эмоций. В ту минуту я не знала, что делать. Мне хотелось сделать кучу всего, но я лишь похлопала его по плечу.
– Ты идиот! – выпалила я, заливаясь глупым смехом, который тщетно пыталась сдержать. – И я рада, что ты живой идиот.
Адрик тоже с облегчением рассмеялся, не разжимая губ, и покачал головой.
– Да, я тоже рад, что моя глупость никуда не делась. Все в порядке? – спросил он.
Я хотела сказать, что в порядке далеко не все… но тут он скользнул взглядом мимо меня. Я обернулась и увидела Оуэна в глубине коридора. Надежда, вспыхнувшая в его глазах, тут же погасла, едва он увидел, что вернулся не Александр, а Адрик. За спиной у него маячил Эган.
– Ну что? – обратился он к Адрику, едва тот вошел в гостиную. – Как дела?
Мы все были как на иголках в ожидании его ответа.
– Все улажено, – сказал он, вздохнув. – Он взял деньги в уплату долга.
Все мы удивились. Оуэн с облегчением вздохнул, а я подумала, что Эган должен скакать от счастья, но он лишь подошел к Адрику и похлопал его по спине, словно хотел сказать: «Молодец». И ничего больше.
– Тогда я пойду к себе и отдохну, – сказал Эган.
Наши взгляды встретились, и теперь мы смотрели друг на друга по-новому. На долю секунды его глаза, обычно такие лукавые и полные жизни, встретились с моими, и мне показалось, будто он хочет мне что-то сказать. Я засомневалась: а вдруг неправильно его поняла? Или Эган меня предостерегает? Хм, странненько.
Наверное, у меня было глупое лицо, как всегда, когда тебе на что-то намекают, а ты никак не можешь понять, о чем речь. Я попыталась понять, что он хотел сказать этим взглядом, и тут мой древний заторможенный мозг наконец начал работать, я вдруг почувствовала пульс уверенности.
Он знал. Знал, что я готова была постучать в его дверь и сказать: «У тебя еще есть шанс».
Я уклончиво опустила взгляд. Трусиха!
– На всякий случай, – добавил Эган и направился вверх по лестнице.
Адрик шумно выдохнул; я поспешно повернулась к нему, полагая, что он заметил наши странные взгляды, но он лишь устало вздохнул. Он посмотрел на меня, и я вдруг ощутила тепло, уверенность и прочие глупости, которые тут же заставили меня забыть о внутренних противоречиях, тревогах и прочем. Эган? Кто такой Эган? С чем его едят? В каком году мы встречались?
Адрик поднялся с дивана и сделал пару шагов мне навстречу.
– Пойду приму ванну, – произнес он интригующим шепотом.
И снова я не сразу услышала тайное приглашение, но все же поняла, что он хотел сказать: «Я собираюсь принять ванну. Если хочешь… пойдем со мной».
Он тоже направился вверх по лестнице.
Я застыла, окаменев от неожиданности.
Неужели?.. Неужели эти двое дали понять, что ждут меня? Мама дорогая…
Я была ошеломлена. Я положила руку себе на лоб, словно проверяя, нет ли температуры.
Не слишком театрально будет потерять сознание и не очнуться до утра?
Ах нет, лучше выбери одного из двух красавчиков.
Самое худшее, что в любую минуту я могла тоже подняться по лестнице и сделать выбор. Выбрать, куда идти. Выбрать, с кем провести эту ночь.
16
Лучше, чем ничего
После ухода Оуэна я остановилась в начале коридора, глядя на закрытые двери. У меня было три возможности:
1. Вернуться в свою квартиру и ни с кем не встречаться.
2. Постучать в дверь Эгана.
3. Войти в комнату Адрика.
Вы спросите, с кем я разговариваю, когда просыпается моя совесть? С Айви. Не потому что мы с ней два разных человека, не потому что я сошла с ума, просто мысли Джуд (вымышленной девушки, которой никогда не существовало) и мысли Айви (реальной девушки, прячущейся под ее личиной) совершенно разные. Джуд темпераментна, лжива, эгоистична, склонна к манипуляциям, одним словом, горящая спичка, которую достаточно поднести к вороху соломы, чтобы вспыхнул пожар. Айви, напротив, любящая, мечтательная, наивная, веселая.
Айви любит Адрика.
Джуд хочет справедливости.
Айви хочет отступить.
Джуд хочет идти до конца, невзирая на обстоятельства. И я вошла в одну из комнат.
Но вошла не как Джуд, а как Айви.
Адрик лежал на кровати и читал. Он был без рубашки, в одних только джинсах, из-под которых виднелся край боксеров. Адрик закинул босые ноги одну на другую. Над его головой плавало размытое белое облако дыма от сигареты.
Он посмотрел на меня поверх книги.
– Тебе когда-нибудь бывает страшно? – неожиданно спросила я.
Он снова затянулся. Я зачарованно смотрела на красивые кольца дыма, которые он выпускал. Адрик казался таким спокойным, таким неторопливым, словно для него не существовало никаких тревог и забот в целом мире.
– Нет.
Я очнулась от наваждения и удивленно посмотрела на него.
– Тогда прости, о великий Тор, сын Одина, властителя Асгарда, который ничего не боится, потому что он – гребаный властелин, – произнесла я театрально-напыщенным тоном. – Ты серьезно?
Адрик коротко рассмеялся, словно имел дело с безнадежной идиоткой.
– Мы все чего-то боимся, Джуд, – сказал он, но без драматизма. – Честно говоря, однажды я очень сильно испугался. Испугался правды, и этот страх меня прямо-таки парализовал. Это был самый сильный страх в моей жизни. – Он протянул ко мне руку с сигаретой. – Хочешь покурить?
Я посмотрела на сигарету, размышляя о том, что же могло его испугать.
– Сказать по правде, я не курю, – призналась я.
– Молодец, хорошая девочка.
Он снова затянулся.
– Так чего же ты испугался? – спросила я.
– Я бы сказал, это было худшее, что случилось в моей жизни, – тихо и задумчиво ответил он. Затем словно очнулся от своих мыслей. – Что ты делала весь день, пока меня не было? – перевел он тему.
Первым моим порывом было соврать, но, как уже сказала, я оставила Джуд в коридоре. В эту минуту я не была лгуньей. Сейчас я хотела быть совершенно искренней с Адриком.
– Играла в покер с Эганом.
В моем голосе не было радости; напротив, он прозвучал тихо и виновато.
– И кто из вас выиграл?
– Всегда выигрывает он.
Воцарилось молчание – тягостное и неловкое, как всегда, когда речь заходила об Эгане. Эту тему следовало обсуждать с большой осторожностью, всегда хорошо подумав, прежде чем открывать рот.
– А знаешь, ты ему на самом деле немножко нравишься, – признался он вдруг.
– Это он тебе сказал?
– Нет, я просто знаю.
– И тебя это огорчает?
– А это что-то меняет?
Нет, конечно, это ничего не меняло.
