делая шаг вправо, и кружусь. В следующее мгновение Нэш рывком притягивает меня к себе. Кладу ладони ему на плечи, приподнимаюсь на цыпочки. Его губы так близко, что мне почти физически больно не касаться их.
Нэш немного наклоняется, и мы продолжаем танцевать, почти соприкасаясь носами. Наши дыхания смешиваются.
Его ладони соскальзывают вниз, обхватывая мои бедра. Чувствую, как сильные пальцы вжимаются в кожу сквозь ткань джинсов, и мое сердце пропускает удар. Я не знала, понятия не имела… что так ощущается настоящее влечение. Я никогда прежде не испытывала настолько сильного притяжения.
Мой взгляд, скользнув по губам Нэша, поднимается выше, и я тону в зеленоватых глазах, которые в приглушенном освещении кажутся темными, почти черными. Я словно падаю, едва замечая, что песня закончилась и из колонок доносится лишь сухой треск пластинки.
А что мы? Мы замерли, застыв, словно капельки янтаря на шероховатой поверхности согретой солнцем древесной коры. Словно любое движение может уничтожить дурманящую атмосферу, в которой мы так близки.
Он наконец целует меня.
Наконец.
И потревоженный янтарь рассыпается теплыми осколками.
Поцелуй, сначала нежный и мягкий, становится требовательным, настойчивым. Губы дразнят меня теплыми ласковыми прикосновениями, пока я не приоткрываю рот, позволяя Нэшу углубить поцелуй. Он поглаживает мою шею, нежно проводит кончиком большого пальца по скуле, и я чувствую себя так, словно добровольно шагнула в ловушку. Вместе с тем ощущаю безграничную свободу – я наконец-то отпустила себя, позволив то, чего страстно желала и одновременно страшилась. Нэш нужен мне до боли, но и я нужна ему не меньше. Внутри все поет от восторга и эйфории.
Наши языки сплетаются словно в танце. Страсть вот-вот перельется через край. Ведет Нэш – ему нравится задавать темп.
Но я больше не могу, потеряв контроль, не хочу больше ждать.
Прикусив его нижнюю губу, нежно посасываю и не могу сдержать улыбку, услышав стон. Нэш легко тянет меня за волосы, заставляя откинуть голову немного назад. Я не чувствую боли, но и целовать его свободно, так, как мне хочется, не могу.
Дыхание перехватывает. С моих губ срывается протяжный стон, который становится громче, когда Нэш прокладывает дорожку жгучих поцелуев по моей шее, одновременно просовывая ладонь мне под футболку. От его прикосновений кожа словно огнем горит. Его пальцы замирают на границе лифчика.
– Нэш, – выдыхаю я, но он не торопится, медленно проводя пальцами по кружевной ткани и по моей груди, и все, что я могу, – стиснуть его плечи.
Пульс учащается, на коже появляются мурашки, ноги подрагивают, словно я вот-вот упаду. Низ живота покалывает желанием, и выпитое вино подогревает жар, снедающий меня изнутри.
Немного отстранившись, смотрю на лицо, которое нравится мне настолько, что трудно дышать. Нэш осторожно придерживает мой затылок, и внимательный взгляд темно-зеленых глаз посылает по моему телу новую волну возбуждения.
– Хочешь, я отвезу тебя домой? – бормочет он, и в его хрипловатом голосе слышится британский акцент. Когда Нэш предложил потанцевать, акцент также был заметен, и тогда я подумала, что никогда еще слово «потанцуем» не звучало так горячо.
– Это ты так предлагаешь мне еще раз подумать? – Слова прерывисто срываются с губ, словно у меня перехватило горло после пробежки. Запах Нэша, тепло его кожи, его вкус на губах дурманят. Его пальцы вырисовывают круги на моей груди.
– Это я так спрашиваю: можно отвести тебя в спальню и раздеть? – улыбается он. – А потом прикоснуться к каждому сантиметру твоей кожи и заняться с тобой любовью? Пожалуй, даже не раз. Если честно, я уже несколько часов ни о чем другом думать не могу.
Каждое его слово возбуждает меня еще больше, хотя я не думала, что это возможно.
Пытаюсь сформулировать ответ, но прикосновения Нэша сводят мои старания на нет. Он потирает мой сосок между большим и указательным пальцем, и меня словно бьет током. Крупная дрожь пробирает от макушки до пяток.
– О боже, – стон такой тихий, что я даже не уверена, слышала ли его. Тяжело сглатываю. – Ты мешаешь мне думать.
– Мне жаль это слышать, – смеется он.
– Обманщик. Ничего тебе не жаль, – шепчу я, притягивая его ближе, и целую. Мне в бедро упирается его возбуждение, грудь Нэша часто вздымается, мышцы напрягаются под моими прикосновениями. Он обнимает меня еще крепче, сжимая в объятиях. – Буду расценивать это как согласие.
Нэш отвечает на мой поцелуй, не пытаясь больше перехватить контроль. Не разрывая поцелуй, мы добираемся до спальни, но не до кровати. По дороге чудом не сбрасываем на пол картину, когда Нэш прижимает меня к ней, чтобы стянуть с меня футболку. Футболка падает на пол, впрочем, как и его – спустя несколько секунд.
Я опускаюсь на край кровати. Нэш склоняется надо мной, не разрывая поцелуй, а я лихорадочно исследую его тело. Провожу ладонями по крепким мышцам, пытаясь запомнить ощущение, которое дарит прикосновение, и то, как реагирует Нэш.
Мои пальцы находят тонкую дорожку волос, ведущую к поясу джинсов, и Нэша пробирает дрожью. Ловлю губами его стон.
– Умоляю, избавься уже от штанов. – Плевать, как отчаянно и нетерпеливо звучат мои слова.
– Слушаю и повинуюсь, доктор Коллинз, – говорит Нэш, и я прыскаю от смеха. Он немного отстраняется, чтобы раздеться, и я наблюдаю за этим соблазнительным зрелищем из первого ряда. Но мне мало только смотреть, поэтому, поддавшись порыву, протягиваю руку, чтобы расстегнуть пуговицу на джинсах. И, к моему удивлению, Нэш это позволяет.
– Ты прекрасна, Лора.
Эти слова меня смущают. Безумие какое-то! Я не возражаю против поцелуев или прикосновений, не сдерживаю стонов, без стеснения помогаю Нэшу раздеться. Не испытываю смущения, сидя перед ним в полупрозрачном лифчике, который почти не скрывает грудь… Но мне неловко, когда он говорит, что я прекрасна. Это разные уровни симпатии: физическое влечение и эмоциональное. Нэш выражает и то и другое. И его слова находят отклик в моем сердце. Мне становится страшно, потому что это тот Нэш, о котором мне ничего не известно. Знакомый незнакомец, который нравится мне все больше.
Потому что заставляет меня чувствовать то, чего мне раньше не хватало.
Мы двигаемся в одном ритме, угадываем желания друг друга, словно мы – единое целое. Слова Нэша – это еще один шаг ко мне, и я, сдаваясь без сопротивления, готова шагнуть навстречу.
– Ты тоже прекрасен, Нэш, – говорю я, наконец расстегивая дурацкую пуговицу у него на джинсах. Мы улыбаемся друг другу.
Я стягиваю джинсы, задевая крепко стоящий член, и Нэш с шипящим звуком втягивает воздух. Прокладываю дорожку поцелуев вверх по его бедрам, просовывая ладони под тонкую
