— Ба, ты как? — осторожно присаживаюсь рядом, сжимаю такую хрупкую ладонь в своих руках. Выглядит бабушка неважно. Бледная, вся дрожит. Губы посинели. Правой рукой держится за сердце. Но при виде меня ее взгляд моментально светлеет, на губах появляется улыбка.
— Да что мне будет-то, — отмахивается. — Давление слегка шалит. Но это пустяки. Главное, что ты в порядке. Она не успела тебя задеть?
— Нет, на мне ни царапины. — и добавляю, чтобы успокоить. — Артур пострадал, но с ним все будет в порядке. Пули были резиновые, оружие не боевое. В больнице подержат, но не думаю, что долго.
— Ну вот и славно, — на усталом лице появляется явное облегчение. — Он замечательный молодой человек. Передай ему мою бесконечную благодарность. И берегите свою дружбу, не каждый ради другого подставится под пули.
Внезапно бабуля сгибается пополам и начинает задыхаться. В панике смотрю на девушку, которая надевает маску с кислородом, двое санитаров подкатывают носилки.
— Нужна госпитализация, — сообщает врач скорой. — Подозрение на сердечный приступ. Давление сильно повышено, проблемы с дыханием, нужно снять ЭКГ, чтобы посмотреть в каком состоянии сердце.
Я лишь киваю и с тоской смотрю, как бабушку укладывают на носилки. Обнимаю Анну, у которой тоже глаза на мокром месте. Разрываюсь на части, решая с кем именно ехать в больницу, но с бабушкой вызывается поехать ее давняя подруга, так что я, проводив носилки до машины, возвращаюсь внутрь. Анну я прошу поехать домой и собрать сменные вещи на всякий случай. Обещаю отзвониться сразу же, как будут новости.
— Держишься? — спрашиваю, забравшись в машину, куда поместили Артура.
— А то, — подмигивает и принимает позу поудобнее. Для человека, в которого недавно стреляли, Арт довольно бодр, но взгляд расфокусирован. Видимо, накачали обезболивающими. В машине прохладно, его укутали одеялами.
— Холодно? — спрашиваю, запахнув шубку.
— Терпимо, — поворачивает ко мне голову и тут же кривится от боли. — Б. ь, как же больно…
— Ранения не проникающие, подозрений на внутренние повреждения нет, хотя рентген все равно сделать придется. — тут же поясняет врач, правильно истолковав мой встревоженный взгляд. — Так что быстро его подлатают, не переживайте мисс. Тем более организм молодой, здоровый.
— До свадьбы точно заживет, — ухмыляется медбрат, а я начинаю краснеть. Кажется, они решили, что мы влюбленная парочка.
Артур хитро прищуривается и находит мою руку:
— Эль, а сколько еще пуль мне надо словить, чтобы…
— Даже не начинай, — напускаю в голос возмущения, но руку его крепко держу всю дорогу до клиники. А когда парень засыпает, ласково глажу по волосам, мысленно молясь, чтобы и правда все обошлось лишь небольшими повреждениями.
Глава 47. Поиски
Дэн
Уже несколько бесконечно долгих недель я живу в самом настоящем аду. Сколько там кругов ада было у Данте? Вроде бы девять. А сколько уже прошел я? Давно сбился со счета. И как из него выбраться — непонятно. Что бы я ни делал, все напоминает бессмысленное блуждание по кругу в бесконечном лабиринте.
Все началось в тот чудовищный день, когда произошло обрушение на объекте. В кабинет, где мы с отцом и главным аудитором сидели по уши зарывшись в бумаги, ворвался бледный как смерть секретарь и заикаясь рассказал о трагедии.
Эта новость стала шоком для всех. На отца так вообще было страшно смотреть. Если честно, боялся что его тут же хватит удар. Но он тертый калач, быстро взял в себя в руки и мы поехали на стройку. Даже водителя дергать не стали, я взял свою машину.
Состояние участков было ужасающим. Рухнули несколько стен, частично кровля, несколько перекрытий, везде валялись плиты, доски, куски арматуры, опорные колонны, металлические поручни. Чертовы ублюдки напакостили на совесть. Все же мы надеялись, что до обрушения не дойдет. Что проблемы еще можно исправить малыми силами. Но увы. Не обошлось.
