усадив его к себе на колени. Не нужны нам тут герои мультфильмов – без них весело. Букля прав, надо следить за эмоциями. Мыслями. Желаниями. С другой стороны, то, что я и вправду могла сотворить такое… Это же здорово! Если, конечно, Букля не разыгрывал тут передо мной спектакль, с него станется.
– Да делать мне больше нечего!
Ну вот… Опять. Ну забываю я, что он мысли читает! Ладно, подумаем о чем-нибудь другом. Например, о том, что очень скоро придется общаться с бывшей квартирной хозяйкой. Давно мы с мадам Кларсон не виделись. Как по мне, так лучше бы мы не встречались и дальше. На самом деле вредная старушонка навредить мне ничем не могла, но тем не менее было как-то не по себе. Дурное предчувствие.
«Богомол» огромной влюбленной бабочкой завис прямо над домом, и я увидела ее. Старушка сидела на ступеньках крыльца, обхватив руками колени и уставившись в одну точку.
– Ты? – Потухший взгляд мадам Кларсон равнодушно скользнул по нашей скромной компании. – Позлорадствовать приехала?
Странно. Раньше она так себя не вела. Что-то случилось?
– Добрый день, мадам Кларсон. – Я сделала над собой усилие и улыбнулась. – Как поживаете? И… о чем это вы?
Заметив Буклю, бывшая мучительница слегка оживилась.
– Так вот кто хрюкал в твоей комнате. – Искривленный палец старушки равнодушно ткнул в сторону фамильяра, после чего она вновь потеряла к нам всякий интерес.
Мне стало не по себе. Передо мной был совершенно другой человек.
– Что случилось, мадам Кларсон?
– Что случилось? И ты еще спрашиваешь? Посмотри вокруг. Что видишь?
Двор дома был пуст, словно вымер. Старушка была здесь совершенно одна и искренне верила в то, что во всем этом виновата я, ее бывшая квартирантка.
Но почему?
Букля огляделся. Кудряшки судейского парика облетели двор, заглядывая в пустые окна.
– Они… они… они все исчезли, – всхлипнула мадам Кларсон, да так горько, что сердце сжалось. – Дочь. Внучки. Все!
Я застыла. Дочь? Внучки? Ни за что бы не подумала… Что ж ты такой вредной была, а? За всеми следила, житья не давала. Гуляла бы лучше с внучками, сказки им читала!
Надеюсь, если судьба даст мадам Кларсон второй шанс, она непременно так и сделает. Осталось выяснить, как разыскать «исчезнувших» и вернуть обратно.
– Вы успели добежать в укрытие? – спросила Венди.
Фея задавала правильные вопросы. Не то что я – стою тут как истукан! Просто я… переволновалась. Представьте, вы уговариваете себя встретиться с очень, очень-очень вредной старушонкой, а обнаруживаете несчастную, убитую горем пожилую женщину, которая совсем не похожа на вашего бывшего врага.
– Успела, – едва слышно выдохнула мадам Кларсон. – Я думала, они тоже. Я была уверена.
Мозг лихорадочно соображал. Что-то случилось с теми, кто не успел добраться до убежищ. Мама Стивена. Дочка мадам Кларсон с детьми. Судя по тому, что на улицах Дан-Лана немноголюдно… Это что же получается? Жители… погибли? Что сказали мадам Кларсон и Стивен? Они сказали, что их близкие «исчезли». Они не погибли. Они растаяли, Дан-Лан – город призраков!
Ноги подкосились. Мадам Кларсон права. Это ведь я попросила милорда отпустить реку, а значит, выпустить монстров, что выпили души жителей этого города. Из-за меня некому наслаждаться реальным миром! Обитатели отражения навсегда останутся в Зазеркалье.
– Возьми себя в руки, – прошипел Букля. – Нет здесь твоей вины, бестолочь.
– Они живы, – нахмурилась Венди. – Я чувствую. Следы слабые. Очень слабые. Но они есть.
– Призраки, – кивнула я, и мы с феей застыли, не в силах отвести друг от друга взгляд.
* * *
– Ага! Попалась, мерзавка! – От мерзкого голоса вздрогнули все, даже Рут, который за все это время не проронил ни слова.
Ох, не зря у меня было дурное предчувствие! Во дворе появился судья собственной персоной в новехоньком белоснежном парике. Двое полицейских маршировали следом – все как в старые добрые времена: яйцеобразные каски, начищенные пуговицы и не очень умные лица.
Ну почему все они не достались призракам на растерзание? Где справедливость?
– Надо же… И что мы видим? – Толстяк расплылся в притворной улыбке, потирая пухлые ручки. – Мы видим грубое нарушение условий решения суда! Все согласны? Прошу вас, – судья обвел взглядом Венди, Рута и мадам Кларсон, – будьте свидетелями!
– Что? – Венди хотела что-то сказать, но полицейские уже схватили меня с двух сторон, задрав рукав платья – браслет светился алым светом.
– Арестовать! – отдал приказ судья.
– Подождите! – Венди умоляюще посмотрела на Рута.
Пилот «Богомола» аккуратно завел фею за спину и выступил вперед.
– Вы не имеете права! Энн Файер прибыла в Дан-Лан по приказу милорда Харди!
– До выяснения обстоятельств, голубчик, до выяснения обстоятельств. Приходите с вашим лордом, приносите соответствующие документы… Закон есть закон. Разберемся. В здание суда!
И меня быстро потащили прочь. Кеб тронулся, звонко зацокали копыта по мостовой, заглушая возмущенный крик Рута.
Когда мы наконец прибыли туда, где, собственно, все и началось, первое, что я услышала, – свист вспышки фотоаппарата. Перед глазами заплясали искры света. Запястье жгло. От чего именно на глаза навернулись слезы, понять было сложно, но они тут же высохли, стоило мне увидеть друзей!
Уилл и коротышка-фотограф – так вот кто меня ослепил! Они здесь. Все как раньше. Значит, я не одна… И если бы не мысли о том, что у тех, кто стал призраком, не так много времени, я, наверное, была бы почти счастлива.
– Господин судья, ваш комментарий?
– Преступница поймана и получит по заслугам.
– Лорду Харди известно, где сейчас находится женщина, которую сослали в его замок в качестве наказания?
– Без комментариев!
– Господин судья, последний вопрос! Вы не боитесь лишиться очередного парика во время предстоящего судебного процесса или же мы можем стать свидетелями еще одного…
– Без комментариев, я сказал!
Глава 27
Двое из ларца одинаковых с лица детинушки тащили меня в здание суда с таким торжественно-строгим видом, словно они поймали наконец преступницу века. Ничего-ничего… Это раньше я была никому не известной Энни-Из-Другого-Мира, спасти которую могло только чудо. И тогда оно, заметьте, случилось!
Без Букли я чувствовала себя одиноко и неуверенно, но теперь у меня была надежда. Лорд Харди обязательно явится меня спасать. И тогда… О, как же хочется полюбоваться на то, как с раскрасневшегося лица мерзкого судьи сойдет эта его наглая, слащавая улыбочка! Как он побледнеет от страха, позеленеет от злости и отпустит меня на все четыре стороны, потому как другого пути у него просто-напросто не будет! А там, может, Ее Величество королева Витта и вовсе уволит толстяка. Нет, я не
