— Как знать. Может, это вас и спасет.
Окидываю взглядом в последний раз проклятый могильник.
Пустыня способна творить чудеса. Но сомневаюсь я, что для этих душ найдется чудо.
Разворачиваюсь, направляясь в своему вертолету.
Уже слыша, как они начинают проклинать друг друга. Искать того, кто больше всех виноват!
О, да.
Эти сожрут еще до того, как поймут, что такое настоящая жажда!
Только одной из них шанса не досталось.
Лора, настоящая любовница этого ублюдка и лживая подруга, которой удалось втереться в доверие.
Она сразу почувствовала, что пахнет жареным. Что все это не сойдет с рук.
Почти сразу же сбежала. Видно, поняла, что ее покровители гроша ломаного за нее не дадут.
Но самолет разбиося. Никто не выжил.
У Судьбы длинная рука. Иногда жестокая и беспощадная. Иногда она дает выжить тем, кто сто раз провалился в чертоги смерти. Сводит там, где двое оказаться не должны. Сплетает души такими цепями, из которых ни ложь, ни человек не вырвет!
Но иногда сжимает горло сама. Не дожидаясь возмездия.
50 глава 50
— Бадрид…
Это… Это нереально!
— Пойдем, — он сгреб меня в охапку посреди ночи.
Закрыл ладонью глаза и понес куда-то по коридору.
А когда забрал свою руку, я чуть было не ослепла!
Оно мерцало в темноте.
Сияло так, что глаза заслезились.
Белоснежное. Абсолютно воздушное. Кажется, оно просто парит в воздухе!
— Это… Это же…
— Примеришь?
А мне прикоснуться в этому великолепию страшно.
Кажется, не из ткани оно. Не усыпано сияющими бриллиантами.
А словно из тумана соткано. Звезды как будто в нем запутались.
Подойти страшно.
Кажется, неосторожное дыхание, и все рассеется. Как самый настоящий дым. А звезды улетят обратно в небо!
Это не платье. Это мистика! Чистое волшебство!
— Мы же договаривались!
Шепчу, обнимая его за шею. Крепко. Крепко вжимаясь.
Потому что не платье, а он. Он, главное, чтобы не рассеялся. Он и наше счастье. Которое вдруг показалось мне таким же нереальным, как это парящее в воздухе чудо. Господи! Да оно и нереально! Совершенно запредельно! Может, я до сих пор сплю?
— Да?
Вздергивает бровь, а я прикусываю губу.
Бадрид ничего не обещал. Это была только моя просьба.
— Мари. Тебе что? Не нравится платье?
— Нравится. Очень нравится, — прижимаю ладони к горящим щекам.
— Только знаешь, Бадрид. Мне кажется. Наше счастье нужно прятать. Нельзя о нем кричать на весь мир. Лучше закрыть за надежными окнами и замками.
— Сглазить боишься?
— Скорее спугнуть. Потому что… До сих пор не верю, что все это на самом деле! Что после всего мы все-таки обрели друг друга!
— Не бойся, Мари. Ничего больше не бойся.
Шепчет мне на ухо, обдавая своим жаром… И вдруг… Вдруг начинает кружить.
А я смеюсь. Так беззаботно. Так счастливо. И будто вся боль, которую пришлось пережить, стирается сейчас. Этой странной, волшебной ночью. Этим почти потусторонним свечением. Этой улыбкой, почти мальчишеской, которой улыбается сейчас мой любимый!
— Но… После всего…
— Тсссссс.
Его губы накрывают мои. Жадно. И одновременно бережно. Лаская, но при этом и порабощая. Заставляя вцепиться в его плечи что есть силы и полностью отдаться его власти.
— Мы не должны были быть вместе. Но сама судьба сводила нас. Снова и снова. Она же испытывала нас на прочность. Может, проверяла? Достойны ли мы своего счастья? Знаешь. Меня с самого почти рождения учили. Что все в этой жизни нужно выгрызть. Пройти огонь и воду. Выстоять под самыми страшными ударами. Только тогда ты станешь собой.
— И…
Чувствую, как кружится голова. Хоть Бадрид уже перестал меня кружить.
От его близости. От горячих любимых губ, которые шепчут прямо в мои губы. От глаз, что сверкают в темноте ярче бриллиантов. Ярче всех звезд, что за окнами. Сияют тем… Тем, что не развеется. Не пропадет и не поблекнет. Ни с рассветом, ни с чем!
