– Как вы нашли меня?
– Твой демон привёл, – объяснил старик.
– Страх? – изумилась я. – Где он?
Денис пожал плечами, а потом накрыл своей большой тёплой ладонью мою руку:
– Послушай, я хочу, чтобы та знала: там, в «Чегном олене», я слышал, как ты звала меня, но меня скгутили бейджанцы. Я не мог выйти из комнаты. А этот гад, твой пгиятель, он исчез в ту же ночь.
– Савков? – насторожилась я. У нечёсаного колдуна осталась моя ваза. Ну держись, Коленька, когда найду тебя, то в клочья разорву!
– Какие у нас тепегь планы? – От свечей на круглом лице Дениса играли неровные тени.
– Не знаю, какие у вас планы, – хмыкнула я, незаметно высвобождая руку из Денисовой ладони, – а я собираюсь разобраться с Арсением.
– Ты хочешь вегнуться обгатно в Тогусь? Это сумасшествие! – Денис стал разглядывать разварившуюся перловую крупу, плавающую в бульоне.
– Если ты считаешь, что я так просто прощу Арсению все произошедшее, то ты меня не знаешь! – отрезала я. – Сначала он меня предал, потом он меня снова предал и, о боже, опять-таки предал! Нельзя было прощать и первого раза, а я уже допустила третий! – криво усмехнулась я.
– Отступись, это сумасшествие, – снова повторил Денис, – сейчас в столице такая негазбегиха, ского все узнают о смегти... – он запнулся и быстро, с подозрением оглядел столовавшихся путников, – ты знаешь кого, и в коголевстве начнётся настоящий хаос. Попомни мои слова, я уже много повидал на своём веку, сейчас Окия будет сотгясаться от междоусобиц, нам пога бежать в Сегпуховичи.
– Денис, – оборвала я его, – ты помнишь, я сказала, что поеду в Серпуховичи одна?
Давидыв окинул меня внимательным взором, а потом прошептал почти ласково:
– Ты попыталась одна вегнуться в Тогусь, и гляди, что вышло.
Я промолчала. Наверное, Денис прав, мне нужна его помощь. Я откинулась на спинку стула и внимательно посмотрела в его смазливое лицо. Воспользоваться им? Это грязно и нечестно, ведь он считает меня своим другом, может, даже немного влюблён в меня...
А какого черта, в конце концов? Я всегда пользовалась людьми и не испытывала при этом мук совести.
– Хорошо, – кивнула я, – ты прав. Я буду рада, если ты мне поможешь.
Сидящий рядом Митрофан печально покачал головой, словно угадывая мои мысли.
На рассвете налетела метель. Снег валил стеной, засыпая дороги. Казалось, что утро превратилось в грязные сумерки. Чувствовала я себя не так уж плохо и даже смогла сама усесться на лошадь – ребра ныли не сильно. На каждом перекрёстке толпился возбуждённый народ, стражи в зелёных плащах и в траурных повязках зачитывали «Новости о смерти короля Окского Петра XIII». Данной оказии простой крестьянский люд огорчался мало, вернее, совсем никак. В деревнях и сёлах давно бродило недовольство существующими порядками, а теперь, когда всех молодых мужчин забрали в армию, роптание и вовсе грозилось перерасти в настоящую бурю.
В самой Торуси же зачитывали указы другого содержания, мол, на престол с благословения Великой Церкви и Митрополита Окского вошёл Кирилл I, троюродный брат Петра XIII, в народе прозванного Распрекрасным, который погиб при пожаре в королевском дворце.
Из города вереницей тянулись дезертиры, спешащие на родные хлеба. Никто не останавливал и не вылавливал их. Нет короля, нет и войны.
Особняк Арсения казался муравейником: перед парадным входом стояло несколько богато украшенных карет, постоянно подъезжали новые, – кто-то появлялся, а кто-то, наоборот, убирался восвояси. Мы притаились на противоположной стороне улицы и стали ждать, прикидывая, как половчее пробраться в дом. На заднем дворе, отгороженном коваными решётками, как сумасшедшие носились слуги. Так мы и пробрались внутрь: Денис и Митрофан с мешками на горбу, а я с корзиной, полной замороженной рыбы.
Освободившись от ноши, мы миновали людскую. Мужчины успели скрыться за поворотом, когда за моей спиной раздались чьи-то быстрые лёгкие шаги и женский голос окликнул:
– Постой, надо в гостиную...
Я обернулась.
– Ой, Шур! – охнула мне в лицо веснушчатая девица в уморительном огромном чепце. В руках она едва удерживала поднос с чайным сервизом. – Кто это тебя так приложил?
В темноте коридора она признала во мне товарку.
– Ладно, – кивнула она, – иди на кухню, сама господам подам чаю.
– Стой, я отнесу, – спохватилась я. – Губу-то разбитую, может, никто не заметит.
Девушка пожала плечами и протянула мне поднос, а потом скрылась в людской, откуда доносились возбуждённые громкие голоса, смех вперемежку с руганью.
– Наташа! – Давидыв высунулся из-за угла. – Все в погядке?
– Ага, – я показала ему тяжёлый поднос с мелко дребезжащими на нём чашками. – Пойду с Арсением поздороваюсь.
– Чокнулась? – услышала я приглушённый голос Митрофана. – Договорились же в комнате схорониться, а потом ночью и дело сделать. Ох, светит нам всем виселица за разбой.
– Тихо ты, гасгавкался, – накинулся на него Денис, – у меня с этим колдуном тоже свои счёты имеются!
Я быстро шла по коридору. В самом конце из-под приоткрытой двери пробивался жёлтый свет, доносились приглушённые звуки жаркого спора. Денис с подельником спрятались в соседней пустой комнате, а я вошла в гостиную. Обстановка царила нервная и напряжённая. Двое сидели в глубоких креслах, спиной к горящему камину, третий мерил комнату шагами, Арсений стоял у окна, разглядывая снег, падающий медленно, как будто неохотно. Ожоги на его лице были скрыты тонким слоем магии, наложенным почти с ювелирной точностью. Я видела, как под зеленоватым свечением отвратительно пузырится кожа. Наколдованная шикарная борода аккуратно спускалась почти до пупа, а настоящая выжженная щетина торчала клоками.
С моим приходом разговоры прекратились.
– Не надо торопиться, надо выждать время! – рявкнул Арсений, поворачиваясь, и вдруг он увидел меня.
На его лице не дрогнул ни один мускул. Он только сузил глаза и снова отвернулся. Твёрдой рукой я поставила перед затихшими молодчиками чашки и тут почувствовала, как Арсений начал колдовать. Запахло жасмином, лёгкая, едва заметная волна зашевелила волосы. Я медленно разогнулась и бросила и его сторону насмешливый взгляд. Он зажимал в кулаке энергетический шар. Острые магические лучи пробивались сквозь пальцы и расцвечивали пятнами тёмный камзол. Я едва шевельнула губами и повернулась спиной к колдуну, выходя в коридор.
Арсений вылетел из комнаты буквально через мгновение, все ещё удерживая на ладони едва сверкающее заклинание. Тут его и нашла накопленная за долгие дни ношения юбок злость Дениса Давидыва, выразившаяся в ударе по затылку каминной кочергой. Колдун со стоном закатил глаза и мешком рухнул на застеленный ковровой дорожкой пол. Я осторожно прикрыла дверь в гостиную, чтобы гости не услышали возни в коридоре.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
