Макс сдвинул её трусики вбок, Аврора шумно втянула воздух, когда горячая головка коснулась влажных складок. Он толкнулся в неё, одновременно с поцелуем, заглушившим первый сдвоенный стон — выстраданный, болезненный. Заскользил, проникая глубже, тяжело дыша, вышел до середины и снова качнулся вперёд — почти плавно и мягко. Аврора слабо выдохнула, ловя его губы своими и прикусывая их, чувствуя, как медленные движения сменяются сильными толчками.
Макс целовал её, не отпуская, двигаясь на грани, Аврора едва успевала отвечать на глубокие поцелуи. Стиснув его плечи, она задыхалась от шумного дыхания, чувствуя, как между ног собирается пульсирующий узел, а спустя мгновение низ живота поджался, нервы, мышцы — всё скрутилось тугим жгутом, оргазм пронзил, заставляя запрокинуть голову и выгнуть спину, почти не чувствуя последних движений. По телу разнеслись волны наслаждения, вызывая безостановочную дрожь.
Макс замер на пару секунд, потом хаотично задвигался, рвано дыша ей шею, глухо застонав, остановился, прижавшись влажным лбом к её плечу. Закрыв глаза, Аврора обняла его, пытаясь ещё хоть немного продлить это чувство полного единения, когда две половины наконец становятся одним целым.
Ей не хватало воздуха, тяжесть его тела давила, но она не шевелилась, не желая отпускать его. Но спустя какое-то время, показавшееся в одночасье коротким мгновением и целой вечностью, Макс всё же отстранился. Его ладонь легла на щёку Авроры, поворачивая её лицо к себе.
— Рора, — едва слышно позвал Макс, заглядывая в глаза.
Его взгляд — слишком серьёзный и говорящий, чтобы можно было долго его терпеть, и потому ресницы Авроры задрожали, веки плотно сомкнулись, пряча эмоции.
— Вернись ко мне, — прошептал он, поглаживая кончиком носа её лоб.
Аврора зажмурилась и помотала головой, чувствуя, как глубоко внутри тугая пружина отчаяния сжимается всё сильнее и сильнее, до глухой ноющей боли в сердце.
— Мы нужны друг другу, ты же видишь, — перейдя с шепота на тихий, глубокий, очень низкий голос, сказал Макс.
— Вижу, — сипло произнесла Аврора, не в силах отрицать очевидное. Потом судорожно вздохнула, проталкивая воздух в лёгкие, и твёрдо добавила: — Но секс ничего не меняет.
Несколько секунд Макс молчал, потом со вздохом поднялся, подтянул и застегнул джинсы. Не глядя на него, Аврора села, поправила одежду и обхватила себя руками, пыталась дышать ровнее, но воздух сухими горькими выдохами толкался из лёгких.
Макс посмотрел на неё и глухо произнёс:
— Я говорил не о сексе.
Аврора заставила себя поднять ему в лицо взгляд. Пламя свечей высветило тени под его глазами и покрасневшие капилляры белков, горькую складку губ, тонкую морщину на лбу. Сердце отчаянно рвалось к нему, но гордость взяла верх: она больше не позволит играть своими чувствами и не побежит к нему по первому требованию.
— Твои слова и мои чувства к тебе тоже ничего не меняют, — уверенно ответила Аврора и, противореча решимости в голосе, прикусила щёку.
— Ясно, — шепотом, неразличимым, считываемым лишь с короткого кивка головы снизу вверх, ответил он. Взгляд скользнул по её руке и остановился на тонком ободке кольца на безымянном пальце.
Аврора проследила за его взглядом, губы дрогнули и ей пришлось сжать их. Кольцо следовало снять и вернуть.
— Есть ещё кое-что, — спустя непродолжительную паузу, сказал Макс, меняя тему. — Вопросы у тебя появятся, поэтому лучше скажу сам.
Аврора лишь молча покачала головой: ещё одна ложь её уже не удивит.
— У тебя жучок в кольце и в телефоне, — признался он. — Не прослушка, только маячки, определяющие местоположение, чтобы я мог знать, где ты. Я поставил их, когда понял, что ты стала дорога мне. На тот случай, если Волков захочет через тебя повлиять на меня, — Макс помолчал, а потом добавил: — Я должен был сказать, но не хотел, чтобы ты волновалась и начала бояться любого шороха за спиной.
