Пришлось пошевеливаться.
Запуск режима «метаморфа» – и дикоша на бегу, лишь немного замедлившись, обросла мощной броней, навесив ауры «Панцирной защиты» и «Ярости берсеркера». «Взрывная атака» бросила ее вперед… И, о чудо, удары когтистых лап, как нож масло вспороли тушу твари, заставив отреагировать на новую угрозу. Несколько щупалец, не занятых экзекуцией Жальника, живо развернулись к мечущейся рядом бестии. Но я не позволил врагу обидеть киску, снова залепив откатившейся «Плетью боли». И разрешил Фурии применить «Смертельный укол», экономить больше не было смысла: «Душелов» все еще работал, откачивая чужую жизнь, и лишняя энергия бурлила во мне, не находя выхода. Я прямо обалдел, когда просто от избытка чувств разрядил в крикуниху «Копье пламени», и удар прошел – участок туши в месте попадания обуглился черной воронкой. Так вот оно что… Недаром я так легко справился в логове с бесами… выходит, под «Душеловом» защитные характеристики врага снижаются, поэтому другие способности проходят тоже?!
– Не порти… не порти шкуру, идиот! – хрипло заорал Жальник, увидев, что я делаю.
Я хмыкнул, прикидывая, чего бы еще такое нехорошее сделать: мне сейчас море было по колено. Но не пришлось – здоровье монстра замигало в красной зоне. Отшвырнув танка прочь, словно помятую игрушку, монстр повернул остроносую морду в мою сторону, в бессильной ярости хлестнул вокруг себя щупальцами, едва не попав по Фурии – та успела вовремя отскочить, и…
И тяжело повалился набок.
«Матка крикунов» повержена. Получен опыт: 8000.
Ваш организм истощен. Требуется отдых и питание.
Ну кто бы сомневался по поводу последнего сообщения. А вот опыт – почему-то думалось, что будет больше…
Глава 19
Со смертью босса действие «Душелова» оборвалось, и в правую руку тут же ввинтилась жгучая пульсирующая боль – кожу будто ошпарило кипятком. Я охнул, бросил кинжал в ножны, схватился левой рукой за бицепс, словно это могло унять разбушевавшийся Знак Алана. Пока приток энергии хлестал через край, я этого почти не чувствовал, хотя паутинка начала пульсировать почти сразу после активных действий. Но теперь, когда энергия рассеялась, Знак Алана запоздало напомнил о себе в полную силу. Ну вот какого черта ему надо?! Реакция на адреналин? На применение «Плети боли»? И что, так теперь будет каждый раз?! Хорошая же способность, ничего не скажешь…
Но это еще были цветочки.
Знак-то мучил недолго, пульсация стала быстро ослабевать, зато ему на смену в исцелившихся внутренностях вполне закономерно проснулся голод. Даже так – Голод, с большущей буквы. Сверхскоростная регенерация, решив проблему со здоровьем, породила следующую – истощение организма. Сглотнув слюну, я уставился на тушу босса и двинулся к ней в состоянии сомнамбулы. То есть почти ничего не соображая. Кинжал снова сам собой оказался в руке, а взгляд вожделенно зарыскал по туше, выискивая участок поаппетитнее, чтобы вонзить лезвие.
Поднявшись на ноги и отряхнувшись от снега, Жальник подошел к туше босса, несколько раз пнул ее в упругий бок, словно в автомобильную шину, затем как на табуретку уселся на башку монстра – все лучше, чем отдыхать на снегу. И не без иронии принялся наблюдать, как я двигаюсь в его сторону деревянной походкой, с горящим алчностью взглядом зомби.
– Эк у тебя морду-то перекосило, – как ни в чем ни бывало заметил танк, когда я оказался в двух шагах от него. И строго предупредил:
– Не вздумай лутать, башку оторву! Чуть все не испортил! Я тебя зачем сюда привел?! За шкурами, балда! А ты что сделал? Едва не пустил мои усилия коту под хвост!
Звук его голоса словно стряхнул наваждение. Усилием воли взяв себя в руки, я остановился и глянул на тушу монстра совсем по-другому. Спаси меня Алан Темный, и эту мерзость я собирался жрать?! Совсем с катушек слетел. Да от нее вонь вблизи такая, что наизнанку выворачивает, словно босс перед смертью успел применить химическое оружие массового поражения! Хмм… Кажется, я все чаще поминаю Алана, и происходит это все естественнее. Тревожный звоночек. Что-то меняется в моем сознании и меняется не по моей воле…
Встряхнув головой и прогнав беспокойные мысли, через силу усмехнулся:
– Вообще-то, я только что твою шкуру спас, или ты не заметил? Как думаешь, твоя жизнь ценнее подпорченной добычи?!
Благополучный исход боя бесследно смыл злость на Жальника, не предупредившего о предстоящей драке. Получив опыт и восстановив жизнь, я теперь был ему даже благодарен за экскурсию. Можно сказать, он меня поставил на ноги радикальным способом, сам о том не подозревая. Неудивительно, что хмурое недовольство сменилось симпатией – прогресс.