— Нас словно вылепили. Прошвырнули через все возможные проверки. Мы совсем не паутинка, Мари. На которую подует слабый ветерок, и она разорвется. Мы канаты, которые уже не перекусить. Не перерезать. Ничем. Я хочу, чтобы ты перестала бояться. Чтобы открыто вложила свою руку в мою.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— И…
— И просто надень платье! Ну? Уверен. Оно тебе понравится еще больше, когда ты увидишь себя в нем!
— А если… Если я все же откажусь?
Сжимаю пальцы.
Почему-то внутри меня кто-то маленький и напуганный. Кто-то, кто слишком боится выставлять свое счастье напоказ.
— Если откажешься, — Бадрид шепчет прямо в ухо, прикусывая мочку и заставляя меня застонать.
Спускается жаркими поцелуями по шее.
— Тогда я порву его на тебе прямо сейчас. И у нас будет брачная ночь! Прямо здесь. На этом полу!
— Бадрииииииид!
51 глава 51
* * *
— Ты великолепна.
Шепчет любимый, прикусывая мое оголенное плечо.
Платье и правда оказалось роскошным. Правда… В ту ночь его надеть так и не пришлось!
Я должна была переночевать в другом доме перед церемонией.
Договорились, что Давид поведет меня к алтарю и передаст мужу.
— Такую сестренку не грех бы и украсть, — он хитро усмехнулся и подмигнул, глядя на меня утром в этом роскошном платье.
Но Бадрид не стал дожидаться.
Он примчался в дом Давида еще до рассвета.
Как всегда, нарушив все традиции.
Хотя… Это уже, кажется, и есть наша единственная традиция. Нарушать все, что можно и идти вразрез всему!
— Испугался, что Давид и правда меня украдет?
Смеюсь. Даже не переживаю о том, что не стоит ему видеть меня в платье до церемонии.
Я не боюсь больше примет. Ничего не боюсь. Когда он рядом!
А с его младшим братом мы на удивление легко нашли общий язык! Хоть мне казалось, что вся родня Бадрида суровая и с тяжелым характером.
— Я бы ему украл, — шепчет, притягивая меня к себе. — Давид без башни, конечно, но не смертик же!
— Тогда зачем примчался? Сейчас самые секретные приготовления! Из меня будут делать красавицу. И ты не должен этого видеть! Это же сюрприз!
— Соскучился, Мари. Адски соскучился! Спать не могу. Брожу как больной зверь по дому, где нет тебя! Красавица! Ты всегда моя красавица! Особенно… особенно когда твои волосы разметаются по подушке. А губы становятся красными от моих губ!
— Эй!
Давид нагло, без стука входит в комнату, получая за вторжение громкое рычание Бадрида.
— Похоже, мне и правда придется украсть твою невесту, брат! А то до церемонии никто из вас не дойдет!
* * *
И это и правда была самая роскошная свадьба, которую только можно себе представить!
Собралась вся столичная пресса. Не говоря уже о том, что Бадрид пригласил всех, с кем пересекался или имел дело. Всех.
У меня лица и имена расплывались уже и перед глазами и в голове.
А он специально для нас купил самый роскошный столичный парк. В котором сказочным ароматом раскрылись сотни сортов роз.
Мне не верилось.
Под вспышки фотокамер. Под каждое поздравление я все сильнее сжимала его руку. Чтобы убедиться, что он здесь. Рядом. Что все это на самом деле!
Но…
Когда мы встали у алтаря, чтобы произнести свои самые заветные слова, весь мир исчез.
Остались только мы. Мы вдвоем.
И даже слов не нашлось.
Только они.
Громкие. Оглушительные удары сердцец. Сливающиеся в одно.
А в них…
В них каждый наш взгляд. Каждый шаг нашей дороги.
Мы стояли и смотрели друг другу в глаза.
А перед глазами проносилось все, что было с нами.
С самого начала.
С самого первого взгляда там. Еще в родительском доме.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Навсегда, — шепчем мы одновременно единственное слово, сплетая наши руки.
«Навсегда»
Отдается в каждом ударе сердца.
— Ты всегда будешь моей жизнью, Мари. Моей единственной настоящей жизнью, — шепчет Бадрид, подхватывая меня на руки. — Я дышу тобой. Ты мой воздух. Мой кислород. Моя кровь. Я свихнусь, если тебя не будет рядом.
