Материалы полицейского расследования деятельности "Мабетекс" попали к Карле дель Понте, она решила поинтересоваться, кто же из русских посещал эту структуру. Отделения этой фирмы находились в двадцати с лишним странах. В Германии, Италии, Словакии, Чехии, России, в других государствах; в России "Мабетекс" начинала работать в Якутии с Бородиным в ту пору, когда он был мэром Якутска - в общем, охват "Мабетекса" был очень широк. Обнаружили: почетными гостями "Мабетекса" часто были сам Пал Палыч, Сосковец, Татьяна Дьяченко и другие. Нашли и счета. Стали выяснять, за какие заслуги они открыты, откуда получены деньги?
В поле зрения прокуратуры попал важный свидетель - Филипп Туровер. Собственно, он шел по другому делу - делу служащего "Банко дель Готтардо" Франческо Фенини, но "криминальный сюжет" вывел на "Мабетекс". Туровер высказал мысль, которая, на первый взгляд, могла показаться невероятной: высокие чины из Кремля получили взятки от Беджета Паколли, а взамен тот получил подряды на работу. Подряды миллиардные, ибо дело одним только Кремлем не ограничивалось...
Я понимал, что попадаю в вилку: расследование грязных делишек кремлевских чиновников неминуемо скажется на моей карьере - ну, на карьеру, в конце концов, плевать, я ученый человек, место себе всегда найду, - но я опасался за жизнь свою и жизнь своей семьи. Проигнорировать же сведения, полученные мною от Карлы дель Понте, - значит совершить должностное преступление - это раз, и два - российская прокуратура просто-напросто потеряет доверие своих зарубежных коллег. А это будет совсем плохо: не хватало еще, чтобы в криминальном государстве имелась криминальная прокуратура или прокуратура, на которую смотрят с недоверием.
Но существовал и третий аспект, не менее важный. Украденные, незаконно вывезенные из России деньги надо было вернуть. И я дал поручение прокурорскому генералу Мыцикову заняться этим делом.
Вначале нам активно помогал посол России в Швейцарии Степанов, но потом активность его пошла на убыль. Позже выяснилось: дочь Степанова работала у Паколли и получала хорошие деньги. Потом она вышла замуж за сына бывшего посла Италии в России и уехала в Рим. Степанов, конечно, прекрасно видел, как наши чиновники резвятся в Швейцарии, приезжая "оттянуться", многое знал, но был, конечно же, здорово уязвим: стоило ему чуть больше рассказать о тайнах, что были ему ведомы, как его тут же бы вышвырнули из Швейцарии. Туровер приехал в Москву, где его допросил Александр Яковлевич Мыциков.
Туровер имел крайне обширные материалы по России. Одно время он служил в "Дель Готтардо" - банке, который собирался создать сеть западных банков, работающих с долгами России, имел, естественно, хорошие контакты со многими русскими чиновниками - знал их еще с советской поры, кое-кто из этих чиновников работал даже в ЦК КПСС, и помог нам более чем кто бы то ни было. И уж явно - более чем ФСБ, МВД и СВР - Служба внешней разведки, вместе взятые.
В общем, у нас были все основания для возбуждения уголовного дела. Что мы и сделали. Но чтобы не последовало окрика из Кремля, возбудили это дело конфиденциально.
В ходе следствия начали вскрываться интересные, скажем так, детали. Во-первых, фирма "Мабетекс" без всякого конкурсного отбора была допущена к работам в Кремле. Хотя строительных фирм в мире полным-полно, которые и денег берут меньше, и делают качественнее, а главное, имя имеют не такое плутовское, как "Мабетекс". Но управление делами предпочло "Мабетекс". Как потом выяснилось, предпочел не только за имя, напоминающее название клея или лака для пола. Во-вторых, общестроительные работы делала не эта контора, а турецкая фирма "Энка", сам Паколли занимался в основном покупкой мебели для кремлевских кабинетов да "зачисткой" - отделкой помещений. Причем многие работы по этому странному кремлевскому подряду выполняли-таки российские строительные фирмы, те самые, которые Пал Палыч брезгливо отверг. Они работали, а мощными финансовыми потоками - густыми полноводными реками баксов - руководил сам косовский албанец.
Цены "Мабетекса" завышены были непомерно. Например, мебели Паколли приобрел на 350 миллионов долларов. Печать дружно отметила: да за такие деньги мебель должна быть из чистого золота! По предположению швейцарской прокуратуры, записанная стоимость многих работ была в несколько раз выше, чем на самом деле. Делались специальные переплаты, разница же возвращалась наличными в виде взяток нашим чиновникам.