— Так ты меня сегодня нашёл? — спросила Аврора. Очередной обман, но злиться не получалось. Не будь этого кольца, её самой сейчас, возможно, уже не было бы.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— После твоего ухода я только хотел убедиться, что ты дома. Но ты следовала за город каким-то совершенно неподдающимся логике маршрутом, и я поехал следом.
— Без полиции это было опасно, — хмурясь, заметила Аврора.
— Сначала нужно было понять, что происходит, а потом… действовать. Я решил, что это люди Волкова, а значит, им нужен я. Но, когда увидел твоего брата, понял, что дело в другом. У того парня с автоматом оказалась знакомая татуировка на запястье, как и у Беса, и остальных. У отца такая же, если ты обращала внимание, а значит, они из той же группировки, в которой он был когда-то. Дальше пришлось импровизировать, используя его имя, в надежде, что о нём кто-то из них слышал.
— Твой отец был связан с криминалом? — уточнила Аврора. Из того, что Логинов, а потом и сам Макс рассказали ей, она понимала, что Александр Павлович не был обычным человеком, но чтобы так…
— Тогда весь серьёзный бизнес был связан с криминалом, — нахмурившись, ответил Макс. — Да, в то время отец был членом ОПГ. Во многом поэтому мы так долго не общались.
— Но ведь сейчас он не…
— Нет, — уверенно подтвердил Макс. — Он понял, что скоро порядок в стране восстановится и сумел выйти, договорившись со Шведом. Не без потерь, конечно, многое пришлось отдать, но дальше его бизнес стал легальным. Но я всё равно отказался работать в его компании.
— Поэтому он в итоге отдал её Волкову?
— Меня это не удивило, — Макс усмехнулся, но усмешка вышла горькой. Потом уставился на противоположную стену и задумчиво, будто с самим собой, заговорил: — Я не раз слышал от отца, что Игорь, по сути, заменил ему того сына, которого он всегда хотел. Для него, в отличие от меня, компания была так же важна, как и для отца. Я не могу винить его за то, что он отдал её Игорю, потому что хотел, чтобы она и дальше работала. Тем более, почти половину он мне всё же отписал. Вот это уже было неожиданно.
— Я думаю, это была своего рода попытка извинения и примирения. Макс, он правда сожалеет о прошлом и хочет тебя вернуть. Даже если Игорь был с ним рядом всё это время, ты его сын, а не он. Твоему отцу понадобились годы, чтобы принять твой выбор, но он это сделал, потому что роднее тебя у него никого нет.
— Знаю. Он сказал об этом в Тоскане.
— Вот видишь, — невольно улыбнулась Аврора. — Вы ещё сможете наладить отношения, если ты ему позволишь.
— Возможно…
Они какое-то время молчали, а потом Аврора спросила:
— Сколько ты заплатишь Шведу? Я продам дом и верну долг.
— Мне не нужны твои деньги.
Аврора знала: деньги он не возьмёт, но оставить всё так не могла.
— Ты спас наши с Егором жизни, и я не буду менять показания. Считай, что мы квиты.
— Квиты? — горько хмыкнул Макс, а потом, посмотрев на неё, спросил: — А с остальным как быть? С нами? — он склонил голову набок, и по сердцу Аврору будто полоснули чем-то острым.
Ответить она не успела, в кармане у Макса настойчиво завибрировал мобильный. Взглянув на экран, он поднёс телефон к уху.
— Перезвоню, — коротко сказал Макс, но собеседник на том конце провода, видимо, возмутился. — Я ждал твоего решения, сейчас подождёшь ты. Перезвоню, — резко припечатал Макс, сбрасывая вызов.
— Волков? — поняла Аврора. — Готов обменять документы на снимки?
— Не важно, — отмахнулся Макс. — Я верну тебе фото, отдашь в полицию. Пусть они его хорошенько пресанут, возможно, это действительно он. Судя по снимкам, отношения у них были более чем… но кто знает, что он на самом деле решил насчёт неё. Разводиться он точно не собирался, а Гладкова могла требовать этого от него. Аврора, я хочу, чтобы убийцу нашли, и ты наконец успокоилась.
— Ты говорил ему о фотографиях, а значит, он решит, что это ты его сдал. И, в свою очередь, «утопит» тебя, — предостерегла его Аврора. — Нет, оставь снимки себе и сделай так, как решил.
— Почему ты это делаешь? — упираясь в неё взглядом, спросил Макс.
