Тут же мощным толчком та часть получившегося в результате всех изменений существа, в которой находилась моя голова, вместе с небольшим количеством щупалец, а также сжимаемым ими Ксеном и двумя оторванными головами, отделилась и улетела прочь. Еще до того, как она достигла земли, я почувствовал, что снова могу управлять телом. В него стремительно втягивались укорачивающиеся отростки, а пальцы крепко сжимали магический посох. Ура!!! А ведь уже боялся, что руки, ноги и туловище были просто поглощены Млфурием, оставив после себя лишь покорную его воле плоть да неизвестно почему продолжающее оставаться моим лицо, возможно даже без шеи, ведь пошевелить ей удалось всего один раз, да и то в начале схватки. Приземление вышло относительно мягким, его смягчили ветви небольшого дерева, крону которому я основательно попортил. Кстати, оказывается, на мне даже одежда местами уцелела, вот вроде мелочь, а приятно. Особенно учитывая, что блокировка неприятных ощущений, обычно наводимая живым артефактом, сейчас не работала и чувствовались все до единой занозы, которыми представитель растительного мира наградил падающее на него тело. Какая-то ветка, распрямляясь, дернула за висящую на шее экспериментальную сумочку, забитую под завязку ее более примитивными товарками, и вниз пролился дождь из артефактов и небольшого количества припасов, захваченных на всякий случай. Жаль, что золотом их наполнить так и не удалось.
Оставшееся переплетение плотоядных конечностей, ведомых волей темного древнего божества, и теперь находящееся метрах в пятидесяти, сжалось в шар, напоминающий по структуре и цвету кусок холодца, подпрыгнуло на высоту десятиэтажного дома и с размаху приземлилось на красную оркскую рожу вместе с верхней половиной статуи, высунувшейся из почвы по пояс. Этого воплощение одной из ипостасей бога войны не выдержало и, взмахнув руками, кануло куда-то вниз, увлекаемое Млфурием в глубины земли, то есть практически родное для него поле боя.
– Ооой, – жалостно простонал Ксен, обнаружившийся в ветвях немного выше. Как более легкий снаряд, он застрял в относительно тонких веточках, покрытых распускающимися почками, из которых еще не полностью вылезли наружу изумрудно-зеленые листья. – Головаа…
– Голова где-то в траве лежит, – кинул взгляд вниз я на парочку трофеев, невесть зачем сохраненных покровителем гномов.
– Что?! – вскрикнул молодой маг и, неудачно дернувшись, рухнул вниз. – Ой! Мама! Мэтр! Вы зачем так пугаете, я же подумал, что мне голову отрубили и она где-то в траве лежит!
– И не отрубили, а оторвали, – меланхолично поправил его я, чувствуя, как наконец-то подступает шок и начинают стучать друг о друга зубы. – И не тебе, а твоему кровнику. Или этот момент уже не помнишь?
– Наверное, нет, – решил подросток, на которого, очевидно, после всего пережитого напала болтливость, – помню, воплощение бога войны явилось, а вы его щупальцами, а оно вас дубиной… Нашел! Он! Настоятель, урод! Наставник, спасибо, мой клан теперь отомщен, я навеки у вас в неоплатном долгу! И да, теперь понимаю, что вы говорили о силе не для всех. Действительно, не для всех, раз с ней на такого противника идти в атаку можно! Кстати, а вы все-таки пообещали научить меня магии тьмы! Помните? Обещаю, буду достойным учеником! Приложу все свои силы! А уж вместе мы! Мы всех! В прах, в пыль, в лоскуты! И, кстати, случайно не знаете, почему под ногами все трясется?
– Нас до сих пор ищут, так как ушли не попрощавшись, – проинформировал его я, хватаясь за самую толстую ветку, чтобы не упасть, так как дрожь, причем не земли или дерева, а непосредственно тела, все нарастала. И была она слишком серьезной для простого нервного подергивания, меня били настоящие судороги. – Аххрр!
Я все-таки сверзился на землю и после непродолжительной, но довольно мучительной агонии, во время которой корчился, будто рыба на сковородке, впал в забытье, из которого выбирался лишь ненадолго и урывками. Вот обеспокоенный Ксен пытается меня чем-то отпаивать. Вот он же подсовывает под голову кучку из сумок со свернутым пространством, а потом лупит из надетого на руку перстня серыми лучами в троицу каких-то гоблинов, одетых в некий аналог формы, взявшихся непонятно откуда. На тех, впрочем, его чары почему-то не действуют, а потому в зелененьких ушастых уродливых коротышек летят сначала два кинжала, а потом яблоко из продуктового запаса, высыпавшегося во время придеревливания. Парня скручивают, но уже почему-то люди, а их предводитель начинает опасливо подбираться ко мне, сжимая в руке зловещего вида окровавленный палаш, но не доходит, оказываясь сметен с ног распластавшейся в невозможном прыжке фигурой с серой чешуйчатой маской на лице и соблазнительными женскими выпуклостями.
