Мл. ун. оф. ФЕТИСОВ Иван
4. Мл. ун. оф. РЯБОВ Иван
5. Мл. ун. оф. ЖИРОМСКИЙ Сергей
…
53. Мл. ун. оф. ЛЕВКИН Федор
54. Мл. ун. оф. ЛАПШИН Василий
55. Мл. ун. оф. ЛОЗА Николай
…
443. Мл. ун. оф. ЯКОВЛЕВ Михаил
И.Д. Начальника штаба
Генерал-майор фон Рубенау
(РГВИА. Ф. 1300. Оп. 4. Д. 590. Л. 37–43)
Об этом была сделана запись в Послужном списке Н. И. Лозы:
«Приказом по Кавказскому военному округу за №60 произведен в прапорщики и назначен в распоряжение начальника Штаба Московского военного округа 3 февраля 1917 г.» (РГВИА. Ф. 409. Оп. 1. Д. 84597. Л. 2 об.).
В строю Николаю Игнатьевичу Лозе были вручены новенькие золотые погоны младшего офицера с одним просветом и одной звездочкой на просвете.
Слушая приказ о присвоении офицерских званий, Николай вздрогнул, когда впервые услышал: «прапорщик Лоза» – свою фамилию и прибавлением офицерского звания – прапорщик.
Одновременно с вручением погон Лозе был вручен знак об окончании школы прапорщиков. Этот нагрудный знак был специально введен императором Николаем II с целью объединения прапорщиков «в одну общую семью и для установления наружной корпоративной связи». Нагрудный знак представлял собой прямой широкий крест, залитый белой эмалью, с двумя перекрещенными мечами. На крест крепился накладной двуглавый бронзовый орел, на груди которого щит, залитый красной эмалью с вензелем из букв: «Д», «Ш» – Душетская школа и сверху в венке «1917» – год выпуска. Ниже – миниатюрный погон прапорщика с одним просветом и одной звездочкой. Знак крепился на гимнастерке винтом и закруткой.
Выпускникам было зачитано поздравление командующего Кавказским военным округом.
Н. И. Лоза прошел ускоренный курс обучения и был произведен в прапорщики с перспективой через восемь месяцев стать подпоручиком. Государство оделило его тремястами рублями на обмундирование и снаряжение, в которое входили: пояс с наплечными ремнями, шашка и револьвер системы «Наган».
Нужно сказать, что личным оружием офицеров в русской армии в абсолютном большинстве были револьверы «Наган», потом шли «Маузеры» второго типа – как называли пистолет системы «Маузер К-96» образца 1896 года калибра 7,63 мм. К ним прилагалась деревянная кобура – приклад. Потом шли «Парабеллумы», встречались «Кольты» и «Смит-Вессоны».
К слову, «Маузер» первого типа – это карманный пистолет образца 1914 года калибра 7,65 мм. Выстрелом именно из такого «Маузера» покончил собой сослуживец Николая Лозы по Военной автомобильной школе Владимир Маяковский – поэт, позже обласканный советской властью, но не нашедший себя и запутавшийся в личном…
Кроме оружия, офицеру полагалась большая полевая сумка, бинокль в футляре и специальный медальон, введенный в русской армии 24 января 1917 года, получивший название «медальон смерти». Офицеры этот медальон старались не носить, боясь накликать гибель, зато многие носили железные кольца, внутри которых были выгравированы их фамилия и адрес.
Но думать о худшем не хотелось. В двадцать лет думалось только о хорошем…
На душе Николая Лозы было радостно. Подобного настроения он не испытывал давно. Новенькая форма, хрустящая пахучая портупея. Когда Николай скашивал глаза на сверкающую звездочку на золотом погоне, какое-то светлое, горделивое счастье распирало грудь. Он, сын крестьянина, офицер!
Общим собранием молодые офицеры решили направить благодарственную телеграмму командующему Кавказским военным округом:
ТЕЛЕГРАФ
Из Душета 123 военная Тифлис начальнику Штаба округа
Вновь произведенные офицеры, принося сердечную благодарность за поздравление его превосходительства главного начальника округа и вашего превосходительства, выражают самоотверженную готовность отдать свою молодую жизнь за благо счастье и славу Его Императорского Величества и дорогой Родины.
Полковник Чеботаев
(РГВИА. Ф. 1300. Оп. 1. Д. 396. Л. 47)
К концу 1916 года на фронте ротами и батальонами повсеместно командовали офицеры военного времени – прапорщики, многие из которых к этому времени стали поручиками и штабс-капитанами. В результате «системообразующий» тип довоенного офицера – потомственный военный, носящий погоны с 10-летнего возраста, пришедший в училище из кадетского корпуса и воспитанный в духе безграничной преданности престолу и Отечеству, – практически исчез, выбитый губительными боями 1915 года.
В ходе войны армейский офицерский корпус целиком преобразился, приобретя, как и армия, народный характер. Он перестал быть профессионально отгороженной частью общества. Офицерский корпус перешел на новую систему комплектования – бессословную. Юридически, офицерство оставалось привилегированным сословием, на деле же оно состояло из народа, прошедшего ускоренную подготовку.
Конечно, и в мирное время, в офицерском корпусе было много представителей недворянского происхождения. Но они получали в военных училищах надлежащее воспитание и образование, которые их готовили к военной профессии
Социальную специфику кадровых офицеров офицерский корпус офицеров ускоренного производства полностью утратил. Однако, поскольку традиции воинского воспитания в военно-учебных заведениях не прерывались, офицерство военного времени не изменилось ни по моральному духу, ни по отношению к своим обязанностям.
Подавляющее большинство офицеров военного времени не менее жертвенно выполняли свой долг, чем кадровые офицеры, и гордились своей принадлежностью к офицерскому корпусу. Часто это чувство у людей, едва ли могущих рассчитывать получить офицерские погоны раньше – в обычных условиях, было даже более обостренным, и нежелание с ним расставаться дорого обошлось многим из них после большевистского переворота.
Это в полной мере относится и к прапорщику Николаю Игнатьевичу Лозе (Первая мировая война и русский офицерский корпус)
Понятно, что разные, порой совсем случайные люди в ускоренном порядке становились офицерами, что в целом снижало уровень общей подготовки армейских офицеров.
А. А. Керсновский в своей книге «Русская армия. Без веры, царя и отечества» с горечью писал: «Хуже было с офицерами военного времени. Большая часть прапорщиков – случайного элемента в офицерских погонах – не сумели надлежащим образом себя поставить. Одни напускали на себя не принятое в русской армии высокомерие и этим отталкивали солдат. Другие безвозвратно губили себя панибратством, попытками популярничать. Солдат чуял в них ненастоящих офицеров» (Керсновский А. А. Русская армия. Без веры, царя и отечества. Русская армия на третий год войны)
Прапорщик Николай Игнатьевич Лоза ни к одной из вышеперечисленных категорий не относился. В Душетскую школу он прибыл после службы в действующей армии на Кавказском фронте и учебы в Петроградской военной автомобильной школе, где получил крепкую техническую подготовку, занимаясь на автомобильной материальной части вместе с кадровыми офицерами, наблюдая их изо дня в день в совместной учебе и работе, приобретая и впитывая у них знания, опыт, манеру общения: спокойную, ровную, лишенную всякого высокомерия. В этом ему помогло хорошее собственное образование, полученное в Хорольском городском училище.
Боевая служба в 17-й автомобильной роте Кавказской армии на Турецком фронте закалила его и без того твердый характер. Окружавшие Николая друзья и сослуживцы всегда чувствовали в его характере стержень, выражавшийся в прямоте суждений, чувстве
