Майор продолжал стоять, словно вникая в услышанное. Ветер снаружи усилился, стуча плохо закрепленными пластиковыми панелями.
– Да, снаружи стоят ребята со стволами, – сказал Виктор. – Если ты хочешь напасть на меня, то делай это быстро. У тебя будет не более пяти секунд, чтобы до меня добраться. Справа от тебя прекрасная старая мебель, из ручки дивана можно сделать дубинку, из обивки – удавку, и это не говоря про кучу мелких щепок. Давай, Владимир Кунченко. Потому что, когда мы сядем в самолет, нам придется поднять там некоторые сложные вопросы.
Клинч продолжал стоять на месте, стиснув зубы. Он ничем не выдавал ярость, но Виктора было не так просто обмануть. За почти сутки просиживания на объекте рядом с майором он узнал его достаточно.
Послышались шаги, возбужденные голоса, и в комнату ввалились Марк и Орех.
– Мужики, нам надо… – начал Орех и замолчал, глядя на напряженную сцену.
– Что тут происходит? – произнес Марк.
– Борланд тут? – спросил Виктор, продолжая смотреть на майора.
– О нем и речь. Одна сложность возникла. А что вы тут делаете?
Дверь открылась снова. Вошел Джавдет, постукивая пальцами по прикладу автомата.
– Парни, у нас серьезная проблема, – сказал он. – Похоже, что тут шесть жетонов на семь человек.
– Что? – вымолвил Клинч, глядя на бородача. – Как это? Этого не может быть.
– Верно, не может. Поэтому я и в раздумьях. Пробил жетончики по кодам. У одного из вас недействительный.
– Как это? – удивился Орех. – У кого же?
Джавдет недобрым взглядом посмотрел на майора.
– Вот у этого дяденьки, – сказал он. – Клинч, тебя тут стоять не должно. Объяснишь?
– Да вы что, с ума посходили? – пробормотал Клинч. – Джавдет! Ты меня знаешь! Я же единственный, кто попал сюда по всем правилам!..
– У меня правило одно, – прервал его Джавдет. – Следить за исполнением программы «Контроль». Шесть жетонов – семь человек. Это непорядок. Твой жетон неактивен. Как нам быть?
– Да ты с ума сошел, плешивый! – взорвался Клинч, вытаскивая свой жетон. – Вот, взгляни сам! Вот мой код! Джей, три, кью…
– Кью, четыре, – произнес Борланд, скорее вваливаясь, чем заходя внутрь. Он слишком быстро дышал, его лицо было настолько красным, что еще немного – и он заработал бы проблемы. – Тебе не стоило светить номером в вертолете по пути из Орла в Москву.
– Джавдет, – прошипел майор. – Ты слышал? Он сам признался, что смошенничал. Он перебил мой жетон по коду.
– Как это перебил по коду? – нахмурился Джавдет. – Так, мне нужны объяснения. И немедленно.
– В программе «Контроль» нашлась дыра. – Борланд упал в кресло, нимало не заботясь о том, что с него нельзя быстро вскочить в случае чего. – Не слишком критичная. Там был, как это… погоди, дай вспомнить формулировку… невоспроизводимый баг, вот. Короче, один из жетонов оказался неактивен. Дыру быстро залатали, программа снова пашет как часы. Вот только жетон пришлось переоформлять. В данном случае – на меня. Сложности производства.
– Нет, ну ты только посмотри на него! – Клинч с яростью сплюнул. – Джавдет, у нас с «Тектоном» был договор! У нас и с тобой был договор! Так нельзя, так просто нельзя!
– А чему именно ты так расстраиваешься? – спросил Виктор. – Тому, что не сядешь в самолет? Именно в этот, вместе с нами? Такой человек, как ты, найдет себе место в Московской Зоне. В конце концов, ты сам ее создал. Ты напрямую причастен к тысячам смертей. А в этом мире такое количество жертв делает человека неприкасаемым. Чем тебе так ценен жетон? Не хочешь объяснить сам, пока мои друзья не додумали за тебя?
– Джавдет, – снова воззвал майор, и бородач поднял крепкую ладонь перед собой.
– Хватит! – рявкнул он. – Я разберусь. Выйдите все. Майор, останься.
– Пошли, – шепнул Виктор Марку на ухо, выталкивая его и Ореха наружу. – Скорее.
Борланд вышел вслед за ними.
К самолету уже подкатывали небольшой трап.
– Что там? – спросила Полина, прислонившись к Литере. Казалось, девушки поддерживали друг друга.
– Идемте к самолету, – сказал Марк. – Просто идемте туда. И не оглядывайтесь.
Внутри барака прозвучал автоматный выстрел. Два бойца, стоявшие у двери, мигом забежали внутрь, и сразу после этого оттуда вышел Джавдет.
– Он что, убил его? – ошарашенно спросил Орех. – Как, почему?
Борланд не стал озвучивать ответ. Все и так знали.
Новая Зона не имела к Старой никакого отношения. В ней все было и будет оставаться другим, фундаментально иным. Майор Владимир Кунченко был хорошим военным, отличным пилотом, умным заговорщиком и серьезным противником. Но ему не было места в мире корпоративной дикости. В мире, где всем плевать на твои чувства, личные интересы, право устанавливать свои законы на принадлежащей тебе территории. Программа «Контроль» должна работать. Единственный способ заставить ее функционировать – это следовать ее пунктам до буквы. Никаких лишних жетонов, клиентов, недоработок быть не должно. Потому что лишь в Старой Зоне любое аномальное отклонение от нормы было основой для всей системы. В Новой Зоне отклонения пресекались на корню. Клинч вовремя не сделал поправку на этот существенный момент. Он жил в своем ритме, столь близком и понятном лишь сталкерам старой школы.
Джавдет был человеком нового мышления – гибкого и единственно подходящего. Он устранил майора как вредоносный элемент, как неизвестную переменную. Программа должна работать. Система должна работать. Мир должен жить по новым правилам, и для кого они не подходят – тот должен уйти.
Борланд вел Литеру за собой, пытаясь совладать с ее потрясением от смерти Клинча. Но майор был последним, черт возьми. Система долгое время пыталась перемолотить их, и Система же поможет им безопасно скрыться. Если что-то произойдет с любым участником программы «Контроль», то она не будет пользоваться спросом. Законы рынка обеспечат Борланду, Марку, Виктору, Литере, Полине и Ореху свободный выход. Это совершенно однозначно, ибо фундаментом здесь служит Новая Зона и ее особенности.
И все же, по мере того как самолет был все ближе, Борланд чувствовал подступающую горечь. Ему было невыносимо жаль майора, жаль его неверно принятого решения. Он почти оплакивал Кунченко. И не имеет никакого значения, что майор нес ответственность за создание Московской Зоны.
Просто Клинч был единственным, кто жил с Борландом в общем мире. Душой, умом и телом принадлежал Старой Зоне. С его кончиной не осталось никого. Враг или не враг – дело десятое. В конце концов, «враг» – слово, придуманное цивилизованным миром. В Зоне имело смысл лишь то, примут тебя сталкеры за своего или нет. А остальное – судьба.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
