Девушка сразу поверила, что миссис Леконт хотела нанять ее, узнав об отъезде жильцов из Норт-Шинглз, а потому старалась произвести хорошее впечатление и охотно отвечала на любые вопросы. Однако она ничего не знала о планах Байгрейвов. Она лишь заявила, что ее не уволили, а дали выходные – вплоть до возвращения хозяев. Тогда миссис Леконт вовлекла ее в беседу об особенностях семьи, в которой довелось служить.
В итоге швейцарка сделала для себя два открытия. Во-первых, служанка не имела доступа к гардеробу мисс Байгрейв – им занималась лишь сама молодая леди и ее тетушка. Во-вторых, миссис Байгрейв почти идиотка, так что супруг просто стыдится показывать ее обществу. Эти простые сведения навели миссис Леконт на мысль, что добраться до вещей предполагаемой Магдален можно через глупую леди, это проще и надежнее, чем подкупать служанку. После этого швейцарка перевела разговор на местные темы, дождалась удобного момента и ушла.
Прошло три дня, миссис Леконт и ее хозяин – по разным причинам – с нетерпением ждали возвращения обитателей Норт-Шинглз, но ни их самих, ни писем от них не было. Ноэль Ванстоун чувствовал себя покинутым и обманутым и начинал уже сомневаться в честности новых друзей. Его мрачное настроение и явное смущение добавляли новые нюансы к тайнам, которые жаждала раскрыть его управляющая. Наконец, доставили послание из некоего Вудбриджа: мистер Байгрейв сообщал, что племяннице становится лучше, она полна нежных чувств, как и прежде. Он собирался вернуться в Олдборо на следующий день, но возникли новые соображения. Мистер Байгрейв просил мистера Ноэля Ванстоуна прийти в Норт-Шинглз только после того, как ему доставят приглашение – каковое обещал отправить в день возвращения. Мотивы столь странной просьбы мистер Байгрейв намеревался раскрыть своему доброму другу при личной встрече и в заключение напоминал о важности быть сдержанным с миссис Леконт. Письмо он просил уничтожить.
Настал пятый день с момента отъезда Байгрейвов. Примерно в три часа пополудни перед воротами Норт-Шинглз остановился экипаж. Мистер Байгрейв первым покинул его и поспешил к владельцу виллы за ключом. Вскоре подоспела служанка. Мисс Байгрейв вышла из коляски в сопровождении своей огромной тетушки, багаж извлекли и перенесли в дом.
Пробило четыре, пять, шесть часов, никаких новостей. Еще полчаса – и мистер Байгрейв – тщательно одетый и торжественный – вышел на прогулку и направился к Коттеджу с видом на море. Однако перед домом он внезапно остановился, словно вспомнил что-то, помедлил и лишь после этого позвонил в дверь и просил мистера Ванстоуна, который проявил необычайное гостеприимство, выйдя в коридор, чтобы приветствовать посетителя. Мистер Байгрейв объявил цель своего визита предельно громко – чтобы ни одно слово не ускользнуло от управляющей, которая наверняка навострила уши. Родственник, у которого гостили Байгрейвы, передал ему две картины – шедевры старых мастеров, так как ценил мнение мистера Байгрейва относительно живописи, и теперь любезный сосед желал продемонстрировать произведения мистеру Ноэлю Ванстоуну, настоящему знатоку живописи и древностей. Поэтому мистер Байгрейв приглашал его зайти через полчаса в Норт-Шинглз для осмотра оных шедевров.
После чего конспиратор многозначительно приложил кончик пальца к носу и заметил:
– Отличная погода, не правда ли? – и отправился на прогулку.
Полчаса спустя Ноэль Ванстоун явился в Норт-Шинглз, взволнованный и влюбленный, в смятении мыслей и чувств. К его безграничной радости, Магдален сидела в гостиной в одиночестве. Никогда еще она не казалась ему такой красивой. Четыре дня отдыха вдали от Олдборо дали свои результаты, она успокоилась и обрела уверенность в себе. Глаза ее весело блестели, щеки порозовели, она оживленно болтала, кокетничала и шутила, передразнивала миссис Леконт и совершенно очаровала Ноэля Ванстоуна. Счастье было для него непривычным состоянием, а восковая бледность лица редко сменялась свежестью, как случилось теперь. Полчаса наедине пролетели, как пять минут. Потом она внезапно покинула гостя – ее вызвали к тетушке, что заранее запланировал капитан Редж. К этому моменту Ноэль Ванстоун готов был заплатить пятых золотых за пять минут в обществе прелестной мисс Байгрейв.
Едва Магдален покинула гостиную, дверь снова открылась, вошел капитан – он рассыпался в извинениях и объяснениях, сокрушался о своей грубости и делал комплименты.
