Вэнс краем глаза заметил, что Кингзбери снова подвинулся. В этот раз коренастый не пошевелился.
— Вы нашли Кимболла. Нашли его квартиру, — Ларсен говорил так, словно рассказывал ребенку незнакомую сказку. — И вы вернули документы.
— А вы нашли нас, — напомнил ему Вэнс.
Ларсен кивнул:
— Да, к счастью. Однако вам, должно быть, интересно, как нам это удалось. — Ларсен был настолько влюблен в звук собственного голоса, что не заметил, как Кингзбери в очередной раз изогнулся на сиденье. Он также не замечал, что Кингзбери все ближе подвигался к коренастому охраннику. — Это было несложно, — продолжал Ларсен. — Единственный шаг, который пропустили агенты ЦРУ, — наблюдение за бывшими партнерами Кимболла, теми, к кому он мог обратиться после разрыва с Легацией. Одним оказался малоизвестный майор ГРУ, служащий в Пизе…
— Михаил…
— Александрович, — назвал Ларсен полное имя. — Да, именно он. Мы за ним немного последили и предположили, что он может встретиться с Кимболлом сегодня утром. И мы пошли за ним. Но, естественно, когда мы добрались досюда, вы… висели между жизнью и смертью, сделав все за нас.
— А почему вы думаете, что мы с Сюзанной согласимся на вас работать? — вызывающе спросил Вэнс.
— Жизнь. Ваша и жизнь мистера Кингзбери. Вы так боролись за нее сегодня… да и вообще в последние недели. Вы убивали, крали, лгали и обманывали ради того, чтобы выжить. После этого я не думаю, что вы позволите Руди… — Ларсен взглянул на коренастого охранника, — или Стивену, который сидит за мной, выпустить в вас пулю и покончить со всем. Так ведь?
— Ларсен, мне кажется, вы не очень хорошо разбираетесь в людях, — зло сказал Вэнс. — Похоже, вы не задумывались о чувстве собственного достоинства, о свободе. Люди умирают за честь. Я не думаю, что жизнь нужна без…
— Ой, да ладно, мистер Эриксон. Честь? За кого вы меня принимаете? За какого-нибудь солдата, за кусок пушечного мяса, готовый, чтобы его изрубили собакам на корм? Сейчас за честь уже никто не умирает. Люди просто хотят жить, иметь. Если обеспечить людям сытый желудок и крышу над головой, блестящую новую машину и зрелища по телевизору, они и не вспомнят о чести.
— Это вы так видите людей? — спросил Вэнс.
— Разумеется, — ответил Ларсен, — посмотрите, с чем мирятся люди, которых засунули в крошечные ячейки офисов крупных компаний. Они терпят это потому, что мы им платим; и они понимают, что иначе мы их уволим. Большая компания не будет мириться с нарушением правил — вот что осталось от чести. Честь должна быть сломлена, прежде чем они придут к нам на работу; и, поверьте мне, она была сломлена. Так что не говорите мне о чести. И кто угодно сделает что угодно…
Неожиданное движение оборвало речь Ларсена: кто-то прыгнул через небольшое пространство лимузина. Харрисон Кингзбери — он бросился на Руди, коренастого охранника. Раздался выстрел; Кингзбери напрягся, но не выпустил из рук пистолет.
Вэнс кинулся на помощь Кингзбери; Ларсен бросился на пол и прикрыл голову, давая бухгалтеру возможность беспрепятственно выстрелить Вэнсу в спину. Но Сюзанна прыгнула на Ларсена и ударом отклонила руку, державшую пистолет. Пуля, не причинив вреда, попала в крышу. Сюзанна обеими руками схватила мужчину за запястье и ударила его руку о наполовину открытое окошко из плексигласа за головой водителя. Еще одна пуля вошла в потолок.
Вэнс ударил Руди по носу и был вознагражден приятным хрустом перелома, а через долю секунды его поврежденную руку пронзила обжигающая стрела боли. Кингзбери удалось прижать к полу руки охранника, и Вэнс этим воспользовался — в наказание он колотил его по лицу и голове.
Но здоровяк был крепок, и хватка Кингзбери слабела. Утробно ревя, Руди столкнул с себя тело старика. Вэнс прыгнул на место Кингзбери, схватил ту руку, в которой был пистолет, и ударил ей по окну. Но охранник все равно ее не разжал.
Сюзанна же вцепилась в охранника по имени Стивен. Она царапалась, и у него на лице и голове оставались кровавые следы. Пистолет мотало из стороны в сторону. Каким-то образом Сюзанне удавалось держать его руку прямой и не давать в себя прицелиться. Взгляд водителя взволнованно метался с дороги на происходящую рядом драку и дуло мощного «магнума», которое ходило из стороны в сторону рядом с его головой.
Места было мало, и Стивен не мог как следует орудовать левой рукой, однако делал все, что было в силах, чтобы защититься от ногтей Сюзанны.