– Вообще-то, это твоя «Метка оступившегося» так подгадила, – парировал танк, пожав широкими плечами, – был шанс справиться без осложнений, да щит просел быстрее, чем я ожидал. Чуток переоценил силы.
Я озадаченно нахмурился. Уже и забыл про эту гадскую метку, а ведь правда – по-прежнему висит и еще пять уровней будет «радовать» взгляд, распространяя на союзников «веселенький» дебафф. Действительно, это могло повлиять на запас прочности щита танка… А еще не мешало бы разобраться, откуда у «Душелова» случился такой бешеный урон. И обязательно разберусь, как только утолю жгучий аппетит и приведу разбредающиеся мысли в порядок.
– Не переживай, нам и босса хватит, чтобы одеть тебя полностью, – примирительно сказал я, оценив на глазок площадь неповрежденной боем поверхности туши. – А этот уродец вообще съедобный?
– Не-а, и без моей обработки кинжалами – сплошной яд. – Жальник понимающе усмехнулся. Затем распахнул на груди куртку, выудил из-за пазухи полупустой кожаный мешок и кинул мне шмат вяленого мяса из личных запасов, с прилипшими крошками мусора. – Я так и думал, что тебя в дороге прихватит, как только начнешь выздоравливать.
– А какого ты таскаешь котомку под курткой?!
– Не люблю, когда лишние вещи болтаются на плечах или поясе. Потеряются еще, да и мешают. Тут всего-то было, сгонять туда и обратно. Грызи уж.
Вытащив еще один кусок, разбойник озадаченно оглянулся кругом:
– А зверь твой куда подевался?
Елки…
Он еще не договорил, а я уже сорвался с места и побежал, учуяв направление. Задним числом дошло, что сосущее чувство голода и бессилия – не только мои. Фурия лежала в снегу, скрываясь за массивной филейной частью монстра. Приподняв лобастую голову, коротко глянула на меня каким-то потухшим взглядом и снова опустила ее на вытянутые передние лапы.
Рухнув на колени перед дикошей, я бегло осмотрел ее тело в поисках повреждений. Облегченно перевел дух и ласково потрепал по загривку. Да нет, все цело. Лишь тонус почти на нуле, и энергия едва теплится в красном секторе. Теперь-то, когда мозги от волнения прочистились и даже голод временно отступил на задний план, трудно было не сообразить, как я ее загнал за черту предельного изнеможения. Своим необдуманным лихачеством во время боя я едва не убил дикошу – собственного питомца, которого так тщательно старался оберегать от всех вражеских происков! «Метаморф», «Взрывная атака», «Смертельный укол»… минус 110 % энергии!!! Какой же я идиот… Логическая связка – «Душелов» плюс «Духовная связь», только этот бешеный приток распределяющейся энергии и позволил дикоше выжить и не уйти окончательно в минус. Извинить меня может только одно обстоятельство – от эйфории «Душелова» на голодный желудок реально сносит крышу.
Но теперь все будет в порядке.
Я заставил дикошу слопать свой кусок мяса – зверюга даже жевала через силу. Обеспокоенный суетой Жальник подошел ближе, чтобы понять причину. Снова углядев в его руках мешок, я молча протянул руку и цапнул. Не ожидавший такого коварства, танк выпустил имущество, удивленно глядя, как я бесцеремонно вытряхиваю на снег еще несколько кусков. Так же молча всунул опустевший мешок ему обратно в руки.
– Чего творишь… А, понял. – Жальник, видимо, глянул на фреймы моего питомца, и гроза миновала. – Ну, тогда ладно.
– Угу. Пета спасаю, – озабоченно буркнул я. – Мы-то с тобой перебьемся.
– Да говорю же, что не против. Хочешь поиграть в мазохиста и терпеть голод – это твой выбор.
– Да уж спасибо на добром слове.
– Всегда пожалуйста, Зуб. – Жальник изогнул уголки губ в подобии улыбки, обнажив крепкие белые зубы. – Вот что, пока пет отдыхает, займемся шкурой.
– Быстро крикуны респятся? – Я озабоченно приподнял брови.
– Раз в сутки, но не в этом дело. Я как смотритель подъемника не могу надолго оставлять пост. Иначе штрафы пойдут, а потом меня выпрут с должности. Мне это надо? Давай уже шкуру сдирать. Она вообще-то подойдет на доспех? Мы не зря старались?
Отлично понимая его нетерпение получить обновку, я снова потрепал Фури по спине, мысленно прося у нее прощения, поднялся и шагнул к матке, вновь оценивающе пробежав взглядом по ее поблескивающей металлом туше. Ясное дело, что шкура на самом деле не металлическая, но такой вид сам по себе намекал на особенную прочность. Повреждений было не так уж и много: десяток рассечений от мечей Жальника, обугленное пятно от «Копья пламени» величиной с футбольный мяч да порванное в клочья у основания черепа местечко, там, где прошлась когтистая лапа Фурии.