Позднее было обнаружено, что Паколли записал все взятки, которые он давал кремлевским "горцам", в свою налоговую декларацию - чтобы не платить с них налоги. По законодательству Швейцарии это разрешено.
В этих документах было указано почти все руководство управления делами президента.
В общем, налицо имелись все признаки преступления. По статье "взятки и хищение путем мошенничества".
Позднее эти материалы я отдал Михаилу Борисовичу Катышеву.
После возбуждения уголовного дела я сделал два международных запроса Карле дель Понте с просьбой оказать правовую помощь. Запросы были секретными.
Ранним утром 21 января 1999 года я ехал на работу и вдруг услышал по радио "Эхо Москвы" сообщение, что швейцарская прокуратура произвела обыски в Лугано, в фирме "Мабетекс", что связано с раскрытием преступной деятельности крупных российских чиновников. Я подумал о журналистах: "Лихо работают ребята!" - и расстроился.
Стало понятно, что тайное сделалось явным.
Именно с этого дня кремлевские "горцы" и начали судорожно собирать на меня компромат.
Мыциков тем временем попросил номер для уголовного дела по "Мабетексу". Что это такое: номер дня уголовного дела? Общий учет по всем уголовным делам в России ведет МВД, картотека заложена в их компьютерах, в том числе и по делам, которыми занимается прокуратура, - только по одному этому факту можно было понять, что мы занялись "Мабетексом".
Дело от Мыцикова по предложению М.Б. Катышева было передано опытнейшему следователю, прокурорскому генералу Георгию Тимофеевичу Чуглазову. Я к этому времени вернулся из больницы, и передо мной ребром встал вопрос: производить выемки в Кремле или не производить? Все-таки Кремль - это Кремль. И я решил: проводить обязательно! И мы их провели. Хотя один из кремлевских руководителей, Сысуев, выступая в те дни по телевидению, солгал, говоря, что никакие выемки в Кремле не проводятся.
Мы планировали провести строительную экспертизу, чтобы выяснить, каковы реальные затраты на ремонт и реконструкцию Кремля. В общем, мы провели выемки документов, а также обыски в ряде квартир высоких чиновников. Из Швейцарии подоспели копии счетов наших чиновников - те самые, которые впоследствии опубликовала итальянская газета "Каррьере делла сера". Картина была впечатляющая.
Стало известно и о кредитных карточках семьи президента. Особенно активно пользовалась своей карточкой Татьяна Дьяченко. И хотя Карла дель Понте сказала мне, что Ельцин своей карточкой не пользовался (а пользоваться ею мог либо он сам, либо Наина Иосифовна), позже оказалось, что и этой карточкой пользовались тоже. Правда, израсходованные суммы, в отличие от Татьяниных, были небольшие.
Швейцарцы в это время допросили Паколли, и тот, понимая, что должен говорить правду, и только правду, иначе ему придется отвечать за лжесвидетельство, рассказал, сколько денег было перечислено на счета российских чиновников, кому конкретно, в том числе сколько денег было перечислено и на нужды президента.
Конечно же, этот человек попал в трудную ситуацию, он мотался из Швейцарии в Россию, из России в Швейцарию, попадал в одной стране под один пресс, в другой - под другой; дело дошло до того, что Карла дель Понте попросила для него защиту, но защита Паколли не понадобилась: наши мздоимцы дожали его и он стал давать в Москве Чуглазову ложные показания. Но все равно того, что он сказал в Швейцарии и в Москве, было достаточно, чтобы в уголовном деле появились неотбиваемые факты.
Карла дель Понте дала нам развернутую информацию о "Мабетексе". Выяснилось, что у фирмы имелось несколько вариантов деятельности, кроме строительно-отделочной. Например, имели место подозрительные манипуляции с квотами на нефть. Наличных денег, чтобы оплачивать расходы по Кремлю, не хватало, поэтому правительство России дало экспортную квоту на продажу нефти. Пал Палыч сам не стал продавать нефть, он привлек к этому делу так называемую "МЭС" - фирму "Международное экономическое сотрудничество". Руководил этой конторой некий Кириллов. Всего нефти было выдано на 770 миллионов долларов, а по документам вернулись лишь 300 миллионов, остальные осели неизвестно где, неизвестно, на каких счетах.
В этом надо было серьезно разбираться.
Возник вопрос и об алмазном бизнесе. Не исключено, что кремлевскими "горцами" и "Мабетексом" разрабатывался серьезный совместный проект по огранке и продаже архангелогородских алмазов. Швейцарцы специально подчеркнули это в своих документах. Также подчеркнули, что этот аспект деятельности чиновников управления делами президента может заинтересовать следствие.
