— Да, оно вертится, — по галилеевски заключает итог наблюдений Андрей. Вращение как раз по чернильным точкам определяем.
— Даже не знал, что в смарте есть замедленная съёмка…
— Приложение надо поставить и всё, — Песков просматривает ролики один за другим. — О, а здесь почти не крутится…
Начинает выяснять, с какого угла вращения почти нет. Дохлый номер. Угол удара мы не контролировали. Плюс-минус десяток градусов на глазок.
Незаметно вокруг нас собираются остальные, на огонёк заглядывает Стейнбах. Узнав в чём дело, хохочет.
— Вы всё-таки потрясающие ребята! Взяли и на голом месте лабораторную работу провели!
21 сентября, местное время 13.50.
Учебный класс ДВФУ.
Сегодня второй день мероприятия, к которому мы больше года готовились. Следят за нами люди из корейского посольства. Кажется, понимаю, почему японцы им доверяют. Они наши конкуренты, причём одни из самых. Да кроме доверия и видеопроверка есть. Две видеокамеры передают изображение в Токио. Не забалуешь.
Вчера отстрелялся на все сто. Первые задачи для нас давно не препятствие, но и последнюю расколол. Узнав наши результаты, — от нас же, — Стейнбах расцвёл не только лицом, но, кажись, всей фигурой. Песков, Амина и Гоша тоже справились с третьей задачей. Питерцы споткнулись. Один непринципиальную ошибку допустил, второй до конца не довёл.
Сегодня третья задача мне представляется намного зубастее. И я схитрил. Её можно решить, используя методы матанализа, которые мы не должны знать. Может, поэтому споткнулся? Непроизвольно блокируются другие пути, когда уже нашёл какую-то дорогу. Разум не желает ограничивать себя искусственно.
Хитрость заключается в том, что я замаскировал неконвенциональные методы. Ввёл одну теорему, которой в курсе матанализа нет только потому, что она отражает частный случай. Общая там есть. Доказал её, как лемму, а дальше дело техники. Могут заметить, но формально придраться не к чему.
Состав сборной РФ:
1. Колчин.
2. Песков Андрей, Москва.
3. Гарифулина Амина, Казань.
4. Долгашев Дима, Питер.
5. Николин Федя, Питер.
6. Чернов Гоша, Вологда.
Иду, сдаю работу. Как обычно, пронумеровав все листы. Хотя тут такая комиссия сидит, что никакое баловство не пройдёт.
Выхожу из класса. Песков уже в холле. Остальные тянутся за мной, время-то уже выходит. Последние пять минут — на сдачу работы. Неужто всё⁈
— Как у тебя? — Подскакивает Андрюха, в глазах безумная надежда. Интересно на что?
— Андрюший, скажи мне, — проникновенно кладу ему длань на плечо, — это правда? Это действительно так, Андрос? Или мне только кажется?
— Что? — Отвечает полнейшим недоумением.
— Скажите, — обращаюсь к остальным ребятам, выходящим в холл, — ребята, это правда? Мы отмучились? Марафон кончился?
Наконец-то и до Андрея этот факт доходит. И до остальных. Вышедший на шум Стейнбах с парой местных преподавателей застаёт нас, обнявшихся за плечи и ожесточённо отплясывающих какой-то сбродный танец. Солянку из сиртаки, ламбады, летки-енки и лезгинки.
— Финишную ленту! В мелкую пыль! Эверест взят! — Мои вопли поддерживают товарищи по сборной.
Расшумевшихся нас улыбающиеся преподаватели выгоняют на улицу. Там у меня возникает новая идея.
— Обстоятельства требуют, и наши сердца, — заявляю прямо в лицо товарищам, — умри, но выпей.
— Нам не дадут, — пытается меня огорчить Амина, — мы — несовершеннолетние. Спиртное продают только с двадцати одного года.
Нам дают. После обеда, на котором мы выкручиваем руки Стейнбаху.
— Лучше вы нам купите бутылочку красного, чем мы достанем втридорога палёную водку, — говорю во время поглощения рассольника.
— Говорят, красное вино полезно для здоровья, — вторит Амина. — В умеренных количествах. Там масса минералов, витаминов и антиоксидантов.
— Вы просите невозможного, — пытается отсидеться в кустах тренер.
— Мы совершили невозможное, поэтому и просим невозможного, — давит со своей стороны Гоша.
— Поддерживаем, — хором заявляют питерцы.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Итоговые результаты пока не известны, — воздвигает последний редут Стейнбах.
