Джеймс понял, почему она успокоилась и ее гнев утих. Это она сама написала злополучное письмо и хитро подсунула его сыну, а теперь как ни в чем не бывало смотрела на дело рук своих, страшно довольная собой.
Леди Ирвинг не могла написать ничего подобного: ей не была безразлична судьба Джулии.
– Это подложное письмо, – заявил Джеймс, возвращая бумагу матери. – И написала его ты, а не леди Ирвинг.
– Но, мой дорогой мальчик, – изобразив недоумение, возмутилась леди Мэтисон и взяла письмо из рук сына, – это почерк Эстеллы, а не мой. Ты же видишь. Кроме того, я не смогла бы раздобыть печать леди Ирвинг. Ах, мой милый, как все это неприятно!
Скомкав письмо, леди Мэтисон бросила его на пол.
– Ну, чем меньше слов, тем меньше ссор, ты согласен? Позволь дать тебе совет. Пусть уезжают в деревню, это к лучшему. Вся эта история в скором времени забудется, и ты найдешь себе подходящую партию.
– Ты так ничего и не поняла, – печально заключил Джеймс. – Мне плевать на то, что в этом письме. Я не позволю им уехать, не объяснившись со мной.
Он поднял бумагу с пола, разгладил и прочитал еще раз. Ему все же не верилось, что это могла написать леди Ирвинг. Неужели графиня была так оскорблена, что не пожелала разбираться в отношениях, которые связывали ее племянницу с ним? Нет, этого не могло быть. Вся эта история с письмом выглядела странно, неправдоподобно.
– Я собираюсь жениться на мисс Херрингтон, – заявил Джеймс.
– Тебе это вряд ли удастся, если учесть, что она не желает выходить за тебя замуж, – приторно-сладким голосом проговорила мать, торжествующе глядя на сына.
Джеймс почувствовал, что с него довольно. Леди Мэтисон пора уходить. Он не знал, кто написал это письмо и чего на самом деле хотела Джулия, но и общаться с матерью больше не желал, поэтому сказал:
– Позволь проводить тебя. Вижу, ты перестала оскорблять меня и мою невесту. Тебе, видимо, не хочется покидать насиженное место?
Тень пробежала по лицу леди Мэтисон, и Джеймс устыдился своих слов. Ему не следовало угрожать матери и пугать ее потерей жилья. Возможно, она не сделала ничего дурного. Если леди Мэтисон и вскрыла из любопытства адресованное ему письмо, то ведь это не преступление.
Тем не менее Джеймсу хотелось выпроводить матушку как можно скорее, потому что и ему уже пора было ехать, чтобы разобраться во всей этой ситуации. Подхватив под руку, он повел мать к двери, и в этот момент на пороге гостиной появился Делани с подносом в руках и простодушно поинтересовался:
– Ее светлость уже уезжает?
– Да! – рявкнул Джеймс. – Мы оба уезжаем.
Леди Мэтисон удивленно посмотрела на сына, но тут же с готовностью уселась на свое место и заявила:
– Я вообще-то не спешу, дорогой мой. Надеюсь, ты не откажешь родной матери в чашке кофе? Я ведь проделала долгий путь в холодную погоду, чтобы увидеться с тобой.
– Я тебя не приглашал, – грубо заметил Джеймс, скрестив руки на груди.
На лице виконтессы отразилось выражение досады.
– Ну, значит, это неожиданный визит. Разве я не могу навестить сына без предупреждения?
– Не можешь и не должна, и тому есть сотни причин, – холодно заявил Джеймс.
– Ну ладно, – промолвила виконтесса, наливая себе горячий кофе. – Как бы то ни было, но я намерена подкрепиться, прежде чем отправляться в обратный путь.
Джеймс отвернулся от нее.
– Угощайся, а я ухожу.
Он не мог больше медлить. Джеймс знал, что Делани присмотрит за леди Мэтисон во время его отсутствия.
– Джеймс, мой мальчик, останься со мной, – окликнула его виконтесса мягким умоляющим тоном. – Прошу тебя, давай вместе выпьем кофе, а потом, обещаю, я уеду.
Это был голос не светской львицы, а любящей мамы. Джеймс давно не слышал таких теплых ноток в голосе виконтессы, и его сердце растаяло.
Повернувшись, Джеймс увидел на лице матери выражение мольбы.
– Давай выпьем по чашечке кофе, – повторила она, – потом я сразу уеду, и ты можешь делать все, что тебе угодно. Можешь жениться, на ком хочешь, и я больше не скажу тебе ни слова.
Казалось, леди Мэтисон говорит совершенно искренне, и Джеймс был поражен этим. Неужели ему удалось затронуть ее чувства?
– По чашечке? – сказал он с сомнением.
– Да, всего лишь по одной, – с улыбкой ответила виконтесса.
– Ну хорошо, – со вздохом согласился Джеймс.
Сейчас он выпьет чашку кофе, а затем сразу же отправится к Джулии. Несколько минут ничего не решают.
Глава 31
Предложение оказалось слишком поспешным…
Обитатели особняка на Гроувнер-сквер битый час напряженно ждали ответ Джеймса на письмо Джулии. Время шло, а виконт молчал. Джулия нервно расхаживала взад-вперед по гостиной, время от времени останавливаясь и в волнении заламывая руки.
– Прошу тебя, успокойся, – в который уже раз повторила Луиза, сидевшая у разожженного камина, хотя и сама нервничала.
– Да не могу я сидеть! Когда двигаешься, вроде бы избавляешься от тяжелых мыслей. Почему Джеймс не пишет? Почему не приходит? Что случилось? – Она резко остановилась. – Нужно немедленно поехать к Джеймсу и поговорить с ним лично.
Ее слова вывели из себя всегда сдержанную Луизу, и она воскликнула, вскочив с места:
– Я тебе не позволю. Это недопустимо!
– Почему? У меня и так положение хуже некуда, так что…
Луиза закатила глаза:
– Да пойми же ты! Если ты сейчас снова пойдешь к нему, твоя репутация будет погублена навеки. Ты уже никогда не сможешь восстановить ее, даже если Джеймс на тебе все-таки женится. Сначала нужно, чтобы по Лондону распространился слух о вашей скорой женитьбе. Вот тогда твой первый визит к нему забудется. Насладившись скандалом в свете, решат, что все закончилось благополучно, и ты будешь прощена.
Джулия в полном отчаянии было шагнула к двери, но Луиза раскинула руки, загораживая дверной проем.
– Ты не должна этого делать. Отныне нам следует строго соблюдать правила приличия. Если решила махнуть рукой на себя, то подумай хотя бы обо мне!
Джулия наконец-то остановилась: против такого довода ей нечего было возразить. Луиза знала, что ее слова возымеют нужное воздействие, и с сочувствием смотрела на сестру. На негнущихся ногах Джулия вернулась и без сил рухнула в кресло. Ее чувства были в полном смятении.
Вот тут-то и принесли письмо от Джеймса, и сестры воспряли духом. Джулия нетерпеливо сломала печать, развернула листок бумаги и прочитала послание: Луиза не спускала с нее глаз, – однако вместо радости на лице ее отразилась боль.
– Нет, – прошептала Джулия, бледнея. – Я не верю, что это написал Джеймс.
Почувствовав головокружение, она сползла на пол и закрыла глаза от ужаса.
