— Старые пни умеют рулить шхуной? Могу научить.
Ах, ты… зар-раза! А ну, стой!
Глава 6.Диплом
Демоны вошли в поточную аудиторию. Сантилли помахал рукой одногруппникам и начал подниматься, Лас задержался, чтобы переговорить с преподавателем.
С краю свободных мест не было. Ну, это не беда, особенно с такими красавицами.
— Непривычно, когда столь очаровательные девушки уступают мне место, — ашурт обаятельно улыбнулся, и студентки, предсказуемо растаяв, подвинулись.
«Обломайтесь, милые, — вспомнил он словцо Сергея, — я занят».
До лекции оставалось неполных пять минут, и герцог начал неторопливо расстегивать рюкзачок, когда от стола преподавателя донеслись испуганные крики студентов. Уже вскидывая голову, Сантилли знал, что увидит: приступ, которого они ждали уже несколько месяцев. Он не помнил, как скатился вниз, отталкивая людей с дороги, как упал на колени рядом с другом. Лас был в сознании, впервые на памяти ашурта. Черт! Как же он терпит все это? Один удар сердца страшная судорога выгибает тело, миг перерыва и все повторяется снова. Надо успеть сделать вдох за это короткое мгновение или ждать следующего.
Мы справимся, повторял про себя герцог, расстегивая сумочку с десятикубовыми ампулами на поясе Ласайенты, мы справимся. Они давно придумали это — запасать кровь, постепенно обновляя ее. Не резать же вены на виду у всех. Ашурт выдернул первую, дождался перерыва и быстро просунул металлический наконечник между стиснутыми зубами. Сейчас, малыш, сейчас все кончится.
Профессор первым пришел в себя и разогнал студентов, заставив кого-то открыть окно. Я тебя расцелую, милый ты мой, или скажу большое демоническое спасибо. Сантилли сунул пустую ампулу в карман и выдернул следующую. Кто-то выскочил из аудитории, не иначе, как за врачами побежали. Пять ампул. Если не хватит, он пошлет всех к дьяволу и выпустит когти. Все равно, что будет. К черту учебу и диплом! Все к черту! Третья ампула полетела на пол. После четвертой приступ кончился и прозвенел звонок.
— Она кричала, Сан, — еле слышно прошептал Лас, и герцог больше понял его по губам, — Ей тоже было больно.
— Кому? — ашурт склонился над другом.
— Маме, — тот устало закрыл глаза, — Маме было больно.
Санти нашарил пустую ампулу на полу и затолкал ее в карман. Сейчас мы позовем ветер, и станет легче. Спи, малыш, отдыхай. Раньше можно было бы перенести тебя к Марку или Алексею, да куда угодно, только не в больницу. Там просто невыносимо пахнет болью и старыми болезнями. Это совсем не то, что тебе надо. Сейчас, малыш, потерпи. Ашурт осторожно поднял друга на руки и понес к двери.
— Скоро придет врач, — преподаватель участливо посмотрел на демона, — несите его ко мне в лабораторию.
Не надо врачей, отмените вызов. Спасибо за заботу, но в лаборатории нет окон. Мы лучше в медпункт. Да, так будет лучше. Это ненадолго, мы скоро придем.
Конечно, Сантилли никуда не пошел, а пристроился на подоконнике в рекреации, распахнув раму. Осенний ветер перебирал волосы Ласайенты, вливая силы и давая отдых измученному телу. Герцог, быстро скользнув глазами по пустому коридору, прижался губами к губам йёвалли, делясь жизненной энергией. Почему другим достаточно прикосновения? Потому что ты — полукровка? Сантилли тяжело вздохнул и крепче прижал друга к себе.
Через пятнадцать минут демоны слушали объяснения преподавателя, перед этим завернув назад спешно прибежавшего врача, еле от него отвязавшись. Они очень редко что-нибудь записывали, и все уже привыкли к этому, перестав удивляться их памяти. Принц иногда делал быстрые зарисовки людей с натуры или по памяти, Санти рисовал карикатуры или животных. Сейчас они доводили до ума новый истребитель, и тетради пестрели набросками и чертежами.
Было бы лучше, чтобы Ласайента ушел домой порталом. Вызвали бы кого-нибудь. Но вредный демон снисходительно показал белоснежные клыки и блеснул глазами, посоветовав заткнуться. Очень остроумно. Вот и сиди теперь, лови сочувственные взгляды, которые ты терпеть не можешь, а я заткнусь, как ты и просил.
Ашурт дулся до следующей пары, пока не потерял йёвалли, когда группа меняла аудиторию. После этого он разозлился.
— Кто видел, куда эта зараза делась? — герцог крутанулся вокруг себя.
Как сквозь землю провалился. Конечно, как вы могли его заметить, если я и сам его прозевал? Убью!
В ответ на мысленный вызов пришел воздушный поцелуй. Замечательно, это мы так обозначили, что живы и здоровы. Одногруппники утешали мрачно нахохлившегося демона, стараясь держаться на расстояние. Лас появился ближе к концу перемены, помахивая полотняным мешком, стянутым у горловины шнуром, и весело плюхнулся рядом. Вылитый дед Мороз, только тулуп забыл и Снегурочку где-то потерял. Герцог как сидел, растекшись темной кляксой по столу, так и остался, даже головы не повернул и не убрал сложенных друг на друга рук. Вот как хочешь, так и пристраивайся.
Лас осторожно потыкал его пальцем в бок. Да хоть насквозь проткни! Тогда принц навалился на него сверху, обняв за плечи, и заглянул в лицо.
— Сан, — теплое дыхание пощекотало щеку, — ну, не дуйся.
Ашурт сердито засопел: а я и не шарик, чтобы дуться.
— Целоваться буду, — громко пригрозил принц, заставив студентов удивленно обернуться.
— Давай, — герцог соизволил повернуть голову и снисходительно глянул на друга.
— Ребята, вы чего? — осторожно спросил Андрей, — Вы же не геи. Или да?
— Мысли у тебя, — поморщился Ласайента и покрутил пальцем у виска, — не в ту сторону повернуты.
— Ты мне зубки не заговаривай, — проворчал Сантилли, снисходительно щуря глаза, — Целуйся, как обещал. Ну.
— Без проблем, — йёвалли встал и оценивающе пробежался глазами по аудитории, — Кто составит мне компанию?
Одногруппники, не сговариваясь, сдали назад.
— Не хотите, как хотите, — показательно тяжело вздохнул демон и начал развязывать мешок, — Предлагаешь людям, предлагаешь, а они, глупые, отказываются от своего счастья.
По аудитории поплыл умопомрачительный мясной аромат домашней выпечки. Так, понятно, смотался порталом на королевскую кухню и что-то выдурил у повара. И не поскупился на щит, чтобы запах не просочился раньше времени. Йёвалли повертел румяный пирожок, внимательно рассматривая его со всех сторон. Студенты дружно сглотнули слюну.
— Как я тебя люблю, — Ласайента смачно поцеловал золотистый бочок и почмокал губами, — Так бы и съел.
— Мне тут сказали, что Романов при смерти, — никто не заметил преподавателя, — А он как обычно в своем репертуаре.
