– Да, капитан.
Эрван кивнул. Огромная клепсидра в кают-компании определяла весь уклад жизни на судне и считалась главным корабельным достоянием.
«Однако… И не побоялся мне такое доверить? Чудеса, да и только!»
Он молча склонил голову, чувствуя, что любые слова благодарности прозвучат напыщенно и неуместно.
Салаун одобрительно улыбнулся.
– Вашим обучением буду заниматься лично. В конце экспедиции вы будете знать всё, что нужно шкиперу океанского судна, и кое-что сверх того – обещаю. Конечно, стать капитаном вам никто не даст, но практику зачтут. Изменения в судовую роль внесу прямо сейчас. А пока… предоставляю вам отпуск.
– Отпуск?! – От удивления Эрван открыл рот: он был убеждён, что ослышался.
– Да. Отпуск. Правда, всего на сутки. Вернее, на двадцать три часа – завтра к полудню жду вас здесь.
Капитан склонился над бумагами, больше не обращая на Эрвана внимания.
Эрван ошалело помотал головой.
«Что за… С каких пор в боевом походе стали давать отпуска? И главное – мне-то он зачем? Только хуже будет: свихнусь от безделья, Лоэ ведь предупреждал! Или… Капитан того и хочет? Но тогда зачем всё это представление – экзамен по навигации, место помощника, обещание учить?»
Он деликатно кашлянул:
– Капитан… один вопрос.
«И зачем я это делаю?» – Эрван заколебался, но отступать было уже поздно.
– Да? – капитан отложил перо.
– Ммм… Я хотел спросить… Вернее, сказать… – Эрван переминался, с трудом подавляя желание куда-нибудь спрятать руки – хоть за спину. – Я только что был у доктора…
– Знаю.
– Ну да… И он сказал, чтобы я меньше думал, больше занимался чем угодно, лишь бы занимался… Как он выразился, «заполнил пустоту». – Эрван сконфуженно умолк.
– И?
В коротком междометии Эрван расслышал поощрительные нотки.
«Надеюсь, не ошибся… А, была не была!!!»
Он выпалил разом, удивляясь собственной храбрости:
– И я не понимаю: зачем вы приказываете мне бездельничать? Если буду нужен только завтра – ладно, пусть так. Но до того я мог бы много чем заняться – хоть Бастиану подсобить…
– Что ж, откровенность вещь хорошая, – капитан сухо кивнул. – Продолжайте, кадет.
«Эх, говорить, так до конца!»
– И доктор предупредил: если я замкнусь в себе, в своих раздумьях, жалости и бедах – умру.
«Зря я это, – тоскливо подумал Эрван. – Хотел как лучше, а получилось – скулю. Ещё и Лоэ приплёл: вроде как авторитетом врача прикрываюсь. Ох и будет мне сейчас!»
Капитан улыбнулся – печально и с пониманием.
– Адриан… Я догадываюсь, что он вам насоветовал, кадет: работать до седьмого пота, потом развлекаться, как только можно… Больше спать, дышать морским воздухом и всё такое.
Улыбка исчезла с лица, густо-зелёные глаза смотрели на Эрвана пронзительно и строго.
– Он дал неверный совет: не потому, что плохой доктор или что-то имеет против вас – нет! Просто… есть вещи, которые ему не дано понять. Не дано, и всё тут! Так он устроен.
– Я знаю, – машинально согласился Эрван. – И он знает тоже.
– Конечно, – капитан бросил на Эрвана рассеянный взгляд. – Лоэ умнейший человек: нам с вами до него расти и расти… во многих отношениях.
Салаун тяжело вздохнул.
– Видите ли, вы для него головоломка. Пища для ума. Ребус, который он пытается решить. И раньше, и сейчас – особенно сейчас. Проблема в том, что происходящее с вами – вне логики, вне обычных представлений. А Лоэ… Да, конечно, он догадывается об этом – и все равно мыслит и действует как привык. Понимаете? Он хочет построить судно, пользуясь негодным инструментом. Да, умом он понимает, что и топор не ахти, и рубанок не очень… Но всё равно использует их – потому что другого у него нет и не будет. Ему можно только посочувствовать – но судну от того не легче.
«Судно, что ли, я? – со смятением подумал Эрван. – И какого чёрта все разговаривают со мной одними намёками?»
– А я, получается, загадка…
Эрван и сам не заметил, что последние слова произнёс вслух.
– Да. Для Лоэ, – коротко ответил капитан. – Для меня – нет. Отсюда и приказ: до завтра никаких судовых обязанностей.
Эрван упрямо выпятил подбородок.
– Всё равно не понимаю…
– И не нужно. Достаточно того, что понимаю я. Ваше дело: думать, если думается; вспоминать, если захочется; бродить по кораблю, если есть потребность; спать, если будет нужно телу. А завтра, когда вы снова окажетесь здесь, старые вопросы отпадут сами собой. Правда, будут новые… Но сегодня не стоит об этом. Теперь, если у вас ко мне всё…
– Всего один вопрос.