— И когда они будут известны? — Очередь Пескова спрашивать. Один говорит, остальные ложками брякают, действуем согласованно.
— Ближе к вечеру.
В столовую на ужин пришли только, чтобы забрать котлеты. И хлеб. С солью. Ватрушки не забыть. Кисель и сами можем сделать, электрочайник у нас есть. Купили всякого: соки, фрукты, пирожки.
Рулит шеф. Разливает нам по капле, грамм по пятнадцать. Себе — двадцать, своя рука — владыка.
— Купил не только потому, что вы просили… — улыбается шире обычного.
— Требовали, — это я уточняю. Шеф не обращает внимания. На уточнение не обращает, но смотрит на меня.
— Твою хитрость при решении последней задачи распознали, — и подмигивает.
— Ты, что? Решил её⁈ — Вскрикивает Андрюха. Остальные тоже замирают.
Стейнбах усмехается и сдаёт меня с потрохами.
— Справедливости ради надо сказать, что никто эту задачу не решил. Не засчитать её совсем рука не поднимается ни у кого. Но один балл тебе, Вить, всё-таки срезали. За громоздкость решения…
— П-ф-ф-ф! — Больше ничего не говорю.
— Некоторые хотели два, но особо не упирались. Дело в том… — Стейнбах наливает ещё по несколько грамм каждому. Терпеливо пережидаем интригующую паузу.
— Дело в том, что общее количество баллов команды такое, что надо снять не меньше трёх баллов, чтобы сравняться с китайцами и разделить с ними первое-второе место. Это чересчур, и если применить такой подход, то надо и другие работы пересматривать. Вдруг там можно заподозрить нечто подобное. В общем, смысла особого нет.
— Это что, благодаря Вите мы первое место заняли? — Амина первой формулирует ключевой вопрос. Взгляды всех ребят скрещиваются на мне.
— Слава мне, — равнодушно пожимаю плечами. И ржу над разочарованным Песковым.
— Опять я от тебя отстал… — бурчит он.
22 сентября, утро.
Владивосток, о. Русский, гостиничный комплекс ДВФУ
— Да-да! — Отзываюсь на стук в дверь. Андрей, с которым мы делим номер, тоже в порядке. Не раздет, в носу не ковыряет, носки прибраны.
Заходит Стейнбах.
— Парни, прошу в холл. К нам гости.
И не первый раз. Вчера нас водили по Дальневосточному университету. Сказать нечего, мощная организация. Считай, пол-острова занимает, да и остальная часть студентами оккупирована. Турбазы, спортбазы. Водили не просто так, настойчиво рекламировали.
Поздно. Все уже своё выбрали и документы отдали. Менять направление на полном скаку никто не будет. Японцы к себе приглашали. Странные люди, наши страны стремительно переходят в режим холодной войны, а они к себе зовут. Заложники нужны?
Выхожу и, наткнувшись взглядом на юную даму убойной внешности, столбенею. Это она!!!
Деревянно передвигаясь, с огромным усилием заставляю себя спокойно сесть в кресло. Дама никак на меня не реагирует. Приветливая улыбка на прекрасном лице для всех, сверкают синие глаза. Принуждаю дышать себя медленно и размеренно.
Сногсшибательная внешность связана не только с банальной красотой лица. Явная азиатчина резко контрастирует с ярко-синими почти фиолетовыми глазами. Никакое фото не передаст, поэтому и остолбенел в первый момент. Не только из-за убойной внешности, само собой.
— Госпожа Юна и сопровождающие лица, её муж ЧхвеВон и помощница Хена, — объявляет серьёзный Стейнбах.
Госпожа Юна начинает разливаться соловьём. Голос такой, что поневоле заслушаешься. Есть в Сеуле, известное дело, тройка университетов поднебесного уровня. Аббревиатура SKY из заглавных букв наименований удачно намекает на заоблачный рейтинг. К ним относительно недавно присоединился Хангук, но он лингвистический.
Короче, нас всех туда приглашают. Учёба, стажировка, по обмену, вариантов масса. Так завлекательно всё расписывается, что Стейнбах начинает фальшиво улыбаться. Говорит, кстати, на чистейшем русском языке без малейшего акцента, что удивляет всех. Кроме меня. Заочно с этой особой знаком, посылал ей пару песен и спрашивал разрешения на каверы её песен. Разрешила, кстати. С одним условием: лично мне.