А самое паршивое, что под завалами оказались люди. К моменту нашего приезда на месте дежурили машины скорой помощи, спасатели спешно разбирали завалы. Прибыла и полиция. Вся территория объекта, а это более пятидесяти тысяч квадратных метров, была огорожена желтыми лентами. Вскоре понаехали и вездесущие репортеры, которые так и норовили сесть на голову.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
В общем, началось масштабное расследование. Снова началась сверка документов, бесконечная беготня, допросы подозреваемых. Список причастных разрастался с каждым часом: главный инженер, глава отдела снабжения, несколько сотрудников бухгалтерии, нескольких начальников участков. К счастью, успели прищучить и главу фирмы-субподрядчика, нескольких членов совета этой самой фирмы, главного бухгалтера. Суды грозили затянуть нас надолго.
Начались проблемы и с заказчиком. Сорванные сроки, огромные убытки, сумму которых пока даже примерно было не подсчитать… Но самым большим ударом стало известие о гибели рабочих. Пять тел извлекли из-под обломков уже ближе к ночи и примерно в это же время еще один человек скончался в больнице.
Не знаю, что со мной произошло в тот момент. Невозможно описать, как это было страшно. Я видел изломанные тела, которые увозили на каталках, посещал больницу, видел убитые горем лица родственников погибших. И не мог даже подобрать нормальных слов утешения, кроме обещаний по выплате компенсаций и о наказании виновных.
После этих гнетущих встреч сознание накрылось сплошной красной пеленой ярости. Соображал с трудом, начал срываться на сотрудниках фирмы, дошло до того, что разбил зеркало в своем кабинете. Чем вызвал неудовольствие отца, коему пришлось меня хорошенько встряхнуть, надавать по шеям и отправить домой, чтобы остыл и не усугублял ситуацию.
Я понимал, что он прав, но ничего не мог с собой поделать. Хотелось крушить все, что видел перед собой. И орать на все, что движется. Под раздачу попала и Элейн. Не знаю почему, но ее навязчивые звонки вызвали крайнее раздражение. И эти банальные фразы про поддержку и сочувствие практически довели до белого каления.
Элейн сразу стала казаться обычной фарфоровой куклой, которых я всегда терпеть не мог. Мне стало так противно слышать этот голосок невинной овечки, что я наорал что попало, не особо вдумываясь в смысл сказанного, лишь бы она оставила меня в покое. И, о чудо, это сработало… Не пришлось даже кидать в черный список.
Более-менее отпустило меня дня через два, причем за это стоит поблагодарить Райана, который не дал напиться вздрызг, помог оклематься и приволок в компанию. Пришлось извиняться за недостойное поведение перед отцом и сотрудниками, и скрипя мозгами спешно включаться в работу.
В это время самолично прибыл заказчик, мистер Майер, донельзя разозленный. На то, чтобы уговорить его не разрывать контракт с холдингом, пришлось положить немало усилий, времени и нервов. Если бы не отличная репутация компании в прошлом, то и этого бы не удалось. А так хоть какой-то сдвиг в лучшую сторону.
Завалы на объекте уже разобрали, так что смогли пройтись по участкам, провести технические экспертизы, прикинуть примерные суммы ущерба, планы по устранению дефектов и дальнейшему продолжению строительства. И помимо прочего еще пришлось следить за этой бестолковой девицей, дочерью заказчика, которая ни черта в строительстве не смыслила, но ради куража захотела походить по территории объекта.
К концу второй недели основная горячка утряслась. Были наняты новые специалисты взамен тех, кто попал под следствие. Велись противоаварийные работы, на объекте обосновались эксперты проектного центра, составляя отчеты и заключения о возможности дальнейшего строительства. Итоговый акт не обнадежил — список дефектов, подлежащих устранению, перевалил за четыре десятка пунктов. Где-то нужно усиление конструкций, где-то потребуется полный демонтаж. Но могло быть и хуже. А с тем что есть, обязательно справимся.
Были решены вопросы по выплатам семьям пострадавших. Мы решили сделать это сразу, не дожидаясь решения суда.