Капитан нахмурился, бросил отрывисто и жёстко:
– Кадет, я не готов провести весь день, обсуждая ваши болячки. Поверьте, в мире есть и другие проблемы, тоже весьма существенные.
– Я не об этом, – сбивчиво уточнил Эрван. – Я про экзамен… ну, с камнем этим…
– Говорите. Только быстро.
– Аптекарь… я хотел сказать, кадет Энеур – ему вы тоже задавали эту задачу?
Капитан отозвался не сразу. Пристально оглядел Эрвана от макушки до пят, будто взвешивая: достоин ли ответа? Наконец кивнул:
– Да.
– И он… справился?
Эрван сглотнул: «И почему меня это интересует, какое мне дело? Себе во вред же расспрашиваю!!! Хорош помощник капитана!»
Капитан посмотрел на него с лёгким недоумением, ответил медленно, тщательно выговаривая слова – будто разговаривал с неразумным ребёнком:
– Если бы он справился, здесь и сейчас стоял бы он, а не вы. И никакой доктор не заставил бы меня изменить решения. Ещё вопросы?
– Да, – Эрван собрался с духом. – Всего один: почему вы не задали эту задачу раньше?
Салаун улыбнулся. Одними губами – взгляд остался холодным и цепким.
– Потому что раньше вы бы не справились. Надеюсь, теперь – всё?
Эрван молча поклонился.
– Идите!
Эрван Гвент. Дневник.
…загадка. Для доктора, боцмана, матросов. А для меня? Меня самого? Если я с этим не справлюсь, никто не поможет – в этом Лоэ прав. Доказать не смогу, просто чувствую. Я сейчас вообще многое чувствую, раньше и мечтать не смел… Да и не хотел, чего уж там. Раньше… Какой смысл вспоминать о том, что больше не вернётся? Наверное, никакого. А с другой стороны, как разобраться в себе, не имея точки отсчёта? Что отклонение, что – норма? Вопросы, вопросы…
Я снова получил возможность марать бумагу, сколько заблагорассудится: никто меня не трогает, даже Яник не пристаёт – ходит потерянный и тихий. Баст молчит, только бросает искоса сочувственные взгляды. Переживает… Интересно, почему? Опасается, что скоро останется без помощника? Наверное, это неважно сейчас, хотя… Салаун предложил мне размышлять, если желание есть, – вот и думаю помаленьку.
Загадка… Я уже писал, что теперь многое просто ощущаю, без всякого участия ума? Кажется, писал. А может, и нет, возвращаться и проверять не буду – пусть идёт как идёт.
Так вот, я чувствую или догадываюсь – кто его разберёт, – что хоть загадка и во мне, но ключ – снаружи. В капитане. Я не понимаю его: до меня не доходит смысл его поступков. Это беспокоит. Тревожит. Наверное, моя неуверенность оттуда. Он явно чего-то хочет от меня, но чего? И главное – зачем? С каждой секундой крепнет ощущение, что стоит мне понять капитана – и все мои страхи, неуверенность и апатия – испарятся. Потому что последний кусок головоломки встанет куда надо. Тогда я пойму себя, людей и своё место среди них. Звучит бестолково и даже глупо, но… Нет, не так: не важно, кто ты, важно – для чего ты.
Да!
Вот мне и надо понять, для чего я. И Салаун думает так же, иначе зачем он дал мне эту паузу? И ещё он думает – я справлюсь. И я очень не хочу его разочаровать…
Нет! Хватит лукавить! Не его – себя.
Глава 12
...
«Горностай». Судовой журнал.
Юэнов день, по римскому исчислению – 2 сентября. Ветер северо-западный, волнение среднее. Вверенное мне судно продолжает следовать западным курсом. Состояние рангоута, такелажа нормальное. Больных нет, раненых нет.
Иные события, происшествия.
Эрван Гвент, кадет последнего курса академии Морского Ключа, назначен на должность помощника капитана.
Изменения в судовую роль внёс
Капитан Салаун.
– Расскажи о нём, – вполголоса попросил Эрван.
– О капитане-то?
Гоэл с опаской глянул по сторонам – не видит ли кто. Буркнул:
– Зачем тебе? Да и нельзя с тобой разговоры разводить – Баст запретил.
Эрван хмыкнул:
– А ты потихоньку.
Гоэл сдвинул кустистые брови, зыркнул исподлобья, не решаясь начать.
– Да ладно тебе, давай! – Эрван еле скрыл улыбку. – Что я, тебя не знаю? Когда ты отказывался поболтать?
– Так-то оно так… – Гоэл отвернулся и начал обстоятельно сматывать в бухту толстый, пахнущий смолой канат. – Да только и от боцмана получать, того… Не хочется.
– Скажешь, что я приказал, а твоё дело матросское. Я ж какое-никакое, а начальство – забыл?
Гоэл поразмыслил с минуту, затем довольно крякнул:
