— Если он сфабрикован — нет! — отрезала Аманда. — Ты чересчур доверчива, тетушка. Я не такая. Я не приму на веру пачку бумаг, если они полностью противоречат тому, что мне известно! Это ложь, гнусная ложь! Как ты себе представляешь мои отношения с отцом? По-твоему, он только гладил меня по голове и осыпал подарками в свободное от дел время? Нет, нет и нет!!! Он делился со мной! Он обожал рассказывать о том, как прошел день!
— Возможно, он делился только успехами, а о промахах умалчивал? Стыдился их перед той, кого особенно любил.
— Ты как будто хочешь, чтобы все это было правдой, — язвительно заметила Аманда. — Из кожи вон лезешь, чтобы оправдать мошенничество! Дела отца процветали и приносили такой доход, что лучше и быть не может.
— Слишком много нововведений сразу — и даже самый успешный бизнес может быть подорван. Мортимер ввел…
— Нет, не ввел! — резко перебила она. — Он ничего не вводил, заруби это на носу! Ты плохо знаешь собственного брата, тетя Кэтлин! Он слишком любил прибыль, чтобы поступиться ею ради тех, кто на него работал. Условия их труда его совершенно не волновали. Но ты, быть может, помнишь его эдаким филантропом!
— Я только хочу сказать, что к письму приложены документы, а в них все факты, которые…
— Нет в них никаких фактов! Отец терпеть не мог выбрасывать деньги на ветер. Он все время повторял: кому не нравится, тот пусть ищет себе другое место. Мэриан! Разве ты не слышала от него этих слов? И он был прав! Народ валил к нему валом не из-за хороших условий труда, а из-за денег, которые он платил тем, кто готов был работать в плохих. Что касается инвестиций, то за последние семь лет отец открыл только один магазин, да и то потому, что на другом конце города кто-то завел такой же и он не хотел, чтобы тот снял все сливки. Он дал в газеты рекламу, устроил торжественное открытие. И месяца не прошло, как клиенты повалили валом! А ты твердишь о каком-то банкротстве!
Должно быть, такой напор произвел на Кэтлин некоторое впечатление, потому что она повернулась к Мэриан за разъяснениями. Как ни тошно было соглашаться с Амандой, нельзя было не признать очевидного. Девушка кивнула:
— Это верно, отец не любил раскошеливаться. Ну, то есть он хорошо платил работникам, но неизменно отмахивался от жалоб на духоту, сырость или устаревшее оборудование. У него была своя философия: покупателю не важно, в каких условиях сработана обувь — лишь бы хорошо носилась. В магазинах он тоже вел дело по старинке, и я не припоминаю, чтобы где-то шел ремонт. Правда, я делала покупки в другой части города.
— А я как раз в этой, — заявила Аманда, — и никогда не забывала заглянуть в магазины отца. Никакого упадка я там не заметила!
— Ну… — Кэтлин замялась, — были еще неудачные вложения в недвижимость. Мортимер вынужден был брать ссуды.
— Брать ссуды? Чего ради? У него и своих денег хватало! Семьсот тысяч — это, по-твоему, не деньги? А недвижимость — что ж, я отвечу и на это. Я читала отчет. Там упоминается… — для полноты эффекта Аманда сверилась с письмом, — некий пансион «Совиное гнездо». Так вот, он никак не мог пойти с молотка в счет долгов, потому что никогда не был куплен! Я отлично помню эту историю. Папа собирался купить «Совиное гнездо», это верно, но кто-то дал более высокую цену, и он пошел на попятную. Почему? Потому что городок был невелик, приезжих мало, и завышенная цена никак себя не оправдывала. Другое дело, если бы он спекулировал недвижимостью. Но папа никогда не опускался до такого!
— В самом деле! — вмешалась Мэриан, внезапно вспомнив упомянутый случай. — Теперь я припоминаю. В тот день, когда покупка не состоялась, отец был очень весел за ужином и много шутил. Говорил: «Не зная броду, не суйся в воду» — и все такое. Насколько я поняла, уже несколько раз недвижимость уплывала от него в одни и те же руки, и он предрекал выскочке финансовые проблемы. Пообещал, что поможет ему вырыть себе яму, и в самом деле: стал выказывать интерес к бесперспективному бизнесу, а на торгах в последний момент отступал, оставляя его конкуренту. Судя по всему, тот вскоре разорился. Отец был способен на многое, лишь бы это не било по карману.
Кэтлин слушала ее, изумленно округлив глаза, не отваживаясь верить, к чему идет. Аманда искоса бросала на нее торжествующие взгляды. Мэриан надеялась, что она хотя бы промолчит, но не тут-то было.
— Ну, что я говорила! Не надо верить всякой чепухе!
Глава 47
В дальнейшем разговоре приняли участие даже те, к кому случившееся не имело непосредственного отношения. Посыпались догадки и предположения.
Стюарт, который обычно держался отстранение очень оживился. Он подал идею собрать верных людей, выехать в Хейверхилл и под шумок линчевать «пройдоху» (так он окрестил Альберта Бриджеса). Пришлось напомнить ему, что в восточных штатах на самосуд не смотрят сквозь пальцы. Что касается закона, чтобы апеллировать к нему, требовались доказательства вины. Хотя все понимали, что Альберт Бриджес и есть главный виновник, надо было действовать с осторожностью. Одного сфабрикованного отчета было мало. Он мог заявить, что впервые видит эти бумаги и что письмо напечатал его недоброжелатель. Оставалось надеяться, что имущество еще не распродано. Вряд ли он спустил его по дешевке — такой шанс выпадает раз в жизни.
Замысел Альберта Бриджеса был совершенно очевиден. Для начала он отправил наследниц к тетке, чтобы сбыть с рук и расчистить себе поле деятельности. Потом сфабриковал отчет. Последним шагом было представить себя слабаком, не способным высказать правду в лицо. Самобичевание убеждает. Негодяй надеялся, что письмо закончит дело: полагая, что им не на что вернуться в Хейверхилл, сестры осядут в Техасе, выйдут замуж — и дельце будет обстряпано.
Могло быть, конечно, и так, что он спешно все распродал и улизнул с деньгами, пока его не хватились. Тогда он давно уже замел следы, улизнув из страны за границу.
Выяснить это можно было двумя способами: пустить по следу ищеек или самим отправиться на разведку. Аманда и слышать не хотела о том, чтоб передать дело в посторонние руки.
— Я сама во всем разберусь! Когда мы сможем выехать, тетя Кэтлин?
— А что, твой муж уже дал согласие на поездку?
— Кому нужно его согласие? — отмахнулась Аманда. — Ему совершенно все равно, что будет с моими деньгами, а раз так, его это не касается.
Все повернулись к Спенсеру, но тот равнодушно повел плечами:
— Никак не могу взять в толк, зачем ей деньги при обеспеченном муже. Наверняка хочет с их помощью от меня избавиться.
Щеки Аманды слегка порозовели. От гнева она обычно вспыхивала, как маков цвет, и, таким образом, легкий румянец был скорее признаком смущения. По какому поводу? Хочет скрыть свое упорное нежелание оставаться в Техасе или, быть может, намерена бросить мужа? Тогда, намеренно или нет, Спенсер попал в точку. Или же она сболтнула лишнего в одной из перепалок и теперь сожалеет о своем промахе.
