Адата молча повиновалась. Чёрный зверь оскалился было, но враз присмирел под суровым взглядом хозяина.
— Ничего не бойся, стой спокойно, Гелерра.
— Владыка, я — адата, крылатая. Мне ли бояться высоты и полёта?
— Да, точно, — ухмыльнулся Владыка Тьмы. — Тогда летим!
Потребовалось всё врождённое умение адаты балансировать, чтобы не опозориться, не оказаться сброшенной с летучего зверя, которому вообще не требовалось никаких крыльев для полёта.
— Говори! — бросил Ракот. — Говори, я слушаю.
Под ними вился тёмный поток — воинство Ночи
по-прежнему следовало за чарами Восставшего, упрямо пробиваясь всё ближе и ближе к сердцу Обетованного.
Гелерра повиновалась, аккуратно и осторожно подбирая слова. Владыка Ракот изменился, сильно изменился: Тьма жила в нём, глядела его очами и слушала его ушами.
Адата со всеми подробностями живописала свой провал в ток «дикой магии», свои превращения, умолчав лишь о демонической их сущности.
— Ты лишилась всех перьев? — перебил её Ра-кот. — И сумела вырастить их обратно?
Гелерру так и подмывало ответить: «Как видите, Владыка!».
— Искала нужные чары, великий. Это заняло много времени.
Восставший задумчиво кивнул.
— Что ж, ты мне пригодишься. Нам предстоит идти на штурм...
Гелерра затаила дыхание.
«Ты мне пригодишься»? Что эго значит? Он же нападает на Хедина? Как он может звать с собой её, адату, ещё совсем недавно — верную из верных?..
Она не успела развить мысль.
Именно в этот миг давящий напор пустоты, сквозь который они пробивались, умер — внезапно, разом. Буйство Межреалыюсти упиралось в густые окраинные леса Обетованного — и над ними поднимались многочисленные столбы дыма.
— Вставай на крыло, адата! — взревел Ракот. — Вставай на крыло, дальше ты сама! Держись ко мне поближе!..
Там, впереди, у черты, у границы домена Познавшего Тьму, разворачивалось многочисленное воинство, далеко оттягивались полки правой и левой руки — отсюда, издалека, адата не могла разглядеть, кто их ожидает.
Вообще-то подобные армады — совсем не в духе бога Хедина...
Здесь были десятки, сотни тысяч; адата не верила собственным глазам.
— Держись! — рявкнул в последний раз Ракот, и иод Гелеррой разверзлась пустота.
Крылья послушно развернулись, опёрлись на то, что заменяло Межреальности воздух. Адата заложила крутой вираж, снижаясь вслед за Ракотом.
Армия Владыки Тьмы тоже стремительно разворачивалась. Потоки чёрного разливались широко, заворачивая вправо и влево, заполняя пространство, выбрасывая перед собой тонкие струйки крылатых созданий; вырывались вперёд какие-то гротескные подобия кентавров, тяжело передвигали неохватными лапами-колоннами сухопутные чудища с громадными бивнями и целым пучком щупалец над пастью. Скакали отряды всадников на жуткого вида чёрных костяках, отдалённо напоминавших коней.
И над всем этим величием низко, над самыми их головами, нёсся Владыка Тьмы, и огневеющий его плащ оставлял за собой дорожку дымного пламени.
Истинный Владыка. Истинный Повелитель.
Гелерра, как и большинство учеников Познавшего Тьму, привыкла относиться к его названому брату со внешним почтением, не исключавшим, впрочем, иронии; по сравнению с утончённым, сдержанным Хедином, чьи планы всегда отличались глубиной, Ракот казался варваром, простецким и грубоватым. Он годился, казалось, лишь командовать на поле боя, исполнять приказы великого Хедина — разумеется, отдаваемые как «просьба к брату»; но кроме этого?
И сейчас адата, замирая, видела его истинного. Такого, каким он, наверное, был в зените славы и силы. Средоточие Тьмы, её воплощение и знамя. Он пришёл довершить начатое зоны назад — он штурмовал Обетованное!
Ник Перу мов
286 -и—•—•—•—н-и—•—.—■—н—м—.—.—I—м-
Она оглянулась. Сколь ни были многочисленны отряды тех, кто преградил им дорогу в сердце владений Хедина, армия Ночи превосходила их многократно. Ни конца, ни края не было видно великому потоку, а прямо перед Гелеррой мрак стремительно заполнял ещё разделявшие обе армии пространство.
На той стороне, однако, не растерялись, не дрогнули и не побежали.
Адата видела, как плотнее сбивали там ряды — погодите — как так? — что здесь делают прекрасно ей знакомые четверорукие воители-быкоглавцы?!
О, а вот и другие давние приятели — низкорослые коротышки-маги в коричневых плащах...
И приснопамятные чародеи-некроманты тоже здесь?
И... ещё другие. Много других. Высокие, тонкие, смахивают на эльфов, только, конечно, совершенно не эльфы. Низкие, коренастые, навроде гномов, но, разумеется, тоже не гномы. Иных она помнила по каким-то давним схваткам, иные совсем незнакомы.
Рыцари в тяжёлом вооружении, на роскошных могучих конях, под зелёными знамёнами — вообще непонятно, кто такие и откуда здесь взялись.
«Стоп, — сказала себе Гелерра. — Что здесь вообще происходит? Если Ракот атакует Обетованное, то что здесь делают быкоглавцы, да ещё и в роли его противников?
Или... или до Обетованного добрались наши старые враги? Дальние и их неведомые подручные? Может, они и впрямь успели сюда первыми, а Владыка Тьмы отнюдь не собирается уступать им свой приз? А, может, хитроумный Хедин уже успел заключить с предводителями быкоглавцев поспешный союз, ибо Тьма угрожает им всем?»
Так или иначе, ей это на руку. С кем бы ни сражался тут Ракот, она может проскользнуть...
Знать бы ещё, там ли Хедин и заветный зелёный кристалл.
Впрочем, даже если Познавшего Тьму там и нет, ей лучше всего сейчас держаться Восставшего.
Разумеется, до опредлённого предела.
И адата недолго думая сорвалась в крутое пике, расправив крылья уже над самой твердыо Межреаль-пости.
Она мчалась прямо на сплошную стену длинных пик и огромных щитов, прямо на заблиставшие в рядах быкоглавцев огоньки — казалось, там разгоралось множество фитилей. Она мчалась прямо на них, ветер привычно свистел в ушах, и привычное же упоение боем вновь оживало в груди.
Прочь с дороги, вы все! Идёт Гелерра, свободная адата, которая отныне сражается только за одного-единственного господина — за себя саму.
Над рядами быкоглавцев взмыло несколько огненных сетей: кто-то явно намеревался уловить Гелерру, точно птицу в силки. Она уклонилась, если не играючи, то без особого труда, скользнула над лесом ник, пронеслась прямо над ними и, в последний раз взмахнув крыльями, оставила позади поле боя...
Здесь всё было знакомо, каждый куст и каждый камень. Цветы, любовно взращенные крошечными феями, — им, бедолагам, было всё равно, кто владеет Упорядоченным или Обетованным, лишь бы не мешал заботиться об их садах.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
