— Десять дней назад, вверх по течению Шермы, километров за тридцать отсюда была сожжена деревня. Она называлась Тено…
Сергей кивнул головой. До него доходили слухи о каком-то происшествии, но он не придавал этому особого значения, решив, что была обычная приграничная стычка.
— Только представь себе, — жестко сказал Ганя, и его большие глаза внезапно стали холодными и колючими как кристаллики льда, — убиты почти триста человек. Сожжены заживо. Из них почти сто детишек.
Сергея передернуло. До сих пор война представлялась ему как сражения воинов, сражения кровопролитные, но в которых участвуют люди, готовые убивать и быть убитыми, понимающими, на что они идут. О неприглядной стороне войны, о сожженных деревнях, убитых детях, грабежах и людском горе он не думал. Не хотел думать.
— Кто?
— Не знаю, — отрезал Ганя, — там нашли двоих зарубленных пустынников. Официальная версия — пустынники. Разграбили склады, подпалили дома. Караульный сумел двоих положить, пока его не подстрелили. Сабир прошерстил всех, кто мог быть в это время в этом месте. Не сходится. Так вот, сегодня мне все-таки доставили из Замка материалы расследования. Не те, официальные, а проведенные по горячим следам Приоратом Спокойствия Московского Магистрата, деревня находится в их зоне ответственности. Получается интересная картина. На месте преступления найдены несколько сотен стрел, какими пользуются пустынники. А также несколько арбалетных болтов от тяжелых арбалетов и один от легкого кавалеристского.
— Мы можем проверить все…
— Уже проверили. Арбалеты находятся на строгом учете. Кавалеристских у нас вообще единицы, у отряда Молена их не было в штатном снаряжении. Утечка оружия от нас исключена.
— Может, у кого то из диких?..
— Теоретически все возможно, а вот практически… Орден очень тщательно следил за контролем военных технологий, а особенно тщательно — именно за арбалетами. Их главное оружие — бронированные всадники, их основная тактика — таранный удар. А массовое применение арбалетов противником сделает это все бесполезным. Одно время даже хотели отказаться от их производства. Были случаи, когда отдельные экземпляры попадали в руки к пустынникам, но все они хорошо известны, и сразу же становились родовым оружием, за которым следят как за главным сокровищем. И потом… Все это противоречит психологии пустынников, также как и эдемцев. Ни те, ни другие не знали ужасов войны. Да, были пограничные стычки, сражения, даже локальные войны — но какие — воин на воина, отряд на отряд.
— Слушай, — Сергей помедлил, — а ты сам точно уверен, что это не наши?
— Уверен. В среде пустынников невозможно сохранить в тайне такой набег. Все друг друга знают, кто-то что-то видел, кто-то что-то заметил… А здесь ничего. Ноль информации.
— Они могут покрывать друг друга? Все-таки люди из долины им далеко не друзья?
— Исключено, — отрезал Ганя, — у них наказание за такое злодейство очень простое: преступника со связанными руками закапывают по пояс рядом с гнездом песчаных червей-трупоедов. И он живет еще двое суток, пока черви выедают его внутренности.
— Тогда кто это? Провокация?
— Не знаю, — Ганя покачал головой, — решиться на такое… Но ничего, придет время, мы разберемся во всем, а вот теперь нам придется справляться с последствиями.
— Я понял, — вздохнул Сергей, — нас обвиняют в преступлении и относятся как к кровавым монстрам?
— Именно. Ты даже не представляешь уровень ненависти и патриотического подъема. А наши "друзья" очень, знаешь ли, удачно все использовали… Орден пошел на беспрецедентные меры и объявил о наборе в ополчение.
— Есть такая практика? — удивился Сергей.
— В том-то и дело, что нет. Впервые в истории Эдема Орден собирает такое войско — четыре тысячи Рыцарей, три тысячи Мастеров и почти двадцать тысяч человек ополчения.
Сергей присвистнул. Победа на Шерме им досталась при четырехкратном превосходстве в живой силе. А тут ситуация, похоже, складывается обратная.