Наконец ему удалось схватить ее за длинные волосы. Стивен потянул ее голову вниз и ударил о спинку сиденья, Сюзанна заорала. Ее оглушило и она чудом избежала удара пистолетом, летевшим ей в голову, словно дубинка. Сюзанна увернулась и, схватив обеими руками кулак с пистолетом, впилась зубами в сухожилие у основания большого пальца. Мужчина неистово завопил и попытался вырвать руку, но чем больше он старался, тем сильнее впивалась Сюзанна. Правой рукой она вцепилась ему в лицо, нажимая средним и указательным пальцами на глаза. Она давила на мягкие влажные студенистые шарики, и он выл от нестерпимой боли, когда она попыталась защипнуть их влажную плоть.
Рядом Вэнс продолжал бороться с коренастым охранником, но его слишком недавно восполненные силы быстро угасали. Охранник выдернул левую руку из захвата Вэнса и приготовился нанести смертельный удар, но попал в окно. Вэнс, воспользовавшись замешательством, уперся ногами в пол и, собрав все силы, сильно ударил его правым локтем. Удар пришелся рядом с ухом; охранник выронил пистолет и потерял сознание.
Сюзанна несколько раз вонзила пальцы в глаза бухгалтеру, и лимузин заполнил нечеловеческий крик. Поднимая руки к лицу, чтобы защитить глаза, Стивен выронил револьвер. «Магнум» упал на пол в задней части машины. Ларсен схватил его и выстрелил в Вэнса, но Сюзанна толкнула его, и пуля ушла косо. Вэнс почувствовал, как она со свистом пролетела рядом с его шеей.
Ларсен снова нацелился; Вэнс выдернул пистолет из-под упавшего охранника, когда Ларсен нажал на курок, снова пригнулся, а потом прицелился и выстрелил в него. На лбу президента нефтяной компании появилась зияющая красная дыра — словно рубин во лбу индийского раджи. Пистолет выпал из рук Ларсена; сам он рухнул и остался лежать неподвижно, а лимузин подъехал к обочине и остановился.
Вэнс перескочил через Ларсена.
— Так, без глупостей, — приказал он, наведя пистолет сначала на охранника, который все еще раскачивался из стороны в сторону и стонал, держась за правый глаз, а потом на водителя. — Достань ключи из зажигания и отдай их мне. — Водитель мрачно повиновался. — Держи, — сказал Вэнс, отдавая револьвер Сюзанне. — Последи за ними.
Он быстро подвинулся к Кингзбери, чье тяжелое дыхание разносилось по затихшему лимузину.
Старый нефтяник растянулся на заднем сиденье, куда его бросил коренастый охранник по имени Руди. Спереди на рубашке расплылось огромное красное пятно. Вэнс взял голову Кингзбери в руки, и глаза его налились слезами.
— Такие, как Ларсен, неправы, Вэнс. Ты всегда это понимал, — сказал Кингзбери, прикрыв серебристо-серые глаза. Ему даже удалось улыбнуться. — Именно поэтому ты мой сын больше, чем был бы кровный ребенок. — Кингзбери закашлялся, стараясь избавиться от крови, попавшей в легкие.
— Полегче, — сказал Вэнс, — мы отвезем вас в больницу.
— Вэнс, — попросил старик, которому уже трудно было шептать. — Послушай.
Вэнс наклонился пониже, чтобы слышать слабеющий голос Кингзбери.
Хотя Сюзанна пристально смотрела на двоих своих подопечных, ее внимание было поглощено Харрисоном Кингзбери и Вэнсом Эриксоном, когда те лицом к лицу перешептывались. Она заметила, что Вэнс на миг отвернулся, чтобы вытереть слезы, а потом продолжил тихий разговор. Она видела, как он нежно убрал длинные серебристые локоны с лица старика и погладил его по лбу.
Сюзанна наблюдала за этой сценой, тронутая глубиной любви этих двух мужчин. Когда Вэнс всхлипнул и прижал голову Кингзбери к груди, у нее сдавило горло, и она прикусила губу. Через несколько минут Вэнс наконец поднял глаза, и взгляды их встретились.
Когда он заговорил, в его голосе слышалось почтение.
— Он сказал, что эта смерть того стоила, — сказал Вэнс, и его глаза снова наполнились слезами.
Эпилог
— Что значит, вы не помните? — кричал представитель группы из трех посетителей — один человек из ФБР, один из ЦРУ и один из Объединенного комитета начальников штабов.[56] Выглядели они почти одинаково: черные деловые костюмы, блестящие туфли, аккуратные стрижки, лет под сорок. Говорил за всех мужчина из Объединенного комитета.
— Я только что вам объяснил, джентльмены, — ответил Вэнс Эриксон, поднявшись из-за стола и подойдя к огромному окну своего кабинета в здании «КонПаКо» в Санта-Монике. Был конец марта, среда, внизу проплывала одинокая парусная лодка. Подожди, сказал Вэнс баркасу, я скоро приду к тебе.
