И вот она плачет. Или готова расплакаться. Стоит на пороге и не решается войти, а он так и не пригласил ее в дом.
– Проходи. – Вместо того чтобы сделать шаг вперед и поддержать, он отступил, освобождая дорогу. – Кофе будешь?
– Андрей… – Хелена переступила порог, пошатнулась.
Волков обхватил ее за плечи, шею обвили прохладные руки. Было в этих объятиях что-то неприятное. Его инстинкт, его хваленая интуиция вскинулись, закричали об опасности. Не раздумывая, подчиняясь лишь этим тревожным голосам, Волков отшатнулся от Хелены, но не успел. В шею воткнулась игла, и пол сначала закачался, а потом и вовсе выгнулся дугой, сшибая с ног…
– Мужчины… Какие же вы все самоуверенные. – Холодные пальцы ласково коснулись его онемевших губ. – Какие предсказуемые.
Последнее, что Волков увидел перед тем, как отключиться, была улыбка Хелены. Алая помада на ее губах напоминала кровь, а белые зубы хищно скалились.
* * *
За окном шел дождь, даже во сне Арина слышала, как барабанят по стеклу крупные капли, чувствовала запах мокрой земли и прикосновение к коже отяжелевшего от влаги воздуха, а вот проснуться, вырваться из чужого мира никак не могла, так и бродила на меже между сном и явью.
– …А она не слишком долго спит, тетя Анук?
– Она устала, сон ей на пользу.
– Даже такой, от ваших трав?
– Особенно от моих трав. Твои лекарства, девочка, ей сейчас не помогут. Да и мои не сразу. Ведьмин аркан – штука опасная, он не только отнимает силу, но и разрушает душу.
– Ведьмин аркан – это тоже трава?
– Редкая, очень редкая. Я о ней читала, но действие ее наблюдаю впервые. Раньше, еще во времена моей прабабки, с ее помощью люди пытались держать в узде таких, как мы с Ариной. Потому и название такое – ведьмин аркан.
– И как она работает… эта трава?
– Как удавка. Есть такие путы, специальные узлы. Жертва трепыхается, пытается вырваться, и удавка затягивается все сильнее. Применив силу, ту ее часть, которая несет угрозу окружающим, ведьма может погибнуть сама. Вот как это работает. Ведьма все видит, все чувствует, сила ее рвется на волю, а использовать ее нельзя, потому что с каждой попыткой удавка затягивается все сильнее. Помимо того, что жертва чувствует боль, это разрушает личность. Ведьма не может долго жить в разладе со своей сутью. Это очень опасно.
– Арина могла умереть?
– Умереть – нет, сойти с ума – да. И в ее крови этой гадости было очень много, я сразу это почуяла.
– Но противоядие… Тетя Анук, вы ведь дали ей противоядие. Этот ваш отвар…
– С ней все будет хорошо, она сильнее, чем кажется. Меня волнует другое…
Анук замолчала, а Ирка не спросила. А ведь это очень важно. Нужно просыпаться, перейти наконец границу.
Арина открыла глаза. Она лежала на диване в гостиной, до самого подбородка заботливо укрытая пледом. Анук и Ирка сидели тут же в плетеных креслах. Комнату скудно освещал настольный светильник.
– Уже вечер? – Во рту пересохло, и слова царапали горло.
– Просто дождь. – Анук взяла со стола чашку. – Была сильная гроза, но она уже уходит. Выпей! – Видящая протянула чашку Арине. – Не бойся, это всего лишь укрепляющий чай.
Чай был приятный на вкус, Арина выпила бы и больше, но Анук не предложила, значит, больше нельзя.
– А что было до этого? Вы дали мне снотворное? Как Бабаю?
– В другой дозировке. Тебе нужно поспать, набраться сил, отдохнуть.
– Я не отдыхаю во сне.
Анук вопросительно приподняла брови, и Ирка, воспользовавшись заминкой, приладила к Арининой руке манжету тонометра. Медицине подружка все еще доверяла больше, чем колдовским штучкам.
– Почему ты не отдыхаешь во сне? – Взгляд Анук сделался настороженным. – Тебя снятся кошмары?
Кошмары… В одурманенном снотворным мозгу что-то щелкнуло, и Арина вспомнила…
Все жертвы были напрасны! Волков умирает, потому что тень ее обманула. Нет, не обманула, просто не сказала всей правды, не предупредила, не оставила выбора. И теперь Волков ее забыл, и каждая попытка вспомнить подталкивает его все ближе и ближе к краю пропасти, а он все равно пытается! Потому что вместе с воспоминаниями потерял кусочек души, а жить с раной в душе очень больно.
– Давление совсем низкое. – Ирка вынула из ушей фонендоскоп, перевела взгляд с манометра на Арину и побледнела. – Ты чего? Тебе совсем плохо, да?
Мужчина, за которого она готова была отдать жизнь, медленно умирает. Да, ей плохо! Ей смертельно плохо, потому что все напрасно!
Лампочка в светильнике мигнула и затрещала, за окном громыхнуло, молния ударила в землю у самого дома, в воздухе остро запахло озоном, а веретено – оказывается, она сжимала в руке веретено! – нагрелось.
– Успокойся, – сказала Анук и неодобрительно покачала головой.
Лампочка мигнула в последний раз и взорвалась, а в темном квадрате открытого окна завис бело-синий светящийся шар. Арина сцепила зубы, крепче сжала веретено. Сила, долгое время сдерживаемая, рвалась наружу, грозилась уничтожить все на своем пути, выжечь дотла.
– Если ты не успокоишься, то спалишь дом. – Голос Анук стал на тон громче. – Возьми себя в руки, девочка!
Ирка испуганно отшатнулась, в ее волосах сухо пощелкивало электричество. Шаровая молния влетела в окно, зависла над разбитым светильником, освещая комнату мертвенным светом.
– Волков умирает, – сказала Арина сжавшейся в комок Ирке. – Волков все равно умирает, а я ничем не могу ему помочь…
Шаровая молния начала вращаться, с каждым витком набирая скорость.
– Если ты не успокоишься, если сейчас же это не прекратишь, твое спасение окажется напрасной тратой сил и времени! – Анук стукнула тростью по полу, и огненный шар замедлил свое вращение. – Все будет напрасно! Ты меня слышишь?
Арина слышала. Вот только как обуздать эту дикую силу?..
– Ты сможешь. – Анук не нужны слова, она все и так понимала. – Просто попытайся взять себя в руки.
Шаровая молния описала круг по комнате, задела занавеску, и та вспыхнула. Ирка, уронив на пол тонометр, вскочила на ноги, бросилась тушить занимающийся пожар. Во взгляде ее была паника.
Нужно успокоиться. Как учат психологи? Глубокий вдох – медленный выдох? Обратный счет? Арина встала, потянулась к молнии, зависшей над Иркиной макушкой. Молния качнулась в ее сторону, потянулась к растопыренным пальцам. В доме опасно. Она опасна для Анук и Ирки. Значит, выход только один.
– Не ходите за мной. Пожалуйста…
Ощущая босыми ногами гладкость лакированного пола, Арина медленно двинулась к выходу. Молния, словно привязанный за веревочку воздушный шарик, полетела следом. Рядом черной тенью заскользил верный Блэк. Гладкость полированной доски сменилась сначала прохладой мокрой плитки крыльца, а потом холодом пропитанной дождем земли. Арина сосредоточилась на этих простых ощущениях. Они не успокаивали, но отвлекали, чуть-чуть гасили пылающую в груди ярость.