— Ну, и что будем делать? В лобовом столкновении мы не выстоим. Надо отходить и собирать силы.
— Нельзя, — вздохнул Ганя, — времени осталось мало.
— Какого времени? А что поменяется, если мы выступим через год? Ты представляешь, какую армию мы сможем подготовить за год?
— Да, представляю. Вот только… Я не хотел раньше времени рассказывать, но, похоже, придется.
То, что услышал Сергей, в очередной раз поменяло его представление об окружающем мире. Но он уже стал к этому привыкать…
… Найденный Тамплиерами артефакт открывал путь в Эдем. Великий Магистр сразу задался вопросом, а что такое Эдем и где он находится? Только через сотни лет он получил однозначный ответ на первый вопрос — Эдем — это планета, большую часть которой занимает Великая Пустыня, и лишь в одном месте, окруженном горными массивами, находится райская изумрудная долина. Второй вопрос так и остался без ответа. Определить, где она расположена по отношению к Земле — может в другой Галактике, или даже другой Вселенной — оказалось невозможным.
Тогда возникает совершенно естественный вопрос — а является ли Эдем единственным местом, куда Предтечи проложили путь. Орден, со свойственным ему прагматизмом, использовал возможности, открываемые Эдемом, исключительно в своих интересах. И, решая практические вопросы, не заботился об изучении нового открытого мира. Да, теологи построили несколько интересных теорий, обосновывающих место Эдема в конструкции Земля-Ад-Рай. Но пытливый ум Великого Магистра не мог этим удовлетвориться.
— А пытливый ум Великого Магистра не мог догадаться поделиться своей проблемой с друзьями? — сварливо поинтересовался Сергей. — Я понимаю, это не тот случай, чтобы идти на поклон к властям, но у тебя же были доверенные люди, а за восемьсот лет наука ушла вперед. Ты собрался в одиночку объять необъятное?
— Нет, — отрезал Ганя, — все, кто находился рядом со мной, в любую секунду могли оказаться под ударом. Прошу тебя, не отвлекайся, то, о чем я говорю, очень важно.
… Великий Магистр обнаружил, что знания, переданные ему черной плитой, имеют очень сложную структуру. Память его напоминала огромный дом с множеством комнат, в которых стояли книжные шкафы с бесчисленным количеством книг. Можно было просто бродить по комнатам, открывать первые попавшиеся фолианты и, получая удовольствие, впитывать их содержимое. А можно было, путем сверхчеловеческого напряжения воли и концентрации силы, найти необходимую комнату, шкаф и книгу. Получить нужную информацию и расплачиваться за нее страшными, до потери сознания, приступами головной боли. Великий Магистр задался вопросом, а каково строение этого мира. Но задать вопрос и найти на него ответ, вынырнув из липкого тумана боли, разрывающей черепную коробку, было еще полдела. Надо было еще осознать полученную информацию в понятных образах и терминах. Задав первый раз такой вопрос, он получил набор знаков, исписав ими целую тетрадь. Очевидно, это была теория строения мира, выраженная через математический аппарат Предтеч. Красиво, но абсолютно бессмысленно. Он переформулировал вопрос, желая теперь получить нужные знания в понятном ему изложении. К счастью, оказалась, что Предтечам было не чуждо искусство, и на этот раз знание проявилось в виде художественного описания, похожего на перевод стихотворных текстов, написанных на их невообразимо древнем языке. Отбросив поэтические описания и странные с нашей точки зрения сравнения — например, трудно представить, что пустота космоса похожа на парящий зеленый лист — стало понятно, что неведомые древние строители — сами Предтечи, или даже их предшественники — построили "цепочку миров", находящихся в разных вселенных, существующих по собственным физическим законам. Переход из одного мира в другой возможен по двустороннему каналу связи, у каждого из миров есть минимум два соседа. Значит, по крайней мере, по одному такому притаившемуся "соседу" существует и у Земли и у Эдема.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
