Я вернулся в комнату и выключил видео. Походил немного взад-вперед, приводя в порядок разбегающиеся мысли. Сделал стойку на руках.
Наташа была в беде. То, о чем я все время догадывался и в чем боялся себе признаться — что Хромец похитил ее не только в целях шантажа, — стало ясным после одной-единственной фразы моего маленького соседа. Если бы у меня хватило мужества предположить это с самого начала, шестнадцать часов не были бы потеряны так бездарно. А ведь за шестнадцать часов могло произойти все, что угодно…
Довольно быстро я восстановил всю картину борьбы, разгоревшейся вокруг Чаши, — собственно, я мог бы, наверное, сделать это гораздо раньше, если бы не был так зациклен на чисто силовых действиях и побольше работал бы головой. Картина выглядела вовсе не такой уж запутанной, — может быть, правда, лишь после того, как встали на свое место последние части загадочной головоломки, а произошло это меньше суток назад.
Хромец, очевидно, долгое время думал, что Романа Сергеевича Лопухина нет в живых. Иначе очень трудно было объяснить его сорокалетнее молчание. Но как бы то ни было, рано или поздно он узнал о том, что давняя его жертва все еще жива и по-прежнему обладает тайной Чаши.
В этой ситуации у него было несколько возможных вариантов действия. Он мог прийти к старику Лопухину и напугать его до полусмерти. Мог долго следить за ним и определить, где он прячет Чашу (но мог и не определить). Мог просто попытаться купить ее — правда, учитывая характер их отношений в прошлом, не думаю, что это был реальный вариант.
Однако Хромец не знал точно, что произошло с Лопухиным за последние сорок лет. По-прежнему ли он был хранителем Грааля или передал тайну кому-то еще? И если передал, то кому? И Хромец решил спровоцировать старика.
С этой целью он послал ему снимок Черепа Смерти. Расчет, видимо, был такой: если Чаша по-прежнему у Лопухина, он должен клюнуть на приманку и попытаться добыть Череп. Если нет, то он, скорее всего, передаст информацию о Черепе настоящему хранителю Чаши.
Старик Лопухин, действительно клюнув на этот дешевый трюк (а может, он и вправду до смерти боялся того, что Хромец получит весь комплект в свои руки?), посвятил в дело внука. С точки зрения Хромца это означало, что гипотетических хранителей стало двое: кто именно из Лопухиных обладает ключом к тайне, он не знал.
Затем ситуация еще более осложнилась, поскольку ДД впутал в историю меня. Хромца это, по-видимому, взбесило (хранителей стало трое), и он решил покончить со мной, натравив на меня свою адскую собаку — других причин появления чудовища в абсолютно пустом доме я не вижу. Я, однако, отбился, и тут Хромец, сообразив, что я просто наемник, решил меня перевербовать. Но сделать это он умудрился так топорно, что достиг абсолютно противоположного результата. Сейчас я, правда, начал сомневаться в том, не была ли эта топорность просчитана им заранее.
Следующим шагом Хромца был визит к Роману Сергеевичу. Он, очевидно, хотел испугать его так, чтобы старик посвятил в свою тайну меня. (То ли Хромец действительно считал меня патологически продажным типом, то ли он уже написал партитуру для трех голосов. Вполне возможно, что он сразу разрабатывал два параллельных плана). К этому моменту он был уже уверен, что по крайней мере кто-то из нас двоих — или я, или ДД — знают тайну Грааля. Роман Сергеевич при таком раскладе был не нужен, и Хромец выпустил Стрелу Мрака, а затем произвел устрашающий допрос мертвого тела. Игра его была в том, что мы запаникуем, и, надо сказать, он рассчитал точно. Мы, точнее, главным образом, ДД, действительно запаниковали. К тому же на сцене появилась Наташа.
И вот тут-то Хромец увидел свой беспроигрышный вариант. Он вышел на Косталевского и предложил купить Чашу за миллион. То ли сумма была слишком значительна, то ли я был слишком глуп, но я ему поверил. То есть, конечно, по инерции я продолжал опасаться неожиданного нападения, попытки отбить Грааль силой и так далее, но заподозрить Хромца в каком-то более изощренном коварстве я не сумел. И напрасно, поскольку к этому моменту мы все уже были послушными марионетками в руках искусного кукловода. Мы испугались, что после смерти Роман Сергеевич выдал Хромцу тайну Грааля, и сами извлекли его из единственно надежного места, которое лысый убийца мог искать еще тысячу лет. Мы вообразили себя конспираторами, способными сохранить Чашу лучше, чем это пятьдесят лет делал умудренный жизнью и страшным тюремным опытом человек. После этого оставалось только создать нам такие условия, чтобы мы сами принесли Чашу Хромцу. И такие условия были нам созданы. Усыпив мою бдительность дурацким предложением о покупке Грааля, Хромец дождался, пока я покину город, и похитил Наташу. Обработать ДД, видимо, оказалось несложно: его требовалось только убедить в том, что мое вмешательство убьет Наташу, а остальное он сделал сам. Заперев меня в кухне, он подставил себя и дал уйти Хромцу.
О том, что случилось с Наташей из-за его предательства, мне думать не хотелось. В результате Хромец обыграл нас по всем позициям. Чаша, Череп и Корона оказались у него в руках, ДД валялся в Склифе с неопределенными шансами на выживание, Наташа исчезла, Роман Сергеевич был мертв. Но я-то был жив, и это было единственное уязвимое место в защите Хромца. Хотя, если он и вправду владел тремя магическими предметами, никакой я для него был не противник. Ему достаточно было только захотеть, и от меня осталось бы меньше, чем от комара, прихлопнутого газетой. Возникало два вопроса: почему он не убил меня раньше и почему он не делает этого теперь? Я перебрал возможные варианты ответов и пришел к выводу, что раньше я был ему нужен в качестве подсадной утки, а теперь ему попросту не до меня. Можно ли было надеяться, что он не вспомнит обо мне и впредь? Сомнительно, но больше надеяться было не на что.
Кроме того, получалось, что по каким-то непонятным причинам Хромец меня боялся. Может быть, конечно, я принимал желаемое за действительное, и он искусно разделил нас с ДД для того, чтобы затратить минимум усилий, но, по-моему, дело здесь было не только в этом. В конце концов, я оставался единственным человеком, знающим его ахиллесову пяту. Но, даже зная, как одолеть своего врага, я по-прежнему не представлял, как до него добраться. Вся наша с ним игра была боем с тенью: он появлялся неизвестно откуда, наносил удар и растворялся во тьме. Вообще его возможности были для меня до конца не ясны: он очень быстро вычислил, где я живу (правда, может быть, он попросту шпионил за ДД), проник ко мне в квартиру, не повредив замка, все время держал под контролем наши передвижения по городу так, что я ни разу не заподозрил наблюдения… О таких фокусах, как превращение в Тень или вызов адской собаки Эбиха я уже не говорю — эти вещи лежали за гранью реальности. Ясно было одно: я не знал, где он находится сейчас, и, очевидно, не мог это выяснить, не имея про своего противника самой элементарной информации. Например, как его зовут: Лопухин-старший упоминал, что в пятидесятых он носил имя Андрея Андреевича Резанова, но вряд ли его и сейчас так звали. Положение было пиковое, и еще более оно усугублялось тем, что на раздумья у меня времени уже не осталось. Я сел к столу, включил компьютер и набрал слово «Хромец». Чуть ниже я вывел список имен — Р.С.Лопухин, Д.Д.Лопухин, Наташа, я сам. Подумал и внес в список Косталевича. Эти люди прямо или косвенно соприкасались с Хромцом. Трое из них ничего не могли сообщить, от Косталевского, скорее всего, проку тоже не будет, так как Хромец сам связывался с ним по телефону. Можно было, конечно, поразмышлять над тем, где он взял номер его телефона, но на отработку этого следа ушло бы слишком много времени. Я машинально стучал по клавишам, восстанавливая хронологию всей этой истории. Дойдя до своего визита на дачу, я остановился и несколько минут глядел в помаргивающее искусственным светом равнодушное стекло дисплея…
До этого мне следовало додуматься с самого начала. Дача в Малаховке была каким-то образом связана с Хромцом. Возможно, это была его собственная дача, хотя в этом я, по правде говоря, сомневался. Но выбрал он ее для своего эксперимента наверняка неспроста. В любом случае, это была единственная зацепка. Я не мог больше сидеть и ждать, позвонит мне кто-нибудь или нет. Я выключил компьютер, достал из шкафа кобуру с перевязью, которую ношу только в исключительных случаях, сунул туда пистолет, надел куртку, заглянул в кошелек и вышел из квартиры.
Последние сутки я раскатывал на чужих машинах и, похоже, привык к этому. Во всяком случае, выехав на проспект, я ни на секунду не озаботился тем, что при мне нет ни техпаспорта, ни прав. Я был обеспокоен только одним: тем, что арбалет, называемый Нефритовым Змеем, со вчерашнего дня лежит совершенно беспризорный в квартире у ДД, а в квартиру эту, если, конечно, не обращать внимания на Дария, войти легче легкого. Поэтому первым делом я поехал на Арбат. Дарий встретил меня как старого друга, положил тяжелые лапы на плечи и долго смотрел на меня своими большими слезящимися глазами. Судя по всему, квартиру он стерег исправно, но, по большому счету, с этой бесхозностью надо было кончать. Я отыскал в записной книжке у телефона ленинградский номер матери ДД и заставил себя позвонить ей.
