила его по горлу.
Итан лежал на земле, уткнувшись лицом в лесную подстилку, в перекошенном мире, и гадал – не размозжила ли она ему трахею, потому что не мог сделать вдох.
Пэм присела перед ним на корточки.
– Не говори, что это было так легко, – сказала она. – Я все это мысленно прорепетировала, знаешь ли. Но всего два выпада – и ты задыхаешься на земле, как маленькая сучка…
Сознание Итана блекло, в глазах зажигалась вызванная недостатком кислорода пиротехника.
Вот.
Наконец-то.
Прямо на пороге неудержимой паники что-то подалось.
Струйка драгоценного воздуха скользнула в его глотку.
Он попытался не выдыхать.
Глаза его поневоле выпучились, когда он медленно сунул руку в задний карман.
«Гарпия».
– Пока ты лежишь тут, задыхаясь, я хочу кое-что тебе рассказать.
Итан продел большой палец в дыру в клинке.
– Что бы ты ни пытался тут отколоть, ты проиграл, и Тереза с Беном…
Бёрк издал влажный, давящийся звук, который заставил Пэм улыбнуться.
– То, что мы сделали с Алиссой, покажется деньком на курорте в сравнении с тем, что я сотворю с ними.
Он открыл клинок и ткнул им прямо в ногу Пэм.
Нож был таким острым, что Итан понял, что хорошо прицелился, только тогда, когда она задохнулась.
Он крутнул запястьем, повернув клинок.
Пэм завопила и отшатнулась.
Кровь заставила потемнеть ее джинсы, потекла по обуви, в еловые иголки.
Итан с трудом сел.
Мучительно поднялся на ноги.
Почка пульсировала болью, но, по крайней мере, он снова мог дышать.
Пэм поползла прочь, отталкиваясь здоровой ногой и шипя:
– Ты покойник! Ты гребаный покойник!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
