– Ну, сам-то я смогу, а со всем отрядом, конечно, нет.
– Вот и я про то же самое толкую.
– Так, и что мне теперь делать? На скале сидеть и пролив караулить?
– Нет, для тебя кое-что иное задумано.
– А именно?
– На Балтику пойдёшь.
– Чего?!
От таких слов Ерёменко я даже как-то немного растерялся.
– Ничего, – хохотнул генерал. – Дождёшься смены, проведёшь лёгкий ремонт своих судов и на фрегате отправишься в дальний поход из Средиземного моря в Балтийское. Посмотришь, что там творится, сбросишь информацию, и если захочешь, то с особо боевитыми воинами из своих головорезов можешь попробовать пройти от Питера к Ростову.
– Тогда уж легче попытаться через Грецию на Украину выйти.
– А что, неужели от Питера на родину не пройдёшь?
– Иваныч, ты меня на слабо не бери. Пройти-то мы пройдём, да только по дебрям от Балтики до Дона путешествие совершить – это не по морям на фрегате рассекать. Здесь всё не один раз надо просчитать, всё до мелочей продумать.
– А ты налегке иди, тихой сапой, как ты это умеешь, и за лето к дому доберёшься.
– Налегке не получится, при мне добра и трофеев много скопилось.
– Тонны золота? – продолжал веселиться Ерёменко.
– Да какие там тонны, Иваныч? – удивился я. – С чего ты это взял?
– Все пленники, которых наши войска на Чёрном море захватили, утверждали, что ты на Крите у адмирала Папастратоса пять тонн слитков в свою пользу отобрал.
– Брешут. Там было всего ничего, и тонны не набиралось, и я большую часть потратил на то, чтобы отряд выжил.
– Вот же ты скопидом, Саня. Небось сейчас сидишь и прикидываешь, что можно государству отдать, а что себе затихарить?
– Я не скопидом, а о будущем думаю и о детях своих, которым должен что-то оставить, чтобы не ходили после моей смерти босые и голые по белу свету. Кое-кто, между прочим, тоже себе немало под Ростовом отжал, так и ничего, жадиной его никто не называет.
– Ладно, Мечник, – голос генерала стал серьёзен и вновь приобрёл деловой тон, – тему трофеев пока оставим в покое, хотя большую часть: станки, золото и оборудование – из того, что в Гибралтаре не пригодится, можешь отправить на судах Конфедерации домой. Всё будет чётко, под опись сдано, а в Новороссийске твои соратники-финансисты и верная жена это добро примут. Теперь скажи, ты готов к новому дальнему походу или мне другого человека искать, а тебя в Гибралтаре оставить?
Быстро прикинув, что к чему, и рассудив, что если мы на Средиземном море смогли выжить, то и до Балтики дойдём, я сказал:
– Отряд к походу готов, командир. Многого не обещаю, но то, что на Питер посмотрим, практически гарантирую.
– Отлично. В таком случае мы на эту тему ещё пообщаемся, а пока обдумай, каким маршрутом двинешься, и определись с воинами, кто останется на ВМБ, а кто за тобой пойдёт.
– Понял.
– До завтра, Саня. Конец связи!
– Отбой!
Вот такие вот дела. Мне думалось об одном, а начальство новую заботу подкинуло.
Улыбнувшись, я передал наушники и микрофон дежурному связисту и покинул помещение радиостанции. Сегодня я еще раз обдумаю слова и предложения начальника ОДР полковника Ерёменко, а завтра соберу своих лейтенантов на военный совет, поставлю перед ними боевую задачу и начну готовить базу к передаче новому командиру, а отряд к походу. Жизнь продолжается. Впереди – досель неизведанные земли, а в конце длинного и несомненно совсем не лёгкого пути, как награда, дом – милый дом.
