положение, откидываясь на меня.
– Нэш, ты же знаешь, что не обязан это делать?
– Хочешь, чтобы я остановился?
– Ни в коем случае, – смеется она, но не проходит и нескольких минут, как она поворачивается и мне приходится прервать массаж. Пена смывается водой, волосы облепляют ей плечи и лоб, пар обволакивает нас.
Лора выглядит очаровательно.
– Завтра у нас совместная смена? Или ты снова изменил расписание? – интересуется она, изучая меня, и скользит руками по моим бедрам, отчего мне становится трудно думать.
– Не менял, – выдавливаю я и тут же хочу отвесить себе затрещину. Я говорю как неандерталец.
– Хорошо. А теперь я бы хотела сделать то, что не смогла раньше, – с улыбкой говорит Лора.
Гадаю, что она имеет в виду, – а потом она встает на колени и демонстрирует это.
Черт, как ярко… Солнце ослепляет – вчера я забыл задернуть шторы. Торопливо закрываю глаза. Не хочу просыпаться. Не говоря уже о том, чтобы вставать.
Сонно пытаюсь притянуть к себе Лору – она не лежит у меня в объятиях, как в прошлый раз, – но касаюсь лишь прохладных смятых простыней. Левая сторона кровати пуста. Проходит несколько секунд, и я открываю глаза, надеясь, что это неправда.
Но это так. Рядом со мной никого нет. Лора ушла.
Делаю судорожный вдох, глотая ругательство. Значит, это было только на одну ночь.
Ничего страшного.
Черт, кому я это говорю? Может, и ничего страшного, но меня такой поворот событий не устраивает. Впрочем, а чего я ожидал…
Я не знаю, как назвать то, что между нами.
– Мяу.
– Подожди, Джекс! – доносится до меня смеющийся голос Лоры, и я резко сажусь в кровати. Она все еще здесь! И я с полной ясностью понимаю: не представляю, как назвать то, что между нами, но глубокое, охватившее меня сейчас облегчение показывает, чего я хочу от этих отношений. Пусть даже голос у меня в голове говорит, что многое может пойти не так. Может, и наверняка пойдет. Потому что люди не созданы, чтобы быть вместе «долго и счастливо». Потому что в жизни не бывает «долго и счастливо». Потому что мы с Лорой вместе работаем и любая оплошность создаст проблемы.
Голос говорит и говорит, а я встаю и, наслаждаясь прохладой пола, босиком выхожу в коридор. Все отчетливее слышу голос Лоры, пока иду на кухню. Она возится с Джексом, запутавшимся в шлейке.
Прислонившись к стене, наблюдаю за происходящим. Они меня пока не заметили. Джекс выглядит ужасно недовольным и одновременно виноватым, Лора пытается распутать шлейку, обернувшуюся вокруг его лап. Моя футболка смотрится на ней как мини-платье, распущенные волосы спадают на лицо. Она босиком, как и я. Рядом с Джексом на столе лежат пакеты.
– Ты мог пораниться, – вздыхает Лора.
– Мяу, – отвечает Джекс.
– Знаю, я шла слишком медленно! Но у меня руки были заняты покупками!
– Мяу.
Наконец она отстегивает шейку и, подняв палец, говорит:
– Не сваливай всю вину на меня!
Не удержавшись, захожусь от смеха. Лора оборачивается и смотрит на меня.
– Ты выводила его на улицу? – спрашиваю, отталкиваясь от стены и неторопливо направляясь к Лоре. Она как магнит. Моя вторая половинка. И от того, что она не ушла, я испытываю куда большее облегчение, чем следовало бы.
– Я решила прикупить кое-что к завтраку, Джекс очень просился со мной. Я подумала, почему бы и нет, но немного заблудилась, поэтому путь оказался долгим. Но мне кажется, что Джекс был не против.
– А в чем именно он тебя обвиняет? – с подчеркнутой серьезностью спрашиваю я.
– В том, что у него все лапы левые и он запутался в поводке.
Джекс отвечает ворчливым мяуканьем, и Лора, прищурившись, буравит его неодобрительным взглядом. Я целую ее, взяв за подбородок.
– Я думал, ты ушла, – вырывается у меня, за что я тут же себя проклинаю.
– Наверное, мне следовало тебя разбудить.
– В следующий раз так и сделай.
Лора улыбается, но теперь ее улыбка выглядит натянутой. Она пытается это скрыть и говорит, указывая на пакеты:
– Я купила яйца, свежие булочки и рогалики, а еще паштет из магазина натуральных продуктов. Я не знала, что ты любишь, поэтому купила всего понемногу.
– Тебя пустили в магазин натуральных продуктов с Джексом? – удивляюсь я.
– Нет, я привязала его снаружи, – пожимает плечами Лора, и кот смотрит на меня так укоризненно, что я лопаюсь от смеха.
– Не смотри на меня так, – отсмеявшись, говорю я. – Ты сам попросился пойти с Лорой.
– Мяу, – отвечает Джекс.
Лора гладит его, и он как ни в чем не бывало начинает мурлыкать. Кошки такие непостоянные…
– Сейчас только половина восьмого, у нас еще есть немного времени. Приготовить тебе блинчики? – интересуется Лора, и в животе у меня будто в ответ урчит.
Я мог бы привыкнуть к таким утрам. Прежде никто никогда не готовил мне блинчики. Не скажу, что у меня богатый опыт отношений. Если точнее, я встречался лишь с двумя женщинами, и обе продержались менее полугода. Ненавижу тратить время на свидания и пустую болтовню. Ненавижу, когда приходится подстраиваться под кого-то. А до сих пор мне приходилось это делать. До сих пор. Потому что с Лорой так… легко.
И я боюсь. Желать ее. Быть с ней.
И однажды неизбежно потерять.
Успешно миновав все пробки, мы добираемся до Уайтстоун и теперь идем к главному входу в больницу. Наши пальцы соприкасаются, но держимся мы на расстоянии друг от друга. В мыслях мы уже на работе. Перед нами поднимается большая вывеска больницы, и теперь мы не только люди, которые провели вместе ночь, но и коллеги.
– Нэш?
– Да? – отзываюсь я, занятый своими мыслями.
– Ты сожалеешь о случившемся?
Осознав вопрос, резко останавливаюсь.
Лора, по инерции сделав шаг, замирает, оборачивается и выжидающе смотрит на меня широко открытыми глазами.
Этот вопрос меня задевает. Задевает, что из-за моего поведения Лора решила задать его.
– Я не сожалел об этом ни секунды, – отвечаю честно, и в ее взгляде мелькает облегчение.
– Хорошо, – улыбается она. – Я не хотела, чтобы нам было неловко, потому что… ты мне нравишься, Нэш.
Глубоко вдыхаю и выдыхаю, осмысливая ее слова. Я понимаю, Лора хочет знать, что происходит между нами. Я не могу ей ответить, потому что и сам понятия не имею. Хотя мы стоим рядом со входом в больницу, подхожу к Лоре вплотную. Обнимаю, опустив руку ей на поясницу, и целую. Как сегодня утром. Надеюсь, что мой поступок достаточно говорит о моих чувствах, которые я пока не могу облечь в слова.
– Я
