«О моем малыше?»
Он с сожалением покачал головой:
– Нет, миледи. – И в свою очередь посмотрел на Форкосигана. – Милорд, правда ли, что капитан Негри погиб? До нас доходили только слухи да пропагандистские передачи Фордариана. Я думал, может, это просто блеф.
– Негри погиб. Увы, но это правда.
Иллиан выпрямился:
– И император тоже?
– Грегор здоров и в безопасности.
Иллиан снова обмяк:
– Слава Богу. Где он?
– Не здесь, – сухо ответил Форкосиган.
– О! Конечно, сэр. Извините.
– После того как вы побываете в лазарете и примете душ, я попрошу вас, не откладывая, заняться наведением порядка в вашем хозяйстве, – продолжил Форкосиган. – Я хочу точно знать, как все-таки служба безопасности проморгала мятеж Фордариана. Не хотелось бы говорить дурно о мертвых – и, видит Бог, Негри заплатил за свои ошибки, – но прежняя система руководства кадрами нуждается в реорганизации. Каждое звено в цепочке, каждого человека необходимо оценить заново и лишь потом воссоздать всю цепь. Это будет вашим первым поручением в качестве главы Имперской службы безопасности, капитан Иллиан.
Иллиан, и без того серый от усталости, теперь позеленел.
– Сэр! Вы хотите, чтобы я занял место Негри?!
– Только сначала устройте там хорошую уборку, – сухо посоветовал Форкосиган. – И побыстрее, будьте любезны. Я не могу вернуть императора, пока служба безопасности не будет в состоянии его охранять.
– Слушаюсь, сэр, – еле слышно отозвался Иллиан.
Канзиан тяжело поднялся из-за стола, отстранив пытавшегося помочь штабиста. Эйрел под столом пожал Корделии руку и удалился в обществе тех, кто должен был составить теперь ядро главного штаба. В дверях Ку обернулся к Корделии и прошептал:
– Дела пошли на лад, правда?
Она в ответ невесело улыбнулась. В голове у нее снова и снова звучали слова Форкосигана: «Когда Фордариан останется один, он запаникует…»
К концу недели ручеек беглецов, стекавшихся к базе Тейнери, превратился в широкий поток. После появления Канзиана больше всего шума наделало прибытие премьер-министра Фортелы, удравшего из-под домашнего ареста. Он явился с несколькими израненными охранниками и поведал умопомрачительную историю о подкупах, уловках, погонях и перестрелках. Еще два министра добрались пешком. Настроение войск поднималось с каждым вновь прибывшим, и все ждали действий. Традиционный вопрос, которым обменивались в коридорах, несколько изменился; теперь вместо: «Кто перешел на нашу сторону?» – спрашивали: «Кто перешел на нашу сторону сегодня утром?» Корделия пыталась делать вид, что перемены ее воодушевляют, а свои страхи прятала в душе.
По совету врача она подолгу отдыхала, но вскоре почувствовала такой прилив энергии, что впору было начать колотить кулаками в стенки. Она попробовала разнообразить свой режим небольшим количеством осторожных приседаний и отжиманий. Сигнал комм-устройства застал ее за размышлениями, не пора ли составить компанию Ботари в гимнастическом зале.
На экране возникло встревоженное лицо Куделки.
– Миледи, милорд просит вас прийти к нему в комнату номер семь. Он хочет обсудить с вами только что полученное известие.
У Корделии оборвалось сердце.
– Хорошо. Иду.
В комнате номер семь собралось много народу – штабисты, Канзиан и даже премьер-министр Фортела. Обступив комм-устройство, они негромко, но оживленно беседовали.
– Корделия, мне хотелось бы узнать твое мнение о последней новости, – произнес Форкосиган, сдержано улыбнувшись жене.
«Лестно, но…»
– Что за новость?
– Последнее сообщение Фордариана. Ку, будь добр, пожалуйста, повтори его еще раз.
Пропагандистские передачи из столицы обычно служили на базе Тейнери чем-то вроде ежедневного развлечения. На этот раз лица у всех были серьезными.
Мятежный граф находился в Синем зале императорского дворца, хорошо известном всем жителям Барраяра. Отсюда, во время своих нечастых публичных выступлений, обращался к подданным император Эзар.
Фордариан, в парадном мундире со всеми регалиями, сидел на атласной кушетке рядом с принцессой Карин. На принцессе было строгое черное платье; в ее темных волосах сверкали гребни, усыпанные драгоценными камнями.
Фордариан произнес несколько вступительных слов, призывая зрителей к вниманию, и камера переключилась на зал Совета графов в замке Форхартунг. Крупным планом возникло лицо лорда-протектора, сидящего на председательском месте. Камера не показала, стоит ли кто-нибудь рядом с ним, но что-то в том, как он смотрел – чуть в сторону, а не прямо в объектив, – заставило Корделию поместить туда вооруженного человека, а может, и целый взвод.
Лорд-протектор взял пластиковый лист и начал:
– Я читаю: «В связи с…
– Ах, хитрец! – пробормотал Фортела, и Куделка, приостановив запись, спросил:
– Извините, господин министр?
– Ловко вывернулся – «я читаю»! Он только что публично отмежевался от тех слов, которые сейчас произнесет… В первый раз я этого не заметил. Молодец, Георгос, молодец! – обратился Фортела к застывшей фигуре. – Продолжайте, лейтенант, я не хотел прерывать.
Изображение на экране продолжило:
– …подлым убийством ребенка-императора Грегора Форбарры и предательством узурпатора Форкосигана, Совет графов объявляет бывшего регента низложенным, отстраняет его от власти и ставит его вне закона. Сегодня Совет графов объявляет коммодора графа Вейдла Фордариана премьер-министром и регентом при особе вдовствующей принцессы Карин Форбарра, а также поручает ему сформировать временное правительство, правомочное до того момента, когда будет найден новый наследник, которого утвердят Совет графов и Совет министров в полном составе».
Лорд-протектор добавил еще какие-то официальные формулы, а камера тем временем показала зал совета.
– Останови, Куделка! – потребовал Фортела. Шевеля губами, он подсчитал присутствующих. – Ха! И одной трети не собрали. Даже отдаленно не напоминает кворум. Кого он надеется обмануть?
– Отчаявшийся человек идет на отчаянные меры, – пробормотал Канзиан.
По знаку премьер-министра лейтенант снова пустил запись.
– Наблюдай за Карин, – сказал Форкосиган Корделии.
Камера снова показала графа и принцессу. Фордариан говорил таким слащавым голосом, что Корделия даже не сразу поняла, что словами «личный защитник» Фордариан объявил об их помолвке. Его рука горячо сжала руку Карин, хотя взгляд был по-прежнему устремлен в объектив. Принцесса все так же отстраненно приподняла руку и позволила ему надеть кольцо. Сообщение закончилось торжественной музыкой. Конец. Слава Богу, обошлось без комментариев – видимо, считалось, что простым барраярцам вполне достаточно одного лишь уведомления о свершившемся факте.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