– С тех пор как мы встречались в прошлый раз, я не раз обдумывал все обстоятельства. Главное теперь дождаться письма из Цюриха. Нет сомнений, что ваша управляющая может пренебречь опасностью – вдруг она не пожелает уехать к умирающему брату, побоявшись оставить вас одного в коттедже в Олдборо, когда мы находимся по соседству.
Щеки Ноэля Ванстоуна вспыхнули, а потом резко побледнели. Он достаточно хорошо знал Леконт, чтобы понять: собеседник прав.
– Если мы снова уедем, – продолжал капитан, – это тоже ничего не даст, так как ваша управляющая наверняка заподозрит, что вы захотите последовать за нами. На этот раз лучше вам покинуть Олдборо. Более того, должно быть совершенно ясно, что мы вслед за вами тоже не поедем. Если мы поступим так, миссис Леконт с легкой душой отправится в Цюрих. В противном случае она с места не сдвинется. Я уже приготовил для вас некоторые инструкции, прошу, ознакомьтесь с ними. Ваш брак с моей племянницей зависит от того, насколько точно вы все исполните. Только сперва один вопрос: вы последовали моим прежним советам? Сказали миссис Леконт, что разочаровались во мне?
– Хуже, – с виноватым видом признался Ванстоун, – я дал выход своим чувствам, сказал, что разочарован в вас и начинаю сомневаться в искренности мисс Байгрейв!
– Отлично, сэр! Продолжайте в том же духе. И еще вопрос: я достаточно громко говорил сегодня, когда заглянул к вам? Миссис Леконт меня слышала?
– Да, Леконт приоткрыла дверь и все слышала. А что мне делать теперь? Еще один благочестивый обман, мистер Байгрейв?
– Вы очень проницательны, мистер Ванстоун! Когда вы вернетесь в Коттедж с видом на море, скажите миссис Леконт следующее. Скажите, что мои два «шедевра» ничего не стоят, это заурядные копии с работ старых мастеров, которые я счел оригиналами, обладающими большой ценой. Скажите, что вы подозреваете меня в намерении заработать на обмане, и вам жаль, что моя племянница связана с таким сомнительным типом, как я. Вот тут я кое-что записал, вы сможете развить тему на свой вкус.
– Конечно, я все это могу сказать, но боюсь, Леконт мне не поверит.
– Не спешите, мистер Ванстоун, это еще не все. Сегодня следует ограничиться замечанием о картинах и моих подозрительных планах. А завтра отправляйтесь на прогулку вместе с миссис Леконт в обычное время. Мы встретимся на набережной, и я поклонюсь вам, но вы не отвечайте на поклон, словно смотрите в другую сторону. Это совсем просто.
– Она не поверит мне, мистер Байгрейв, точно не поверит!
– Это еще не финал, мистер Ванстоун. Перейдем к следующему дню. Послезавтра – седьмой день, как мы отправили письмо в Цюрих. На этот раз откажитесь от прогулки, пожалуйтесь на здоровье, скажите, что сожалеете о том, что поселились в Олдборо, и лучше бы вам никогда не знакомиться с этими Байгрейвами. И когда миссис Леконт будет достаточно встревожена, спросите, не стоит ли вам переменить образ жизни. Как вы полагаете, что она на это скажет?
– Ей вообще не понравится такой вопрос. Лучше я просто заявлю, что устал от Олдборо. Но она все равно не поверит мне, мистер Байгрейв! Наверняка не поверит. Она принимает решения и выносит суждения, прежде чем я рот успеваю открыть.
– Ай-я-яй, – покачал головой капитан. – А есть ли место, куда миссис Леконт хотела поехать осенью?
– Да уж, есть такое местечко – она каждый год туда стремится!
– Куда же?
– К адмиралу Бертраму – слышали о нем? В Сент-Крукс, – в раздражении воскликнул Ванстоун.
– Умоляю вас, сэр, спокойнее. Это очень, очень важные сведения. Кто такой адмирал Бертрам?
– Старый друг моего отца. В молодости отец дал ему денег взаймы, и Бертрам с тех пор чувствует себя обязанным. У адмирала всегда держат для меня комнату. Из всей семьи у старика остался только один племянник, Джордж Бертрам. Он мой кузен, мы так же близки с ним, как мой отец был дружен с адмиралом. Но я денег в долг ему не давал, я поумнее отца. Леконт всегда делает вид, что ей нравится Джордж, вероятно, чтобы позлить меня. Но общение с адмиралом льстит ее тщеславию. Он всегда приглашает ее приезжать вместе со мной в Сент-Крукс, предоставляет ей отличную комнату и ведет себя с ней, как с настоящей леди. Она горда, как Люцифер, ей так нравится, когда с ней обращаются, как с леди! И вот каждую осень она докучает мне предложением поехать в Сент-Крукс. Но что с того? Зачем вы достали записную книжку?
– Хочу записать адрес адмирала, мистер Ванстоун. И немедленно намерен объяснить, зачем.
