Сегодня так вообще было нечто странное. Я шла по длинному зеркальному коридору с такими же зеркальными дверями по обеим сторонам, а вокруг звучала плавная, печальная мелодия.
Вспомни на мгновение Крик рождения И последний стон Вот он, миг прозрения До падения в бесконечный сон
Я все шла и шла. Босые ступни мерзли, ощущая холод толстого стекла. А в зеркалах начали появляться лица. Бабушка, Лия, Софи.
Спи и забывай все, что было сделано Спи и забывай все, что не сбылось Памяти ладья цвета черно-белого Отпускай ее вдоль по водам грез
Они появлялись, но исчезали, стоило лишь к ним приблизиться. Я вертелась, кидалась к дверям, за которыми не было ничего, только пустые комнаты. И шла дальше.
Видишь чашу истины Осуши ее и узнаешь цену жизни Время настает оплатить свое Чувства все и мысли Слышишь голос Матери Руки протяни — и шагни за край…
Лицо матери, лицо отца. Меня кидало то в холод, то в жар. Вся кожа была покрыта мерзкими цыпками. Снова пыталась дотянуться до лиц, и снова все исчезло.
Спи и забывай все, что было сказано Что в душе другой не отозвалось Больше сердце твое ни с кем не связано Отпускай его вдоль по водам грез Вдоль по водам слез.
Наконец увидела дверь в конце. Вернее, три двери. В той, что была слева появилось отражение Артура, в той, что справа — Дэна. А в той, что спереди — лишь мутное, какое-то грязноватое стекло. Я замерла на месте, долго не решаясь на какой-либо выбор.
А музыка все звучала и звучала, завораживая, гипнотизируя. В итоге рука сама потянулась к ручке центральной двери….. звук разбившегося стекла, осколки полетевшие в лицо….
Ну и на этом моменте я проснулась, дрожа то ли от страха, то ли от холода, потому как пижама промокла от пота насквозь.
Нервно вздрогнула от воспоминаний и, взяв бабулю под локоть, поспешила к автомобилю. Надо успокоительного чая попить на ночь, что ли. А то нервы совсем стали ни к черту. Сны, паранойя какая-то нездоровая. Брр.
Глава 44. Испытание на прочность
— Ну привет, красавица, — не успеваю я выйти из гостиной, как Артур тут же подходит и крепко обнимает.
— Блин, пальто хоть с ними сначала, холодный весь. — ворчу, но улыбаюсь. Рада видеть этого засранца. Сначала хотела поехать в аэропорт, чтобы встретить, но парень заверил, что прекрасно доберется сам.
— Пошли знакомиться? — Артур поправляет джемпер и проходится рукой по волосам. — Так солиднее выгляжу? Блин, жаль, что коробочки с кольцом под рукой нет.
— Арт, не паясничай, — угрожающе наставляю палец, но в ответ слышу веселое хмыканье. Ну как есть засранец. Удивительное дело, но меня совсем не напрягают эти его шуточки. Границы отношений между нами давно определены и Артур определенно не из тех, кто будет их ломать силой. Сам знает, что ни к чему это не приведет. Вообще, поражаюсь его редкой способности чувствовать настроения и чувства других людей. Наверное, это и называется эмпатией. — Топай направо и веди себя прилично.
В целом знакомство прошло успешно. Артур очень понравился бабушке и она даже послала мне несколько многозначительных взглядов, на что я лишь смутилась и покачала головой. Нет, Артура я хочу видеть в качестве друга. Ну и в итоге разрешение остановиться в одной из гостевых было получено.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
После плотного обеда бабушка отправилась наверх, чтобы отдохнуть, а мы решили пойти погулять по городу. Доехали на метро до центра города, прошлись по площадям, спустились к набережной. Река уже успела замерзнуть, но лед еще был очень хрупким. Так что выходить на него мы не рискнули.
— Марта классная, — Арт оперся о поручень ограждения и обвел взглядом спящую под снегом и льдом реку.
— А то, — улыбаюсь. — Хоть что-то хорошее принесла мне эта история. Если бы бабуля оказалась злобной мегерой, я бы точно не выдержала.
— Да ладно. Ты сильная, все равно бы справилась.
— Ты мне льстишь, причем нагло, — усмехаюсь, вспоминая свой недавний срыв. — Я далеко не сильная.
— Кстати, как у тебя дела с твоим парнем? Все хорошо? — ни с того ни с сего спрашивает вдруг.
Тяжело вздыхаю и тру переносицу. Как же надоело все всем объяснять.
— Нет, не хорошо. Вернее, совсем плохо. Но я не хочу говорить на эту тему, лады?
— Понял, не дурак, — тонко улавливая мое настроение, Артур не лезет с расспросами. — Но имей в виду, что я с радостью намылю ему шею, стоит только показать мне этого козла.
— Почему козла? — что-то начинаю тормозить.
— Потому что только козел и идиот может тебя обидеть.
Смотрю на красивое лицо и печально улыбаюсь. Все же Артур хороший парень. Отличная партия для любой девушки. Кроме меня. Сердцу, увы, не прикажешь, кого выбирать. Но иметь такого друга тоже большая удача.
— Так, ты чего грустить удумала? Давай-ка тебя развеселим. — парень отбежал в сторону, где успели сформироваться небольшие сугробы, набрал в руку снег и стал лепить снежок.
— Эй, ты же несерьезно? — ну какие снежки, мы же не школьники давно. — Хватить дурить, а? — я не спешу отходить, за что и расплачиваюсь, мокрый комок прилетает мне в плечо.
— Сумасшедший! — взвизгиваю и отряхиваюсь. В ответ слышится смех и в меня летит второй снежок, третий, четвертый. — Ах, так. Тогда держись, — я не выдерживаю, тоже начинаю лепить шарики и кидать в ответ. У Артура точность удара, конечно, получше, но несколько раз я его все же хорошо приложила.
Не знаю, сколько мы так дурачились, но в итоге раскрасневшиеся, потные и уставшие просто упали на снег.
— Совсем другое дело, — парень довольно скалится. — Хоть румянец появился. А то бледная была как тень.
— Спасибо за комплимент, — возмущенно фыркаю. — И вообще, ты горло так не застудишь? У тебя же выступление завтра.
— Не боись, я железный, — подмигивает, но все же встает и помогает подняться мне. — Как насчет памятного сэлфи?
Мы делаем несколько снимков на память, а затем Артур тянет меня в один из торговых центров, в котором через геоинформационный справочник нашел отличную кофейню. Отогревшись горячим кофе, мы отправляемся на каток, расположенный на первом этаже. Вернее, меня туда тянут буксиром. Катаюсь я из рук вон плохо, постоянно падаю, но все равно получаю настоящий букет позитивных эмоций. Надеюсь только, что синяков на попе и коленях не останется. А то очень уж там все болит.
Возвращаемся мы уже затемно, довольные, но еле передвигающие ноги. За поздним ужином треплемся обо всем на свете, развлекая бабулю, а после расползаемся спать.
— Эл, ты не против, если я выложу наши фото в инсту? — спрашивает, пока мы поднимаемся по лестнице.
— Сдурел? — округляю глаза. — Чтоб меня потом твои фанатки живьем сожрали?
— Пусть только попробуют, — улыбка выходит поистине зловещей. — Я их потом сам сожру. Так, что косточек не останется.
— Тогда валяй. Но если мне выдерут все волосы, оплачивать пересадку новых будешь ты. И дай я сама выберу фото для загрузки. — Пробежав взглядом, выбрала пару самых удачных снимков и отправилась к себе в комнату.