Глава 12
– Так, а это у нас что? Вспоминай! Или читай. Что тебе проще будет. Ну же, давай, не стесняйся.
– Я кушать хочу!
– Читай!
– Глазки!
– М-да, неудачный пример, уж их-то любой назовет, тогда вот лучше это читай!
– Кушать! Кууушааать!
– Потерпи немного, скоро будет подан обед. Вот, что тут у нас?
– Поджелудочная!
– Нет, селезенка! Се-ле-зен-ка. Ну, нечего картинку своими культяпками отпихивать! Давай учи!
Ксен с удовольствием возился с малолетней кузиной, всю дорогу до столицы изучавшей учебник по анатомии человеческих и нечеловеческих рас. Парень был доволен собой, миром, своим местом в мире, да и вообще практически светился от переполняющих его положительных эмоций. В кошеле со свернутым пространством, где-то между оставшимися боевыми артефактами, лежала голова жреца, уничтожившего практически всех родных мальчишки. А еще его мудрый и могущественный, пусть и жутковатый, наставник, служащий самому королю, был рядом и готовился занять полагающееся ему по праву место во главе ковена магов. В том, что я прогну под себя организованную группировку сильнейших чародеев страны, подросток после всего увиденного и немного не правильно понятого не испытывал ни малейших сомнений. Увы, практически аналогичного с ним мнения придерживались Грофон, Филарим, вампиры и уцелевшие во время обвала вражеские солдаты, допрошенные сначала службой безопасности дворца, а потом и венценосной особой лично.
По рассказам наблюдавших за происходящим со стороны, я в одиночку разнес передовой отряд Виреи, причем не какую-нибудь посланную на убой часть, а практически аналог войск специального назначения, уничтожив их защищенную, как настоящая крепость, тайную базу, вместе с обитателями, несмотря на поддержку последних нашими местными предателями и высшими силами. Чуть больше информации о произошедшем, вероятно, могли бы дать Локрен и Крен или их более высокопоставленные коллеги из столичного храма Ремеса Торговца, но братья после снизошедшей на них благодати в виде полноценного воплощения божества всю дорогу лежали без сознания, а жрецы уверяли, будто бы ничего не знают. Врали, наверное, видимо, их покровителю удобно иметь во главе объеденения волшебников Азалии полного бездаря, которого, к тому же, в любой момент может сожрать поселившийся в его теле живой артефакт.
В любом случае, когда Дэриел Второй получил сначала письмо от старого графа Принмута, потом от нового, а потом официальное объявление войны от соседей, и все практически одномоментно, он решил послать бывшего регента и действующего главу разведки вдогонку за придворным магом, без которого его величеству, чуть ли не привыкшему к регулярным покушениям, принимаемым тем на себя, жилось немного некомфортно. Все равно от Льюи в поиске заговорщиков и шпионов пользы было примерно как от козла молока, а вот воспользоваться имеющимся спецтранспортом в виде магической кареты заслуги и финансы верного соратника отца монарха вполне позволяли. Прибывший на место коротышка, способный послужить живым примером для слова «фаталист», обнаружил свою цель находящейся в глубоком обмороке, нескольких свидетелей и даже парочку военнопленных, оперативно наловленных местными специалистами в лице Иллирия из числа тех, кто вовремя смылся из обвалившейся пещеры. Все интересное, включая придворного мага, аристократ, ничуть не сомневаясь, отправил в столицу, а сам принялся на месте крепить оборону. Остается лишь надеяться, что полководцем он будет лучшим, чем главой спецагентов. А иначе можно сразу садиться за сочинение договора о капитуляции.
Я, получивший в результате использования своего тела Млфурием, жутчайшее истощение, физическое, магическое и только один древний бог знает какое еще, валялся пластом до самого прибытия во дворец и попадания в цепкие руки магов-медиков, служивших роду матери короля не один десяток лет и потому не вызывающих сомнений не только в своей компетентности, но и в преданности. Возможно, эти волшебники были далеко не самыми сильными и опытными, но свое дело знали, и потому спустя примерно неделю с начала войны придворный маг смог предстать перед августейшим начальством на своих, пусть и слегка подрагивающих, ногах. Собравшийся на первую в жизни настоящую войну монарх, немногим старше парня, ставшего моим учеником, коротко поздравил с достигнутыми успехами, пожелал скорейшего выздоровления, вручил какой-то орден и проинформировал, что собрание ковена магов Азалии, на котором будет проведена официальная церемония выбора нового главы, состоится завтра во дворце. То есть уже сегодня. И, высочайшим указом обязав усесться в кресло председателя никого иного, как меня, отбыл совершать подвиги, не успев даже выслушать невнятных возражений. Стоять-то я тогда стоял, да и соображал вполне неплохо, но вот челюстные мускулы, невесть с чего пострадавшие едва ли не сильнее всего в организме, еще плохо слушались, а живой артефакт вообще до сих пор почти не функционировал.
